Георгий Бовт: Кто такие мы?
Можно ли говорить о единстве российской нации
Что нас объединяет? Настолько, что есть даже только что прошедший День народного единства. Против кого единство или во имя чего-то? Это важно. Против сплачиваться легче. В том числе против как бы «своих». Но тогда нет единства.
Обычно к этому празднику приурочивали опросы, которые были призваны показать, что узнаваемость дня нашего единства растет, а «празднуемость» повышается. Как бы в подтверждение того, как полтора десятка лет назад прозорливые люди в руководстве придумали, чем заменить одновременно и годовщину Октябрьской революции, и пришедший ей на смену День согласия и примирения. «Примирение» продержалось совсем недолго. Уступив, на самом деле, не какой-то «решающей победе над поляками» (каковой именно в эти дни в Смутное время, как ни крути, не было), а Дню Казанской божьей матери, который традиционно праздновали до 1917 года.
Но божью матерь в качестве повода для праздника отвергли. Ведь до 1917 года православие было государственной религией, а сейчас мы считаемся многонациональной нацией. Хотя, строго говоря, Россия – одна из тех стран, которые максимально близки к мононациональности (около 80% считают себя русскими). Не случайно в этот день пытались устраивать «русские марши», — эти люди искали единства в национализме. По аналогии с тем, как национализм стал государственнообразующей силой во всех постсоветских странах, включая Белоруссию, хотя она «маскируется».
Впрочем, несмотря на случающиеся эксцессы национализма и шовинизма, народ по большей части на националистические «разводки» не ведется (надо отдать должное властям, они пристально следят за этим). В этом плане мы скорее ближе уже к состоянию единой российской гражданской нации. Но еще все равно далеко и с оговорками, о чем ниже.
Что касается праздника, то узнаваемость его с годами если и росла, то слабо. А в качестве праздника и сегодня его признает небольшое меньшинство. Остальные – как «всего лишь дополнительный выходной». По опросу ФОМ, политкорректно считают такой праздник в принципе нужным 69% (59% считают, что 4 ноября в качестве даты выбрано правильно), но сами как к празднику к нему относятся лишь 22%. Привычное для отечественных опросов раздвоение в сознании, впрочем. Типа – мы за, но сами делать/участвовать не будем.
У нас и так уже есть некоторое количество еще не вполне прижившихся «политических праздников» — День России, День флага, День защитника Отечества. Собственно, они тоже про единство. Как и почитаемый всеми безусловно День Победы. Кстати, единство по поводу Дня Победы, объединяющего по отношению к прошлому, может подразумевать большой потенциал способности объединиться и по отношению к будущему. Но потенциал – нереализованный.
В этом году ВЦИОМ решил отойти от привычной схемы, дабы, видимо, не усугублять унылость картины. Решив сделать в меру «прикольный» опрос на тему «объединяющих символов». В принципе, из этого паззла можно при желании сложить некую общую культурную матрицу – того, что нас объединяет. Среди лидеров «объединяющих символов» — роман «Война и мир», фильм «Ирония судьбы», российский гимн (в качестве главной объединяющей песни его назвали лишь 20%), салат оливье и победа в Великой Отечественной войне. С русским характером многие (впрочем, речь идет о скромных 2-4% респондентов, выделивших среди множества именно данных героев) ассоциируют Обломова из романа Ивана Гончарова, Алексея Маресьева из «Повести о настоящем человеке», Андрея Болконского из «Войны и мира», Ивана-дурака, Илью Муромца, Павла Корчагина из «Как закалялась сталь» и героев произведений Пушкина.
Оливье взял главный приз в качестве главного праздничного блюда (51%). Важнейшим историческим событием вне конкуренции признана победа в Великой Отечественной войне (63%), намного опередившая присоединение Крыма (12%), Великую Октябрьскую революцию (8%) и полет Гагарина, который все более вытесняется нынешними неудачами в этой области. Присутствие салата оливье мне кажется глубоко символичным. Кстати, это «типично русское блюдо» придумал французский повар Люсьен, разумеется, Оливье, имевший во второй половине ХIХ века ресторан в Москве. Так и со многими другими символами и «скрепами», — поскребешь какую, и выявится ее «европейское происхождение».
Социологи, впрочем, мудро не спрашивают нынче людей, что нас объединяет в плане политических ценностей.
Как насчет свободы? Демократии? Прав человека, прости, господи. Тяга к справедливости исторически была одной из важнейших скреп русского общества.
Многие считают, что именно она ценилась даже выше свободы, тогда как свобода воспринималась в своем более типичной для России выражении – как воля. Как с этим сейчас? Или тяга есть, но справедливости не хватает? Что с волей и вольностями? Нам какие особенно важны?
Многие обратили внимание, что в этом году празднование Дня народного единства в исполнении официальных властей прошло максимально деполитизированно. Видимо, решили лишний не бередить как раз вышеперечисленные сюжеты. «Не буди лихо», кстати, — один из важных наших мировоззренческих, притом объединяющих принципов.
Салат оливье как символ единства, конечно, хорошо, но почему бы тогда уж не добавить водки (само слово впервые встречается в польских документах начала ХV века)? Да и вместе маловато ведь будет. Хоть ты все лучшие достижения советского кинематографа сюда добавь. Кстати, любопытно что среди «объединяющих» кинематографических символов, в чем, безусловно, можно усмотреть элементы некоего общего культурного кода, почти нет постсоветских фильмов — все больше «Ирония судьбы…», «Бриллиантовая рука», «Операция «Ы» и т.д. Разве что «Движение вверх», но он тоже про советское время. Нынешние фильмы и темы, значит, не цепляют. Что касается «Войны и мира», то, полагаю, подавляющее большинство этот толстый роман вообще не читали и даже не просматривали. К тому же почти 70% не смогли назвать вообще ни одной книги, которая служила бы объединяющим символом. Не Библию же называть.
Мы сейчас научились деликатно обходить вопросы национального многообразия. В общем тут действительно лучше «не разжигать». Однако это объективно не снимает вопрос о том, что объединяет, скажем, русский Северо-Запад с северокавказскими национальными республиками?
Такие объединяющие элементы, я уверен, есть. Помимо русского языка, это в том числе некоторые, не до степени смешения, конечно, общие особенности бытового и общественного поведения, даже культурные. И окажись необитаемом острове, мне кажется, русский с Новгородчины, то он намного легче найдет общий язык с чеченцем или аварцем, чем с китайцем или французом. Может, я идеализирую, конечно.
Говоря о единстве, мы старательно уходим от каких-то важных ценностных понятий. Возможно, уходим потому, что боимся признать, что единства на самом деле в каких-то сферах вовсе нет, а в других его мало. Прежде всего, между низами и верхами.
По-своему символично, что именно в канун нынешнего Дня народного единства был принят закон, позволяющий депутатам Думы добровольно отказываться от солидной прибавки к пенсии, которая простым гражданам даже и не снилась. Идея была предложена секретарем генсовета «Единой России» Андреем Турчаком еще в конце августа, перед Единым днем голосования. Так, депутатская пенсия для проработавших более 5 лет со всеми надбавками составляет 46 тысяч рублей, а для проработавших в Думе более 10 лет — 63 581 рублей. В случае отказа от надбавок размер депутатской пенсии составит 18 тысяч 300 рублей. Однажды отказавшись, потом нельзя будет вернуть надбавки назад. За такой закон (напомним, о добровольном отказе, надо лично написать заявление) был принят подавляющим большинством голосов всех думских фракций. То есть как идея – «мы за». Однако из 74 депутатов-пенсионеров заявления об отказе от льгот пока написали лишь 6 человек – 4 «единоросса», плюс Жириновский и Миронов, посчитало РБК. Вот и все единство, она же солидарность с избирателями, реальные доходы которых падают.
Между тем, если обратиться к историческим истокам данного праздника, то ополчение Минина и Пожарского как раз само по себе символизировало единство тогдашней нации (которая, впрочем, еще не была нацией в строгом понимании этого термина) перед лицом распада государственности и общего врага. В том числе и богатые люди тогда скидывались на то, чтобы дать отпор католикам-полякам. Окажись сейчас «враг у ворот», я уверен, найдутся немало среди в том числе сверхбогатых людей, которые поступят солидарно с остальным народом.
Однако проблема в том, что этот самый «остальной народ» в это сегодня совершенно не верит. Он полагает, что все богатеи моментально сбегут в условные Лондон и Майами. Поскольку они и сейчас уже живут не нашей жизнью. И это мешает национальному единству здесь и сейчас.
Без которого – то есть без определенного уровня доверия в обществе – мы далеко по пути общественного прогресса не продвинемся. А будем продолжать собачиться друг с другом в соцсетях, на публичных дебатах и прямо на улице. Словно строители Вавилонской башни, которые в наказание за грехи гордыни и идолопоклонства были лишены единого языка. Где и когда мы нагрешили в ХХ веке? Или раньше? Не в том ли самом же? Понять бы и согласиться с этим, если это так.
Гражданская нация, увы, не может держаться в своем единстве только на салате оливье и всеми понимаемыми крылатыми фразами из «Белого солнца пустыни» или «Бриллиантовой руки».
Мемы и хэштеги не могут заменить общности культурных, политических, общественных ценностей.
Или мы просто «тусуемся» на одной территории. Пока вместе, но надолго ли? Или мы делаем общую историю.
