Федор Лукьянов: Без спешки и резких поворотов
Япония для России важна как элемент долгосрочного баланса в Азии
Премьер-министр Японии побывал в Москве с визитом, которому предшествовал беспрецедентный информационный «разогрев». С конца декабря Токио радует одной утечкой за другой, цель которых — показать, что в территориальном споре с Россией вот-вот случится прорыв. Началось с сообщения об отказе от требования компенсаций японцам, проживавшим на «северных территориях» до 1945 года. Потом заявление, что возвращение островов не означает выселения оттуда россиян, с ними Токио намерен договориться. А в преддверии поездки японские СМИ распространили сведения о том, что правительство готово согласиться на два острова, поскольку возвращение всех четырех сейчас нереалистично.
Судя по всему, цель кампании, небывалой по интенсивности, подготовить японское общественное мнение к неизбежности компромисса. Территориальные уступки (а в Японии отказ от позиции «только четыре острова» воспринимается именно так) — вещь непопулярная в любой стране. И, в принципе, стоит отдать должное Синдзо Абэ, который пошел много дальше своих предшественников, чтобы попытаться решить спор. Вероятна побочная задача — оказать дополнительное воздействие на Москву, создав искусственное впечатление «уходящего поезда», сейчас или никогда.
Со вторым, если это имелось в виду, Япония просчиталась. Разогреваемый ажиотаж у российского руководства вызвал нескрываемое раздражение. Никому не хочется чувствовать себя ведомым. Но главное — и в России есть общественное мнение, которое тоже против уступок. Равно как есть и изрядное количество кликуш любого толка, которым только дай повод разоблачить предательскую политику начальства. Так что кавалерийский наскок правительства Абэ встретил резкий отпор в виде серии официальных заявлений и позиции, оглашенной министром иностранных дел: предварительным условием заключения мирного договора является признание итогов Второй мировой войны и полного суверенитета России над Курилами. Паче чаяния такое случилось бы, вопрос был бы снят — если суверенитет признан, то какой территориальный спор вообще?
Столь жесткая подача, вероятно, не является финальной и непоколебимой позицией, скорее, это ответ на неуместную активность собеседника. Справедливости ради, из состояния вяло текущего равновесия обсуждаемый сюжет вывел российский президент.
Тема, которой уже более семидесяти лет, снова выплеснулась на повестку дня прошлой осенью. На Восточном экономическом форуме во Владивостоке Владимир Путин отреагировал на выступление японского премьера Синдзо Абэ. Президент то ли спонтанно, то ли заготовленно предложил закончить бесконечные дискуссии и подписать договор прямо сразу, до конца года, без всяких предварительных условий.
Информагентства разразились россыпью «молний», однако радостное оживление быстро сменилось противоположным ощущением. Российский лидер, мол, решил поставить точку в затянувшемся процессе, но не в том смысле, достижения договоренности, а чтобы уже перестать терять время на заведомо бесплодные дипломатические ритуалы (без предварительных условий в данном случае значит без увязки с темой принадлежности островов, что для Токио исключено).
Надо отдать должное японцам — по некотором размышлении они решили не обижаться, а, напротив, принять пас и сыграть в игру «давайте быстренько подпишем». Что мы теперь и наблюдаем.
Территориальный вопрос после этого розыгрыша перешел в фазу, когда должен быть какой-то результат — тот или иной. Возможно, это и неплохо — бесконечно заниматься реверансами утомительно и трудозатратно. С другой стороны, весь мир пребывает сейчас в состоянии быстрого транзита с непонятной станцией назначения. То есть диспозиция через пять-семь-десять лет совсем неясна. В этой ситуации что-то решать сейчас — просто нерационально. Так что сонно-ритуальное состояние обсуждаемого вопроса для России, у которой нет срочной необходимости его решить, вполне выгодно.
Зачем вообще России мирный договор с Японией? Разговоры о том, что это, мол, анахронизм и нужны добрососедские отношения — просто лирика. Широко бытует упрощенная точка зрения, что России в условиях санкций очень нужны японские деньги, а политическая договоренность снимет барьер. Деньги, конечно, всегда нужны, зато не нужны иллюзии, что после росчерка пера на мирном договоре они в Россию потекут. Американский патронат над Японией никто не отменял — ни при Трампе, ни после. Да и в целом у Токио свое видение приоритетов, куда Россия необязательно вписывается. Есть вообще точка зрения, что только вопрос территорий Россию на японском радаре и держит, как решат — интерес и пропадет.
Япония для России важна, но не в узко-меркантильном смысле, а как элемент долгосрочного стратегического баланса в Азии. Азия — центр событий на следующие десятилетия, Москве нужно тщательно выстраивать свои позиции там, и отношения с Японией — необходимый компонент. Но как раз теперь этот процесс особенно не терпит поспешности и резких поворотов. Можно выразиться даже более парадоксально. Сейчас, как ни странно, неразрешенный вопрос, представляющий взаимный интерес, — не пассив, а актив, возможность правильного размена тогда, когда это будет нужно и целесообразно. А пока — вернуться к складыванию дипломатического оригами.
