Александр Лосев: Танцы маленьких лебедей. Сколько будет стоить нефть в 2018 году
| Forbes
Оценка стоимости нефти в 2018 году зависит от того, кто ее называет. Банк России считает, что средняя цена нефти в 2018 году составит $55 за баррель и это почти повторяет прогноз Citigroup и Barclays. Goldman Sachs Group Inc прогнозирует уровень в $62, а UBS и Credit Suisse — $60.
С одной стороны баланс спроса и предложения уже достигнут во II квартале 2017 года и переизбытка сырой нефти больше нет, а с другой стороны рынок помнит о свершившейся «сланцевой революции», которую якобы «проспали» нефтяные компании Старого Света, а также о том, как легко ближневосточные государства начинают ценовой демпинг, если хотят отвоевать долю у других игроков.
Тем не менее, нефтяной рынок в 2018 году, скорее всего, продолжит динамику 2017 года и покажет небольшой повышательный тренд, а 200-дневная скользящая средняя через год может оказаться у отметки в $65 за баррель. Предпосылок для реализации именно такого сценария намного больше, чем условий для снижения или нового обвала к уровням в $40 за баррель.
С точки зрения математики, рынок нефти — это сложная динамическая система, в которой присутствуют многочисленные процессы, а именно: инвестиционные циклы, различающиеся сроки разведки и освоения месторождений, сезонность спроса, неравномерность темпов роста мировой экономики, монетарные циклы ведущих центробанков, кластеры волатильности нефтяных фьючерсов и движения финансовых рынков, геополитика и конкурентная борьба производителей. Поэтому цену нефти так сложно прогнозировать. С одной стороны все процессы от бурения скважин до оплаты бензина на бензоколонке детерминированы и имеют денежное выражение, но с другой стороны их невероятно много и идут они беспорядочно, создавая динамический хаос. Но именно поэтому ценой на нефть можно управлять. Никакого парадокса здесь нет: математически доказано, что неустойчивые хаотические системы очень чувствительны к управлению.
Управление предложением нефти
В ноябре 2016 года страны ОПЕК договорились ограничить добычу нефти уровнем в 32,5 млн баррелей в сутки. К соглашению присоединились еще 11 стран, не входящих в картель, в том числе Россия, что позволило сократить добычу нефти на 1,8 млн баррелей в сутки. Несмотря на все сомнения в дисциплине участников соглашения, оно соблюдалось, что и привело к постепенной балансировке рынка сырой нефти.
Когда 30 ноября в Вене представители ОПЕК+ вновь приняли решение продлить соглашение о сокращении добычи нефти до конца 2018 года, стало ясно, что играть на понижение ни у кого пока не получится. У нефтяных держав есть естественные причины соблюдать соглашение. Во-первых, необходимо компенсировать бюджетные потери. По словам генерального секретаря ОПЕК Мухаммеда Баркиндо, страны, входящие в картель, потеряли из-за падения нефтяных цен более $1 трлн экспортной выручки в 2015-2016 годах. Во-вторых, у нефтяных компаний просто нет сейчас никакой возможности возобновить добычу нефти в докризисных объемах. Министр энергетики Александр Новак сказал незадолго до ноябрьского саммита ОПЕК, что за период с 2015 по 2017 год мировая нефтегазовая отрасль потеряла $750 млрд инвестиций, и только к 2020 году инвестиции смогут вернуться на уровни 2014 года.
Иран и Ирак, занимающие второе и третье места после Саудовской Аравии в списке крупнейших нефтяных держав ОПЕК, а также Ливия, Нигерия, Венесуэла, уже достигли предельных мощностей добычи, и у них нет денег на расширение производства, особенно у обладающей рекордными запасами Венесуэлы. Кроме того, Иран, упомянутый в новом американском законе о санкциях, в 2018 году опять окажется под давлением со стороны США, и есть риск его выхода из так называемой «ядерной сделки», что вызовет новые геополитические и экономические проблемы. Ирак, где силами международной коалиции продолжается зачистка городов от террористов, уже получил проблему в виде итогов референдума по курдской автономии, и спор за крупнейшие месторождения провинции Киркук может возобновиться.
Саудовская Аравия, собирающаяся провести IPO акций крупнейшей в мире нефтяной компании Saudi Aramco, пока заинтересована в длительном поддержании цен на уровнях в $60 и выше, а, значит, и в дисциплине в рядах ОПЕК. К тому же внутриэлитная борьба в самой Саудовской Аравии уже сама по себе является фактором геополитических рисков, достаточно вспомнить не прекращающуюся гражданскую войну в Йемене и роль саудовского кронпринца в военной коалиции.
Именно поэтому звучат опасения, что в 2018 году могут возникнуть риски возникновения периодического дефицита предложения нефти. Правда, саудиты не раз доказывали, что они могут использовать краткосрочный демпинг и обвалы цен как «оружие» против своих врагов, поэтому рост волатильности котировок нефти неизбежен.
Прогнозируемый рост мировой экономики в пределах 3% в 2018 году увеличит спрос на сырую нефть на 1,6 млн баррелей в сутки и этого будет вполне достаточно, чтобы поглотить любые излишки в случае их появления.
Лебединое озеро
Обычно в прогнозах принято упоминать «черных лебедей» — набор непредсказуемых критических факторов, способных вызвать внезапные и кардинальные изменения рыночной ситуации и текущих трендов. Поскольку нефть называют «черным золотом», то лебедей обозначим другими цветами. И 2018 году их будет сразу несколько.
«Красный лебедь». С января 2018 года начнется торговля фьючерсными контрактами на нефть за юани. Существует мнение, что Китай собирается разрушить монополию доллара в качестве основной расчетной валюты товарных рынков. На самом деле на долю Китая приходится лишь 17,3% всего мирового нефтяного импорта, что в денежном выражении составляет $116 млрд, что крайне невелико в сравнении с триллионными объемами финансовых рынков. Торговля нефтью за юани хоть и вызовет эрозию могущества доллара, революцию пока не сделает, а лишь улучшит платежный баланс Китая. Проблема в другом. На нефтяных котировках теперь будет отражаться не только объем запасов, спрос и предложение сырой нефти, но валютный курс доллар/юань, состояние китайского финансового и кредитного рынка, а также направление потоков капитала. И это добавит волатильность нефтяным котировкам.
«Зеленый лебедь». За последнее десятилетие произошло планомерное превращение реальных товарных рынков в финансовые, и теперь цены на сырье определяются не только и не столько фундаментальным соотношением спроса и предложения, сколько стоимостью и объемом предложения денежных средств и относительной силой или слабостью валют отдельных государств к доллару США. Поэтому любое ужесточение монетарной политики ФРС США (а пока доллар является основной валютой расчетов) грозит серьезными потрясениями не только глобальному финансовому рынку, но и нефтяному, который давно уже стал биржевым, а объемы спекулятивных операций различных фондов с нефтяными фьючерсами на порядок превосходят обороты на рынке физической нефти.
Сейчас кажется, что ФРС будет и дальше продолжать умеренную денежно-кредитную политику, но мало кто просчитывает последствия одобрения Конгрессом США налоговых инициатив Дональда Трампа. Налоговые реформы могут вызвать рост долговой нагрузки и слабость доллара, поскольку это потребует более длительного периода нормализации ставок. А слабость доллара — это плюс для нефтяных цен. Есть и два других аспекта: негативный и позитивный. Если налоговая реформа ускорит экономический рост в США, то вырастет и инфляция, а, значит, ФРС будет обязана в качестве антициклических мер ускорить процесс повышения своей учетной ставки, что кардинально изменит финансовый мир и вызовет серьезный обвал котировок на всех рынках, включая товарные. Позитивный аспект заключается в том, что снижение налога на прибыль будет стимулировать переработку нефти на предприятиях внутри США, что вызовет увеличение внутреннего спроса и рост экспорта продуктов переработки. При этом крекинговые заводы смогут позволить закупать нефть по более высоким ценам, поскольку начнут экономить на налогах. Все это может вызвать рост цен на нефть и нефтепродукты внутри США и отразится на мировых ценах, поскольку даже во время сланцевого бума Соединенные Штаты обеспечивали себя нефтью только наполовину, а остальное приходилось импортировать.
«Серый лебедь». Добыча сланцевой нефти считается главной проблемой для рынка традиционной нефти. Именно сланцевый бум в США стал причиной обвала нефтяных котировок в 2014-2015 годах. Но время показало, что сланцевая нефть также не любит низких котировок. Далеко не все месторождения эффективны даже при уровне цен в $60 за баррель, сланцевые компании перекредитованы, возможности для снижения издержек исчерпаны, а финансовые инвесторы хотят прибыли, а не роста объемов добычи.
«Электролебедь». Несмотря на многочисленные прогнозы о том, что электромобили вот-вот заменят собой обычные бензиновые или дизельные, и спрос на нефтепродукты резко упадет, в реальности дела обстоят иначе. Из более чем 1 млрд автомобилей, ежедневно выезжающих на дороги планеты, электромобили составляют лишь 2 млн единиц. И дальнейший рост их числа упирается в проблемы энергетики и в ограниченные мощности по производству аккумуляторов, в то время как число обычных автомобилей может достичь 1,5 млрд единиц к 2030 году.
Главный риск
Не следует забывать, что все перечисленные аргументы «за» и «против», все факторы поддержки нефти могут быть в один момент перечеркнуты геополитикой. Если между Китаем и США начнется торговая война, то упадут объемы международной торговли и снизится спрос на сырье, а волатильность всех без исключения рынков вырастет. Если в 2018 году против России будут введены санкции по иранскому сценарию с блокированием сотрудничества с российскими компаниями в нефтегазовой и нефтесервисной сферах и заморозкой долларовых счетов, то картина будет совсем иной. Хотя вероятность таких сценариев не слишком высока, рыночные методы хеджирования здесь не помогут. Необходимы серьезные усилия на межгосударственном уровне, чтобы снизить геополитические риски, поэтому нефть в 2018 году будет двигаться с оглядкой на мировую политику.
