Сергей Караганов: «Мы исчерпали европейскую кладовую»
О неизбежности для России «поворота на Восток»
Восточный экономический форум начинает на этой неделе работу во Владивостоке. Главная тема ВЭФ-2018 — «Дальний Восток: расширяя границы возможностей». О возможностях, границах, общей истории и выборе России «Огонек» поговорил с деканом факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, доктором исторических наук Сергеем Карагановым
— Сергей Александрович, Владивостокский форум — традиционная площадка для заявлений о «повороте на Восток». Почему же никак не повернем?
— Площадка и правда хорошая: за три года форум из почти домашнего мероприятия стал гигантским, многофакторным и стратегическим не только для региона. На нем обсуждается не только экономика, но и политика. Нынешний тур «поворота» был обоснован 10 лет тому назад, а реально начался в 2012–2013 годах. Ну а насчет «не повернули»… Повернули! Весь мир повернул — центр хозяйственной жизни всей планеты ощутимо смещается в Восточную Азию. А на российском Дальнем Востоке темпы экономического роста в два раза превышают среднероссийские, строятся десятки предприятий. Стали заметны уже и изменения менталитета высшей элиты, переставшей считать нашу страну окраиной Европы, готовой платить за разрешение приблизиться к «центру».
— И как она ее оценивает теперь?
— Как центр поднимающейся «большой Евразии». Сдвиг мощный и остановить его уже не удастся. Вот только происходит он по традиции без осознания того, к чему и зачем мы разворачиваемся. В петровские времена Россия также не особо понимала европейцев и Европу в целом, но активно старалась пробиться в этот «клуб». В 1980–1990-е тоже. Результат последнего рывка, скажем мягко, не впечатляет. Сейчас мы примерно так же движемся в Азию — «вслепую». России сегодня катастрофически не хватает даже не сотен или тысяч, а десятков тысяч специалистов-востоковедов. На то, чтобы подготовить такую армию, нужно время, но ведь мы сегодня даже не пользуемся тем, что есть — знанием и опытом жителей дальневосточных регионов, давно наладивших контакты с азиатскими соседями, знающих и понимающих их. Собственно, этому — человеческому, культурному, образовательному — повороту посвящен наш новый, шестой Валдайский доклад из серии «К Великому океану», который будет представлен обществу, государству и миру на ВЭФ-2018.
— И что на сей раз мешает властям быть неленивыми и любопытными?
— Сопротивление отечественных элит. Оно мотивировано разными резонами. Кто-то не готов принять очевидное: того, что «западник» сегодня — это человек прошлого, а тот, кто устремлен в будущее, обязан интересоваться Востоком. Многим страшно за вложения, сделанные на Западе за последние 20 лет,— мы вырастили сильные компрадорские настроения. И те, и другие не видят того, что безнадежно отстали, а экономический и финансовый «пуп мира» уже переехал с Запада на Восток. Я и сам лет 15–20 тому назад был европоцентристом. Пока не разобрался, куда идет мир. И какова наша страна.
— Западный путь для России, по-вашему, исчерпан?
— Почти все, что было можно и нужно, мы уже получили. Это один из тезисов доклада — за долгий «петровский» период в нашей истории (с XVII по конец XX века) мы получили технологии, военную организацию, создали высокую культуру на основе сплава своей собственной и европейской. И даже то, что Россия стала великой державой, безусловно, следствие «похода на Запад», ведь именно там мы «заразились» самой идеей великодержавия. Но уже к началу нынешнего тысячелетия мы исчерпали тамошнюю кладовую. Теперь с Европой Россия может и должна сотрудничать, но быть ведущим источником развития для нас она уже не в состоянии. Исключение — проблема экологического регулирования — тут еще возможны «открытия». Может быть, элементы муниципальной демократии, самоуправления. Но все остальное, что есть на Западе, у нас уже есть или для России уже недоступно — мы просто не можем это освоить. Россия авторитарная держава по своей «генетике». Это нужно спокойно признать и использовать как конкурентное преимущество. Подталкивает нас сегодня к повороту и тот факт, что Европа в стагнации, многогранном кризисе и малодееспособна, тогда как Азия развивается быстрыми темпами. И не в последнюю очередь благодаря военному «прикрытию» со стороны России.
— Кого же мы прикрыли?
— Это образно говоря. Не все в России, да и за ее пределами осознают, что наша страна сыграла в подъеме стран Азии роль повивальной бабки истории. Сначала СССР, а потом и современная Россия лишили Запад почти 500-летнего военного превосходства, на котором строилось его экономическое, политическое и культурное господство в мире, в частности на Востоке. Больше угрожать большой войной запретительно опасно. Расширилось поле свободы выбора для десятков стран.
Недавно Россия победила в Сирии, играет роль посредника между Турцией и Ираком, Индией и Китаем, в ряде других азиатских конфликтов. Таким образом, мы можем предложить странам этого региона не только ресурсы и трансфертные возможности, но и играем роль крупнейшего поставщика безопасности.
— Если история чему и учит, так это тому, что главная беда в Россию пришла с Востока и монголо-татары единственные, кто завоевал страну, тогда как все угрозы с Запада, даже самые масштабные, были отбиты…
— Ордынское иго было исторической прививкой, сформировавшей политическую традицию и национальный характер. Думаю, именно эти два с половиной века полузависимого положения и привели к тому, что Россия сегодня столь яростно стремится к суверенитету. И возможно, именно поэтому мы так успешно разгромили всех европейских завоевателей. К сожалению, на Западе нашего генетического стремления к суверенитету, свободе выбора вовремя не поняли или не захотели понять. Там совершили стратегическую ошибку в начале 1990-х, не интегрировав Россию, готовую на тот момент влиться в «европейскую команду», как суверенную часть. Если бы Запад тогда на это согласился, то мир был бы иным. Коллективный Запад не утерял бы — и, похоже, навсегда — военное превосходство — фундамент его могущества в прошлом. Неудача последнего российского «рывка к Европе» отчасти объясняется жадностью и глупостью коллективного Запада, пошедшего на расширение своих союзов — зоны прямого контроля, навязывавшего свои современные ценности, которые большинство россиян не в состоянии и не считают полезными принимать. Отчасти виноваты и мы — питали иллюзии, были невежественны, не знали, куда идем. На Востоке же подход иной — там не страдают политическим и культурным миссионерством.
Западный прагматизм давно стал клише, но в реальности такой подход больше свойственен сегодня Востоку.
Он менее подвержен догмам и, как ни странно прозвучит, куда более либерально относится к тому, что исповедуют партнеры. В Азии гораздо менее склонны использовать санкции в политических целях. Запад же использует санкционные рычаги чем дальше, тем больше, и не только против России. Возможности для военного диктата им утеряны, санкции — вместо него.
— Не идеализируете Восток?
— Скорее уж осторожничаю — слишком быстро меняется мир. Лет через десять, если буду жив, напишу другой доклад: тему пока не назову, потому что не люблю ошибаться, а тут шансы велики. Но одно точно — мир к тому моменту опять поменяется. Почти уверен, что к тому моменту в мире будет два основных экономико-политических центра — «большая Америка» и «большая Евразия». К первой России примкнуть не удастся по целому ряду причин и даже стараться смысла нет — только время терять. Хотя маневрировать нужно. Так что нам неизбежно надо обустраивать свое место в «большой Евразии», центром которой, конечно, будет Китай.
— Но, делая ставку, можно и проиграть. Тем более когда ставка вынужденная…
— Ставка не вынужденная. Поворот был задуман, когда отношения с Западом выглядели вполне прилично. Это Петр I поставил некогда почти все на европейский путь развития. Сегодня иллюзий нет: Россия — не Азия, но и не Европа. Россия — страна во многом с европейской высокой культурой и типом экономики, но с отчасти азиатским менталитетом и отношением к власти. Весьма причудливый и оригинальный сплав европейской, византийской и азиатской цивилизаций. Такой России категорически воспрещается делать ставку на какой-то один центр, следует дифференцировать риски и возможности, брать все самое выгодное. Поэтому, когда я говорю «поворот на Восток», это не означает, что к Западу мы должны повернуться тылом. Никто не призывает к отказу от установленных веками связей. Даже если сегодня эти пути частично блокированы. Будем ждать, пока Европа переварит свой кризис и созреет для новой восточной, теперь евразийской политики. Но ждать — не значит застыть в развитии, нужно двигаться и двигаться в единственном возможном пока что направлении — на восток. Но это продвижение не насильственное и не вынужденное, скорее, это путь к себе домой, к своей уникальной евроазиатской сущности. Но он серьезно осложнен внутренними проблемами, главная из которых — в незнании Востока. Более того, многие среди интеллигенции стыдятся признать свою азиатскую «половину». Пора прекратить стыдиться того, что Россия — такая же наследница империи Чингисхана, как и Китай, который он тоже завоевал и где его потомки правили века. Это наш исторический и генетический код и пора бы прекратить стыдиться того, что мы исторически привержены авторитарной системе управления, а не либеральной демократии. Если бы не были авторитарными и централизованными, не было бы нас в сегодняшних границах. Но стыд идет и от незнания…
— Незнания чего?
— Прежде всего «азиатской части» российской истории. Да и Азии. Со школьной скамьи мы вдалбливаем в умы подростков историю европейского пути развития России, но не уделяем должного внимания продвижению наших предков на Восток. А там есть о чем порассказать! Не только о Ермаке, но и о «златокипящей Мангазее» — этом русском Эльдорадо XVI века. Мало кто слышал о 40-летней войне России с империей маньчжуров (Цин) и о таких ее блистательных эпизодах, как оборона Албазина в 1686 году. А командовал ей обрусевший немец Афанасий Бейтон, выбранный казаками своим атаманом. Одна только история первого приема российского посланника китайским императором достойна романа, ведь посланником был выходец из Голштинии, которого в Москве величали Елизарий Елизариев сын Избрант, он же составил и первую карту Сибири. Почти забыты большинство событий, имен и дат 500 лет русской истории. Что уж говорить, если мало кто вспоминает сегодня главного вдохновителя проекта строительства Транссиба Сергея Юльевича Витте. А без его провидения и административного таланта страна вряд ли сохранила бы Сибирь. А она спасла нас в годы последней страшной войны. Сибирь — на всем пространстве от Урала до Тихого океана — все еще «зона исторического молчания». А как можно гордиться, если не знать? Ситуацию надо менять сегодня же, потому что наши дети и внуки будут жить в мире, где китайские, индийские, японские и корейские династии займут в истории такое же место, что и Габсбурги, Бурбоны или Романовы. Чтобы «поворот на Восток» был удачен, следует резко увеличить инвестиции в образование — для подготовки востоковедов.
— Что еще потребуется?
— Пока такого числа экспертов у нас нет, вовлекать как можно более активно представителей дальневосточных регионов, обладающих опытом общения с соседями, наши диаспоры в странах Востока, привлекать специалистов из Азии. Необходимо создание «восточных клубов», которые объединяли бы российские восточные и центральные элиты и их вместе — с азиатскими. Нам нужно резкое расширение личных связей в регионе, они в Азии всегда выше ценились, чем закон и контракт. Главное, что требуется для развития нашего дальневосточного региона с прицелом на вхождение на азиатский рынок,— создание логистических центров. Особенно это может быть выгодно в среднесрочной перспективе, когда противостояние США и Китая в Азиатско-Тихоокеанском бассейне станет совсем жестким. Пекин уже сегодня потихоньку отходит от океанских путей транспортировки, переключаясь на сухопутные, но сделать он это сможет в том числе через Россию (как вариант — через Казахстан и Россию). Еще одно наше преимущество — огромные запасы воды и энергии. Нужно не развитие машиностроения, как об этом болталось в предыдущие годы. Это было бы ошибкой. Необходимо предлагать нашим восточным партнерам то, в чем у них есть заинтересованность,— сырье и продукты его переработки, водоемкие товары. Во всей Азии дефицит воды. Можем пойти дальше: кто сказал, что чипами для компьютеров торговать выгоднее, чем сельхозпродуктами высокой степени переработки или размещением «заводов» для хранения больших объемов информации (BigData)? Из-за холода это хранение в разы дешевле, чем в остальной Азии. К слову, первый такой завод у нас уже построен в Сибири. При этом бизнесу в этом регионе следует дать максимальные преференции и свободу: Сибирь быстро развивалась только тогда, когда была свободной экономикой. В конце концов, европейская Россия действительно должна Сибири и Дальнему Востоку за то, что в 1990-х они были жестко брошены на произвол судьбы.
— А как быть с заселением этих территорий?
— Пора развенчать и этот миф. Да, отток населения с Дальнего Востока и из Сибири был немалый, но кто сказал, что оставшихся недостаточно для развития этих территорий? В конце концов, представьте, что власть добилась своего и в регион послали несколько миллионов человек… Как это выравнивает дисбаланс с Китаем, где живет много больше миллиарда? Похоже, что мы не знаем, хватит ли имеющихся людских ресурсов для освоения территории, но ставка на массовый ввоз людей туда — скорее всего ошибка. Разумеется, речь не идет о нужных специалистах и о людях, загоревшихся возможностью участвовать в большом проекте, которого так не хватает стране. Давайте считать и обсуждать! Сколько нужно человек, какая политика нужна, чтобы россияне сыграли роль цивилизационного, а не только транспортного и логистического моста между Европой и Азией? Какая политика нужна, чтобы не бояться за его безопасность?..
— Не опоздали? Запад уже столетиями обходится без нашего «моста».
— Мы или вспрыгнем на подножку отъехавшего поезда, или останемся на перроне. Европа и США уже свое получили: использование дешевого азиатского труда позволило американцам и европейцам продолжить свой экономический рост. В движении к Азии у нас есть конкурентное преимущество: культурная открытость русских, мы сбросили идеологические догмы.
— А нас с поезда не снимут?
— Пытаются. Например, публикуя десятки статей, ретранслируемых у нас, что России не нужно и невозможно идти на Восток. Западу не нравится, что Россия отказалась от статуса его периферии, двинувшись к Востоку, резко изменила соотношение сил. Она, если можно так сказать, отказалась от роли ученика, готового платить за уроки. Что ж, пусть наши бывшие «учителя» попробуют пообщаться с нами на равных, пусть присоединяются к политике строительства большого евразийского партнерства. Евросоюз к такому исходу будет принужден рано или поздно, иначе ему никак не выбраться из нынешней стагнации. Азия, кстати, сама не против того, чтобы Европа пришла к ней, но только не как столетия назад — на правах господина, а на равных. Китай идет в Европу, хочет строить общее пространство «Одного Пояса и Одного Пути». Тут наши интересы совпадают — мы хотим того же. Так что с опозданием лет на десять, но Россия должна как можно быстрее разворачиваться к Азии, не бросая при этом европейских связей и корней. Ведь и это — наше родное.
Беседовала Светлана Сухова
