Алексей Арбатов: «У Америки тоже есть претензии к нам»
О комментариях Путина по проблемам разоружения и Северной Корее
«Томагавк» против «Новатора»
NT: На пресс-конференции Путин обвинил США в подрыве договоренностей по разоружению, приведя в пример размещение в Румынии пусковых установок ПРО, на которых могут быть размещены крылатые ракеты «Томагавк». Претензии обоснованны?
Алексей Арбатов: Вполне. На пусковых установках ПРО, которые размещены в Румынии, а в следующем году могут быть размещены в Польше, действительно можно разместить крылатые ракеты большой (свыше 500 км) дальности «Томагавк» наземного базирования, которые запрещены Договором по РСМД. Сейчас США (как во время удара по аэродрому правительственных войск в Сирии. — NT) используют «Томагавки» морского базирования.
Другое дело, что и у США есть претензии к нам: американцы обвиняют нас в испытаниях ракеты большой дальности («Новатор» или SSC-8, по натовской классификации. — NT) с мобильной наземной пусковой установки. А это тоже запрещено по РСМД.
NT: Обвинять друг друга можно до бесконечности. Как спасти Договор?
Вот это ровно то, чего я бы хотел услышать, но не услышал от Путина. Вот если бы он предложил президенту США: российские и американские дипломаты и военные в течение ближайших двух недель встречаются, скажем, в Женеве и договариваются о новых мерах проверки и контроля, вместо того чтобы накапливать взаимные претензии. И чтобы эти новые меры проверки убедили бы нас в том, что американцы не собираются разворачивать «Томагавки» в Румынии и Польше — а я полагаю, что они и правда не станут этого делать, — а американцев — в том, что мы не проводим испытания новой крылатой ракеты большой дальности наземного базирования.
Если бы Путин предложил такой вариант, это стало бы подтверждением того, что сама Россия не собирается выходить из РСМД. А так отсутствует логика: если мы считаем, что американцы нарушают РСМД, то почему мы в таком случае не ставим вопрос о выходе из Договора.
Демарш Тиллерсона
NT: Путин возложил на Америку ответственность за северокорейский кризис, но потом неожиданно похвалил ее за готовность вести прямые переговоры с Пхеньяном — он назвал это «очень хорошим сигналом».
Это, действительно, так. Заявление о готовности сесть за стол переговоров с КНДР без предварительных условий и договориться о первом шаге для снятия напряженности сделал 13 декабря госсекретарь США Рекс Тиллерсон, человек гибкий и здравомыслящий.
США в качестве первого шага могли бы, на мой взгляд, договориться с КНДР о поэтапном снятии санкций в обмен на прекращение Пхеньяном ядерных испытаний и пусков баллистических ракет большой дальности.
NT: Но ведь и раньше о чем только не торговались с Северной Кореей…
Неправда, раньше об этом речь не шла. Вспомните, о чем шли разговоры? О превращении Корейского полуострова в безъядерную зону, о демонтаже северокорейских объектов и инфраструктуры, связанных с атомной промышленностью, о ликвидации всех накопленных ядерных боеприпасов… Это, конечно, все очень хорошие намерения, но ведь северокорейский режим на это не пошел и никогда не пойдет.
NT: Почему?
Потому что Пхеньян смотрит на Тегеран. Ким Чен Ын видит, что договоренности с США по ядерной программе вполне могут быть обратимыми — спасибо Дональду Трампу (нынешний президент США инициировал пересмотр ядерной сделки с Ираном, которой добилась администрация Обамы. — NT). И он вместе с тем понимает: всеобъемлющий отказ от ядерного оружия, демонтаж всего, что связано с ядерными ракетами, стал бы для КНДР, напротив, необратимым, страна была бы разоружена и обезоружена.
Ким Чен Ыну нужны в нынешней ситуации гарантии сохранения за КНДР определенного потенциала. Так вот, в качестве первого шага и следует добиваться от северокорейцев прекращения новых испытаний ядерных боезарядов и ракетных пусков, а весь остальной их потенциал пусть пока останется у них — до следующего раунда переговоров с более углубленным обсуждением вопросов. Всему свой черед.
Вопросы: Борис Юнанов
