Андрей Ильницкий, Александр Лосев: Идеология победы: какой будет война XXI века
Андрей Ильницкий, Александр Лосев
Война идеологий: технологии принятия решений
В условиях, когда гегемония США в мире ослабевает, а Россия и Китай наращивают влияние на мировые процессы, изменяется и характер ведения современных войн. Каковы особенности ведения когнитивных, кибернетических и конвенциональных войн в XXI веке и какую тактику следует избрать России не только для победы в них, но и для устойчивого развития, «Газете.Ru» рассказали члены Совета по внешней оборонной политике.
Войны нашего времени
Карл фон Клаузевиц в своей книге «О войне» писал: «Цель любой войны — это мир, комфортный для победителя». Очевидно, что ядерный мир в случае конфликта ни для кого комфортным не будет. Пожалуй, сегодня ядерное сдерживание — главный фактор обеспечения глобальной стабильности.
Почетный представитель Совета по внешней оборонной политике Сергей Караганов отмечает: «Мир объективно живет, и еще долго будет жить в предвоенном состоянии. В этой ситуации опора на ядерное сдерживание оказывается спасением.
Стоит сказать себе и миру правду: мы не выживем без ядерного оружия, сколь бы опасным оно ни было…»
В такое предвоенное состояние вводят мир США, теряющие свою гегемонию. Россия и Китай наращивают влияние на мировые процессы, поднимаются остальные государства БРИКС. Европа из союзника становится конкурентом США. Чтобы сохранить гегемонию и возможность для американских корпораций получать прибыли, США необходимо сдерживать развитие всех остальных стран — в том числе с помощью силы, оказывая экономическое и военно-политическое давление, а также провоцируя конфликты.
Тем более, у США уже есть такой опыт. После 1991 года американское управление мировыми процессами шло через мощную идеологию неолиберализма и неоконсерватизма, подкрепленную экономическим и политическим могуществом гегемона.
Следует ожидать смены стратегии противостояния. Новая война будет долго и тщательно готовиться для обеспечения быстрой победы. Об этом откровенно говорится в «Концепции быстрого глобального удара» и в Стратегии национальной обороны США.
Западные державы стремятся избежать прямой военной конфронтации, поскольку Россия в состоянии нанести неприемлемый для них ущерб, а потому вероятность ядерного конфликта низкая — война будет иной.
Война XXI века — это война трех К: Когнитивная, Кибернетическая, Кинетическая (конвенциональная).
Сначала разрушить волю к сопротивлению, затем взять под контроль все критические сферы государства и экономики, объекты и инфраструктуру, после чего точечными ударами уничтожить «опасные объекты», возможно, ядерным оружием ограниченной мощности (о чем указывается в новой доктрине ядерных сил США). И порога для развязывания у такой «Войны ККК» нет. Идет поиск уязвимостей, а затем последуют атаки на уязвимости. Кибер-атаки, скорее всего, произойдут на следующем этапе противостояния, поскольку сейчас они будут парироваться и только разозлят ядерных противников Запада.
Сейчас началась когнитивная война и атаки на сознание людей, на духовные ценности и символические области.
Цель такой войны в том, чтобы повлиять на моральный дух населения и сплоченность нации, подорвать политическую стабильность, уменьшить волю к сопротивлению и, в конечном счете, вынудить элиты снова капитулировать перед Западом.
Фактический демонтаж российского государства, превращение его в fail-state наподобие Украины, деморализация общества и поражение в нас в новой холодной войне гарантирует Западу отсутствие ядерного ответа со стороны России.
Идеология победы
Противоположность уязвимости — это «живучесть системы» — важное понятие военной науки. Базовое ядро должно сохранить способность функционировать при любом воздействии и в случае повреждений оперативно восстанавливать возможности выполнения задач и жизнедеятельность всей системы.
Ядром, сердцем каждой нации являются ее культура, история, язык, традиции, ценности и цели.
А еще — совокупность взглядов, отражающих интересы всех слоев общества, то есть идеология. Чтобы подорвать живучесть и разрушить нацию, не вступая с нею в прямое военное противодействие надо разрушить ее нравственное и идеологическое ядро, определяющее политику и целеполагание.
Эрнест Ренан писал: «Нация — это ежедневный плебисцит». А Ортега-и-Гассет продолжал: «Да, плебисцит, но по какому вопросу плебисцит? Это плебисцит по вопросу о будущем».
Нацию создает образ ее будущего. Не абстрактное будущее, которое когда-нибудь нас настигнет с фатальной неизбежностью, а будущее как достижимая цель, как проект или национальная идея. Имеющиеся технологии и вооружения, способные нас защитить — сегодняшний день. Образование даст нам увидеть завтрашний день России. Наука — послезавтрашний.
Тысячелетний исторический опыт человеческой цивилизации показывает, что экономика и естественные потребности людей далеко не всегда первичны для наций и государств. В основе политических и идеологических доктрин, миропонимания и системы знаний, ценностей и взаимоотношений лежит дух нации — особая философия существования нации, которая как раз и создает цели, идеалы и нормы. Если образа будущего у нации нет, то у вас не будет ни нации, ни государства. Если у нации есть идеология и целеполагание, поддерживаемое культурой, наукой и системой ценностей — у нации есть будущее.
Прорыв в будущее
В обороне войну — в том числе когнитивную — не выиграть. Нужно концентрироваться и идти в контратаку. Президент Путин поставил задачу технологического прорыва: «Если мы не сделаем этот прорыв, мы тогда безнадежно отстанем».
Но как собрать силы на прорыв в будущее в момент, когда патриотический подъем от возвращения Крыма, спортивных достижений, акций Бессмертного полка, побед в Сирии накрывает волна пессимизма из-за экономического кризиса, роста налогов, шоковой пенсионной реформы и плохо оформленных политических решений?
Очевидно, в условиях агрессивного внешнего окружения, попыток изолировать и уничтожить Россию прорыв может быть осуществлен лишь в опоре на образ будущего и при поддержке всего общества. Необходимо идеологическое обеспечение технологического прорыва и экономического роста — переосмысление коллективной идентичности, выбор пути из вчера в завтра, чтобы, изменяясь, оставаться самими собой.
Уклониться от информационной войны мы не можем, тем более что Запад подкрепляет ее экономической санкционной войной, осуществляя управление бизнес-элитами через негативные ожидания и санкции.
Соответственно, сейчас начинает приобретать все большее значение — как для самой России, так и для США — контроль над российской промышленностью и финансовой сферой, рынками и движением капитала, а для России становится первоочередной задачей защита основных человеческих, материальных и научных ресурсов. И очевидно, что государство обязано контролировать одновременно и экономическое и информационное пространство как внутри себя, так и в своем окружении, выстраивая систему экономических и политических отношений с другими государствами на основе взаимовыгодного сотрудничества.
Патриотизм — идеология принятия решений
Информационную войну необходимо выигрывать. Для этого необходимо завладеть инициативой и формировать собственную повестку. Идеологии в Конституции РФ не установлено, но на самом деле идеология существует. Это — патриотизм. «У нас нет, и не может быть никакой объединяющей идеи кроме патриотизма», — говорил президент РФ Владимир Путин. К сожалению, большинство чиновников восприняли это как декларацию.
Между тем, патриотизм — это не только идеология служения, это еще и ключ к технологии принятия решений, которые должны пронизывать все действия и функции государства.
Нужна новая предельно ясная наступательная политика обеспечения информационной безопасности, основанная на патриотизме и ценностях служения Отечеству, всему обществу, всем людям, в том числе и будущим поколениям наших граждан. Главная цель политики — формирование собственной позитивной и понятной всем повестки, заполнение информационного пространства своим контентом. Ее тактика — работа на упреждение, создание смыслов, как на внешнем, так и на внутреннем контуре.
Необходимо дать понять Западу, что победа над Россией в информационной войне — это химера, которая не обеспечит им комфортного мира. Удар по христианской цивилизации, закрепление в сознании российских граждан стойкого образа Запада как врага, выталкивание России в орбиту Китая обернется для Запада негативными последствиями.
У России есть исторический шанс победить в информационно-идеологической войне, так как ключевые проблемы будущего мира — это проблемы обеспечения большей справедливости для всего мира и всех стран. А понятие справедливости ближе к нашей многополюсной ценностной глобальной платформе, чем гегемонистской американской.
Наши базовые ценности традиционны: духовность (семья, нравственность, религия), державность (сильное государство с великим будущим) и суверенитет (независимость во внешних делах и верховенство государственной власти в внутри страны).
Очень мало стран имеют реальный суверенитет. Суверенитет США — это суверенитет гегемона, желающего всегда быть № 1 в мире. Трамповское Make America Great Again (англ. — «Вернем Америке былое величие») — здесь все просто и понятно. Суверенитет Китая — это суверенитет развития с масштабом на столетие.
Суверенитет России — это пока охранительный суверенитет. Это хорошо для текущего момента, но недостаточно для будущего. В нем пока нет ясно и просто сформулированного масштабного и привлекательного проекта «городу и миру». Это сдерживает развитие нации, тормозит рост экономики и снижает привлекательность сотрудничества с Россией для других стран. Отсутствие цели и образа будущего затрудняет наш прорыв, несмотря на определенные достижения.
У России очень мало времени, чтобы сформировать собственный образ будущего, чтобы прекратить быть источником сырья и рынком сбыта для иностранных производителей, а превратиться в интеллектуально-технологический центр мирового уровня в новом технологическом укладе. Государственная программа вооружения до 2027 года имеет десятилетний масштаб. Она обеспечит безопасность страны и наше технологическое лидерство в военной сфере примерно до 2035 года.
Для прорыва в будущее необходимо уже сейчас создавать стратегию идеологического перевооружения, ценностную политику, основанную на высвобождении внутренней энергии общества. Без стратегии, без активной идеологической политики войну сегодняшнего дня — войну идеологий — не выиграть.
