Сергей Лавров

| МИД

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России на международном форуме «Примаковские чтения», Москва, 11 июня 2019 года.

Уважаемый Александр Александрович,

Коллеги, Вольфганг (очень рад видеть здесь Вольфганга Ишингера и других зарубежных друзей),

Хотел бы подтвердить нашу полную поддержку этого формата, который устоялся, стал традиционным. Он называется «Примаковские чтения». Растет «вес» этого форума. За пять лет он стал одной из наиболее авторитетных, представительных международных экспертных площадок. Думаю, что это закономерно, поскольку так или иначе все, что связано с именем Евгения Максимовича Примакова, просто «обречено» на успех, учитывая богатейшее интеллектуальное наследие, которое оставил этот выдающийся государственный, политический деятель и ученый.

Нынешние Чтения проходят в год 90-летия со дня рождения Евгения Максимовича. По этому случаю реализуется комплекс памятных мероприятий, которые были одобрены Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. Конечно же, Министерство иностранных дел энергично участвует в этой работе. По линии МИД осуществляется целый ряд проектов, как в России, так за рубежом. Издаются тематические сборники, воспоминания коллег и соратников, проводятся круглые столы. По нашей инициативе, которая была поддержана Президентом России В.В.Путиным и Правительством Москвы, скульптор Г.В.Франгулян соорудил памятник Евгению Максимовичу, который готовится к установке напротив нашего Министерства.

Для отечественных дипломатов особенно важен и ценен вклад Евгения Максимовича в формирование концептуального фундамента современной внешней политики России, укрепление ее позиций на международной арене, комплексное осмысление тех процессов, которые разворачиваются в мире и носят весьма сложный и неоднозначный характер. Все мы помним выдвинутые Е.М.Примаковым внешнеполитические принципы – самостоятельность, независимость, многовекторность, открытость, предсказуемость. Все они прошли проверку временем и отражены в утвержденной Президентом В.В.Путиным очередной редакции Концепции внешней политики Российской Федерации.

Нелишне напомнить, что, последовательно отстаивая национальные интересы, Евгений Максимович никогда не был апологетом изоляционизма или конфронтации. И в науке, и в разведке, и на Смоленской площади, и в Правительстве – всегда выступал за наращивание широкого межгосударственного сотрудничества для эффективного решения острых проблем современности. Всегда проводил тезис о том, что имеющиеся разногласия между отдельными мировыми центрами – а их, наверное, никогда не получится устранить до конца – не должны препятствовать сложению их усилий и потенциалов для купирования общих для всех вызовов терроризма, наркотрафика, организованной преступности, распространения оружия массового уничтожения.

Такая философия совместной созидательной работы особенно востребована сегодня, когда ситуация в мире остается напряженной, а вызовов и угроз не становится меньше. К сожалению, – и об этом не раз приходилось говорить – главной помехой на пути к коллективному объединению усилий остается упорное нежелание небольшой группы западных государств во главе с США признать современные международные реалии. В своем послании Федеральному Собранию 20 февраля с.г. Президент В.В.Путин отметил: «Похоже, наши партнеры не замечают, как и какими темпами меняется мир, куда он движется. Они продолжают свою разрушительную и явно ошибочную политику».

Сегодня в попытке обеспечить односторонние геополитические преимущества, сохранить статус единственного центра принятия решений – при согласии или прямой поддержке своих союзников – США продолжают наносить мощные удары по сформированной по итогам Второй мировой войны архитектуре международной безопасности. Стремятся разрушить или подверстать под свои узкокорыстные задачи режимы контроля над вооружениями. Сеют хаос и разжигают конфликты в различных регионах мира. За примерами далеко ходить не надо – это выход Вашингтона под надуманным предлогом из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, из «иранской ядерной сделки», нагнетание напряженности в зоне Персидского залива, попытки свергнуть законное правительство в Венесуэле. В этом ряду была и поддержка прежних киевских властей в их упорном нежелании выполнять взятые на себя международные обязательства в рамках минского «Комплекса мер», который призван преодолеть разрушительные последствия антиконституционного государственного переворота в феврале 2014 года.

Дошло до того, что западные коллеги замахнулись на ключевые нормы международного права, на центральную, координирующую роль ООН в мировых делах. Вместо этого насаждают некий «порядок, основанный на правилах». Создают келейные структуры, «междусобойчики», а принимаемые в их рамках решения в самых разных областях – от химического оружия до киберугроз и журналистики – стремятся представить как мнение всего мирового сообщества. Не говорю уже о таких порочных методах нечестной конкуренции, противоречащих в том числе нормам Всемирной торговой организации, как односторонние экономические  санкции, «торговые войны», экстерриториальное применение национального законодательства.

Как результат, усиливается напряженность, нарастает конфликтность. Снижается уровень стратегического доверия. Уменьшаются возможности для межгосударственного сотрудничества, в том числе и в тех областях, где оно крайне, остро необходимо. Все это беспокоит не только политиков, но и экспертное сообщество. Мы это видим.

Вместе с тем убежден, что негативная тенденция не носит необратимого характера. Для ее преодоления необходимо прекратить идеологизацию внешней политики, отказаться от архаичных методов военно-политического, экономического, информационного сдерживания, перестать «изобретать велосипеды» и начать в полной мере задействовать масштабный потенциал таких универсальных механизмов глобального управления, как ООН и ее Совет Безопасности, а также «Группа двадцати».

Кстати, даже в последние не самые простые для международной жизни годы было немало примеров, когда солидарные действия мировых центров способствовали разрядке напряженности. Достаточно вспомнить российско-американские договоренности, позволившие осуществить химическую демилитаризацию Сирии, согласование в формате «Россия-США-Европа-Китай» Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе, обеспечение положительной динамики ситуации вокруг Корейского полуострова. Другое дело, что сейчас многие из этих достижений подвергаются тяжелым испытаниям и даже попыткам их пересмотра и отмены. Правила меняются не то что по ходу игры, а когда игра уже закончилась и устраивающий всех результат был единогласно зафиксирован в Совете Безопасности ООН. На кону – договороспособность наших западных партнеров, прежде всего США.

Мировому сообществу еще предстоит победить международный терроризм, включая такую опаснейшую угрозу, как кочующие по всему миру иностранные террористы-боевики. Серьезные вызовы сохраняются на Ближнем Востоке и Севере Африки. Следует сообща закрепить позитивную динамику в Сирии, положить конец затянувшемуся ливийскому кризису, наладить диалог в интересах стабильности в зоне Персидского залива с участием всех прибрежных государств, а также добиться устойчивого и справедливого урегулирования застарелого палестино-израильского конфликта на общепризнанной международно-правовой базе, зафиксированной в решениях ООН и Арабской мирной инициативе.

Важнейшие задачи связаны с необходимостью выработать общеприемлемые подходы к обеспечению кибербезопасности, регулированию процессов в области развития искусственного интеллекта, которые не должны выйти из-под контроля человека.

В фокусе самого пристального внимания остается тематика стратегической стабильности и контроля над вооружениями. На Петербургском международном экономическом форуме Президент В.В.Путин указал на последствия, к которым может  привести полная утрата каких-либо ограничений в ракетно-ядерной сфере. Все российские инициативы в этой области остаются в силе. Мы отметили заявленную Вашингтоном готовность к взаимодействию. Ожидаем конкретных действий. Надеюсь, что они последуют за словами.

Уважаемые коллеги,

Продолжающиеся процессы глобализации ведут к усилению взаимозависимости и взаимодополняемости национальных экономик, к беспрецедентной свободе перемещения рабочей силы, товаров, капиталов, услуг. В такой ситуации бессмысленно пытаться играть в одни ворота в расчете победить партнера без ущерба для себя. Как у нас говорят, как аукнется, так и откликнется. От бумеранга взаимозависимости защититься трудно, а в долгосрочном плане – невозможно. Не зря дальновидные политики давно предлагают искать решения, которые будут выигрышны для всех сторон, чтобы не было победителей и побежденных, или чтобы победителями были все – т.н. «win-win solutions».

В этом плане важным объединительным элементом глобальной повестки дня должны стать практические шаги по гармонизации интеграционных проектов. Сегодня поступательно продвигается работа по сопряжению подходов к развитию ЕАЭС и китайской концепции «Один пояс, один путь» с перспективой формирования Большого евразийского партнерства, под которым подразумевается широкий контур экономической кооперации, свободный от барьеров, опирающийся на нормы ВТО и учитывающий разнообразие моделей социально-экономического развития. Приглашаем все государства – как Азии, так и Европы – подключиться к усилиям по обустройству нашего общего огромного евразийского материка. Немаловажно, что сопряжение экономических потенциалов не только послужит росту благосостояния наших граждан, но и поможет создать фундамент отвечающей реалиям XXI века архитектуры равной и неделимой безопасности в Евразии и Евро-Атлантике – в полном соответствии с Декларацией саммита ОБСЕ в Астане в декабре 2010 года.

Уважаемые коллеги,

Единственно разумной альтернативой конфронтации, от которой в проигрыше все, в том числе и ее инициаторы, остается объединение усилий всех активных мировых игроков на основе международного права.

Как справедливо отметил Е.М.Примаков в книге «Встречи на перекрестках», «адекватное восприятие России – важный элемент мобилизации всех возможностей для решения общечеловеческих задач в нашем неспокойном мире».

Наша страна – самостоятельный центр мировой политики, гарант сотрудничества со всеми, кто демонстрирует встречную готовность. Российская дипломатия продолжит работать над тем, чтобы перевести бесплодное соперничество в русло конструктивного взаимодействия. Важным подспорьем в этих усилиях остается наследие Евгения Максимовича, его многочисленные фундаментальные труды.

Спасибо за внимание.

Вопрос (перевод с английского): Господин Министр, я бы хотел спросить, есть ли у Вас комментарий в отношении последней речи вице-президента США М.Пенса в Вест-Пойнте в мае, когда он сказал выпускникам этого учебного заведения, что рано или поздно во время их карьеры они будут бороться, воевать за свою страну, будут воевать «под гром оружия». Он назвал определенные места, страны, где они вынуждены будут воевать. Он сказал, что очень возможно это будет в Тихом океане против Китая, а в Европе придется воевать против России. Есть ли у Вас комментарий по этому поводу?

С.В.Лавров: Спасибо большое, уважаемый г-н Посол! Я не знаком с этими высказываниями М.Пенса, хотя целый ряд других его заявлений прозвучал громко, в том числе, когда он назначал исполняющего обязанности президента Венесуэлы и снимал действующего, легитимно избранного Президента. Если он сказал то, что Вы процитировали, я думаю, что в этом кругу здравомыслящих людей нет никакой необходимости подробно комментировать такие высказывания, которые прямо подстегивают к нагнетанию милитаристских настроений. В этой связи я упомяну последние доклады Пентагона, в том числе доклад о ядерной доктрине. Совсем недавно, чуть ли не вчера я читал заявление руководства Пентагона о том, что нужно начать диалог с Россией, Китаем и КНДР с тем, чтобы снизить риски неспровоцированного начала ими военных действий с применением ядерного оружия. Это говорит военное ведомство страны, у которой ядерная доктрина в последней редакции существенно понизила порог применения ядерного оружия. Именно поэтому, как я уже сказал, мы многократно передавали предложения нашим американским коллегам.  Это делалось и на встречах Президента России В.В.Путина с Президентом США Д.Трампом, и на моих встречах с Государственным секретарем США М.Помпео, и на встречах с советником Президента США по национальной безопасности Дж.Болтоном, когда он приезжал сюда и имел беседы в Совете Безопасности и в Министерстве иностранных дел Российской Федерации. На все эти предложения мы ожидаем конкретных ответов. Я не буду  говорить подробно о предложениях, они находятся на рассмотрении американской стороны, но они затрагивают весь спектр вопросов стратегической стабильности и контроля над ядерными и другими стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями. В политическом плане, конечно, принципиально важно, чтобы Россия и США успокоили весь остальной мир и приняли совместное заявление на высшем уровне о том, что ядерная война не может быть выиграна, и поэтому она неприемлема и недопустима. В этом ключе дважды высказывались лидеры Соединенных Штатов и Советского союза, и мы не понимаем, почему в нынешних условиях нельзя переподтвердить эту позицию.  Наши предложения находятся на рассмотрении американской стороны.

Вопрос: Господин Министр, я бы хотел спросить Вас, что произойдет на Украине. Вся эта «каша»… Она действительно портит в последние годы отношения с Европой, с Америкой. Какова Ваша оценка происходящего на Украине? Что нужно сделать, чтобы выйти из этой страшной ситуации с Украиной?

С.В.Лавров: На эту тему высказывался Президент России В.В.Путин. Это касается нового руководства Украины. Мы ждем, когда оформится его политика по всем вопросам международной жизни, потому что партнеров Украины интересует не только украинское регулирование. Ждем, когда сформируется новая команда. Пока, как вы знаете, в ожидании предстоящих в июле парламентских выборов все внимание сконцентрировано на подготовке к  ним. Команда как таковая пока еще не сформировалась, позиции нового украинского руководства не обрели конкретные очертания. Что касается украинского урегулирования, то для того, чтобы достичь прогресса, нужно сделать только одну вещь: выполнить резолюцию СБ ООН № 2202, которая  единогласно утвердила Минские договоренности, которые очень четко расписывают и действия, которые должны предпринять стороны конфликта — Киев, Донецк и Луганск, и последовательность этих действий. «Нормандский формат» на высшем уровне дважды – в 2015 и в 2016 гг. – обсуждал пути вывода усилий по выполнению Минских договоренностей из тупика, в котором они оказались, прежде всего, в силу позиции, занятой Президентом П.А. Порошенко, который сразу после того, как подписал Минские договоренности, стал выступать с позиций умиротворения национал-радикалов, которые подвергли эти договоренности критике, и оказался неспособным как политик, как президент страны отстоять свою подпись. Хотя продолжал произносить всякие заклинания  о том, что он привержен Минским договоренностям, но выполнять их должна Россия.

Евросоюз нашел очень своеобразный способ поддерживать Минские договоренности. Он принял решение, которое до сих пор остается мантрой и заключается в том, что Евросоюз очень хочет снять санкции, и это будет сделано, как только Россия выполнит Минские договоренности. Тем самым Евросоюз посылал все эти годы сигнал Президенту П.А.Порошенко: «Не выполняй Минские договорённости и твое желание, чтобы санкции против России сохранялись, будет выполнено». Эта позиция для меня очевидна, я уверен, что она очевидна и для ответственных политиков в Европе, но так оказалось комфортно скрываться за этой общей размытой платформой, которая, конечно же, была навязана Евросоюзу русофобским меньшинством. Я слышал недавно заявление одного из советников Президента Украины В.А.Зеленского (не помню сейчас, кто это был конкретно), но он тоже высказался в подобном ключе: «Минские договорённости важны, потому что они обеспечивают сохранение санкций против России». Вот для чего некоторым силам в Киеве нужны Минские договоренности, а не для того, чтобы их выполнять. Европа, прежде всего Франция и Германия, как соавторы Минских договорённостей, должны и, надеюсь, посылают необходимые сигналы в Киев, тем более, что контакты между Президентом Украины В.А.Зеленским и руководством Германии и Франции состоялись в Берлине и Париже. Министры иностранных дел Германии и Франции посещали Киев. Надеюсь, что нам как участникам «нормандского формата» расскажут, какова была реакция, о чем шла речь, тем более наши партнеры вновь предлагают созвать саммит «нормандского формата».  Мы готовы встречаться в любых конфигурациях, но не надо забывать, что ключевой механизм выполнения Минских договоренностей – Контактная группа. Это единственная платформа, на которой работают совместно Киев, Донецк и Луганск при содействии со стороны России и ОБСЕ. Без того, чтобы там договариваться, никакого прогресса не получится. «Нормандский формат» не может навязать свои решения, если сами стороны не согласятся. Повторю, если мы уважаем «нормандский формат», надо выполнять то, о чем там договариваются. В 2015 г. была достигнута договорённость по т.н «формуле Штайнмайера», потому что Президент П.А. Порошенко не хотел предоставлять особый статус Донбассу и подписывать соответствующий закон до тех пор, пока  там не состоятся выборы. Он объяснял свою позицию весьма демократично, он говорил: «Как же я могу дать особый статус людям, которых я не знаю? Вот когда я узнаю, кого там выбрали, тогда я и решу, дать им особый статус или не дать». Хотя, как мы понимаем, в демократическом обществе, когда люди идут к избирательным урнам, они обычно знают, какими полномочиями, какими компетенциями будут обладать те, за кого они отдают голоса. Тем не менее, учитывая, что сложилась такая патовая ситуация, Президент России В.В.Путин согласился на предложение, которое сделал тогдашний Министр иностранных дел ФРГ Ф.-В.Штанмайер: сначала закон об особом статусе вступает в силу в предварительном плане в день выборов, а в окончательном виде и на постоянной основе он вступает в силу, когда ОБСЕ представит финальный доклад по итогам выборов (он обычно готовится пару месяцев) при понимании, что в нем будет сказано, что выборы были свободными и справедливыми. Все согласились. После этого, включая саммит «нормандского формата» в Берлине в 2016 г., мы в самых разных конфигурациях пытались зафиксировать эту формулу на бумаге, чтобы она обрела юридический вид и стала дополнением к Минским соглашениям, потому что она на самом деле уточняла последовательность, это была уступка со стороны Донецка, Луганска, и  мы поддержали такой подход. Представители украинского правительства категорически отказываются фиксировать эту договорённость в правовом документе в качестве приложения к Минским договоренностям. Ни в «нормандском формате», ни в Контактной группе они не хотят это даже обсуждать. На вопрос о причинах, внятного ответа мы не получаем.

Вторая договорённость, отсутствие выполнения которой сейчас тоже проявило себя, это «берлинская договорённость», достигнутая в октябре 2016 г., когда четыре лидера лично на карте обозначили три пилотных района, где должно состояться полное разведение сил и средств. Не только вывод тяжёлых вооружений, а вывод всего.

Один из районов – Станица Луганская – упоминался совсем недавно на очередном заседании Контактной группы. Напомню, украинское Правительство сказало, что в этом районе можно будет заниматься разведением сил и средств, только если там будет семь дней полной «тишины». С тех пор Специальная мониторинговая миссия (СММ) ОБСЕ более 50 раз, а теперь, наверное, уже около 60 раз докладывала, что семь дней и больше никто не стрелял. На что украинская сторона отвечала, что это статистика ОБСЕ, а они насчитали пару выстрелов, а потому предлагают ещё раз отсчитывать семь дней. Если никто ничего не заметит, тогда они начнут разведение сил и средств.

Мы были воодушевлены теми заявлениями, которые сделал бывший президент Украины Л.Д.Кучма, когда Президент Украины В.А.Зеленский попросил его вернуться на позицию представителя Украины в Контактной группе. Он сказал, что будет продвигать линию Президента В.А.Зеленского на мир, прекращение войны и насильственных действий, развитие экономических связей, как и требуется в соответствии с Минскими договорённостями. Это внушало оптимизм.

По итогам встречи Контактной группы, которая состоялась 5 июня с.г., были сделаны заявления о том, что достигнута договорённость начать разведение сил и средств в Станице Луганской 10 июня, а 19 июня на очередном заседании Контактной группы – подписать договорённость о перемирии, прекращении огня. Но буквально вчера украинская сторона в ответ на вопрос, начинается ли разведение сил и средств ответила отрицательно – произошёл какой-то взрыв. Наш представитель в Контактной группе Б.В.Грызлов комментировал эту ситуацию. По нашим данным это была провокация украинских силовиков или добровольческих батальонов, которых там немало и которые едва ли перед кем-то отчитываются. Если это так, а судя по всему это была провокация, то единственная её цель – опять не позволить начать разведение сил средств в печально известной Станице Луганской.

Я могу очень долго говорить на эту тему. Но требуется всем быть честными. Все подписывались под Минскими договорённостями. Там чётко сказано, какие действия должно предпринять Правительство в Киеве, какие действия должны предпринять Донецк и Луганск (отдельные районы Донецкой и Луганской областей, как их называют в документе). Невозможно сваливать вину за отсутствие прогресса на кого-то другого.

Что касается Вашего вопроса о том, нельзя ли сделать какой-то жест, чтобы сдвинуть процесс с мёртвой точки, то мы уже столько позитивных жестов сделали, что для любых других нормальных партнёров хватило бы с лихвой на то, чтобы начать ответное движение.

Я исхожу из того, что кризис в отношениях с Россией, был искусственно создан нечистоплотными методами нашими западными партнёрами под предлогом произошедшего в Крыму и на востоке Украины, в попытке свалить вину за катастрофу, которая произошла на Украине в начале 2014 г., на кого-то другого и снять вину с Запада.

Вы же помните, что Франция, Германия и Польша засвидетельствовали Соглашение, которое было достигнуто между В.Ф.Януковичем и оппозицией 21 февраля 2014 г. Наутро это Соглашение было разорвано. Ни европейские страны, ни США, руководство которых просило Москву убедить В.Ф.Януковича поддержать эти договорённости
(и он их подписал), никто из западных коллег не ответил на наши призывы одёрнуть оппозицию и заставить её выполнять то, под чем она подписалась, и что было засвидетельствовано уважаемыми лидерами ЕС. Просто забыли про этот документ. Сказали, что раз В.Ф.Янукович уехал из Киева, значит, они ни за что не отвечают. Во-первых, он уехал в Харьков и был на территории своей страны в качестве легитимного Президента Украины. Во-вторых, Соглашение, которое порвала оппозиция при попустительстве Европы, начиналось словами о необходимости сформировать правительство национального единства. Оно было не про В.Ф.Януковича, а про выход из кризиса, где правительство национального единства – первый шаг.

Господа оппозиционеры, когда они осуществили переворот, поехали на майдан и заявили, что ждут поздравлений от майданной команды, потому что они создали «правительство победителей». Почувствуйте разницу между «правительством национального единства» и «правительством победителей». Первым актом этого правительства было решение отменить закон, который обеспечивал права русского языка, русскоязычного национального меньшинства, других национальных меньшинств. Потом этот закон не подписали, но инстинктивно посланный сигнал новой власти был услышан в восточных районах Украины и особенно в Крыму.

Один из организаторов госпереворота, а ныне депутат Верховной Рады Д.Ярош, который сейчас в коалиции с кем-то опять будет избираться в украинский Парламент, публично заявил, что русский никогда не будет понимать украинцев, поэтому русские в Крыму должны быть уничтожены, потому что они не будут разговаривать по-украински и чтить украинских героев, имея в виду пронацистских прихвостней Шухевича и Бандеру. Он направил т.н. «поезда дружбы» в Крым в попытке захватить здание Парламента Крыма, избранного ещё в 2012 году.

Никто про это не хочет вспоминать и понимать, что русские, русскоязычные просто сказали, что не хотят соглашаться с такой властью, совершившей госпереворот, и попросили оставить их в покое, дать им осмотреться и понять, что им делать дальше. Вместо этого их объявили террористами. Разве у вас есть хоть один факт, что восток Украины или Крым напал в то время на остальную территорию страны? Всё было совсем наоборот – на них стали нападать: бомбили самолётами Луганск, заживо сжигали людей в Одессе, в Мариуполе была трагедия 9 мая. Нападали на восток Украины, на тех людей, которые просто отгородились от этих путчистов, русофобов с национал-радикальными замашками и попросили оставить их в покое, чтобы они поняли, как им дальше жить. Их объявили террористами, сепаратистами и объявили против них антитеррористическую операцию.

Я, может быть, немного эмоционален и ухожу глубоко в детали, но сейчас в Европе уже мало кто об этом помнит. В общественное сознание уже вколотили, что Россия – агрессор, оккупант, не выполняет Минские договорённости. Это очень простенько, когда по телевизору подают ту или иную проблему лозунгами, которые сразу вбиваются в головы зрителей.

Мне бы очень хотелось, чтобы мы в рамках «нормандского формата» и других форматов, по другим вопросам, когда мы обсуждаем не только Украину, но и европейскую безопасность и прочие, волнующие нас всех проблемы, не ждали друг от друга жестов, а вырабатывали что-то общее и потом выносили это общее на суд общественности. Уверен, что только поиск консенсуса, компромиссов откроет путь к урегулированию всех кризисов.

Консенсус по украинскому кризису был достигнут. Мы готовы искать конкретные пути его воплощения в жизнь. Но для этого нам нужно, чтобы Европа не занимала позицию полного покрывательства всего, что делают на Украине. Очень надеюсь, что шанс, который сейчас есть у новых киевских властей и который появился на основе волеизъявления украинского народа, явно уставшего от этой ненормальной, нездоровой ситуации, будет реализован, и что парламентские выборы это тоже подтвердят.

Вопрос (перевод с английского языка): Можно ли сохранить, спасти Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД)? Министр иностранных дел ФРГ Х.Маас на днях заявил, что ситуации вокруг него непростая. Можно ли его спасти?

Резолюция 598 Совета Безопасности ООН по урегулированию ирано-иракского конфликта и безопасности в регионе на сегодняшний день является «спящей». Как Вы думаете, есть ли возможность снова начать работать по этой резолюции? Есть ли у России возможность способствовать началу диалога в регионе?

С.В.Лавров: Вопросы имеют отношение к Ирану. Поэтому я отвечу сразу на оба. Что касается СВПД, я уже упомянул в своем вступительном слове, что это было одно из серьезных, значимых достижений мировой дипломатии. Причем оно позволило не только разрядить обстановку вокруг конкретной страны, но и существенно укрепить режим нераспространения ядерного оружия. Это очень важный компонент той договоренности.

Вы знаете, как мы реагировали на односторонний выход США из этой «сделки», как сейчас любят говорить в США. Вместе с европейцами, китайцами, иранцами мы подтвердили сохраняющуюся приверженность остальных участников положениям этого Плана. Мы провели два министерских заседания – в Вене в июле прошлого года, а затем в Нью-Йорке в сентябре. Еще в июле министры договорились, что будет создаваться механизм, который позволит сохранить экономические и торговые преимущества от этого Плана для Ирана без участия США. Европейская «тройка» вместе с Евросоюзом и службой Ф.Могерини вызвалась готовить такой механизм. Причем, как мы понимали (по крайней мере, для нас это было очевидно), механизм будет готовиться с расчетом на то, что им могут пользоваться те государства, которые торгуют с Ираном, иначе он был бы ущербным. Также не должно быть ограничений по товарам, которые будут обслуживаться этим механизмом. Прежде всего это касается нефти. Для Ирана это самое главное. Это зафиксировано в СВПД.

Составление параметров такого механизма заняло время у наших европейских коллег. Наконец он был объявлен. Но прошло уже несколько месяцев, а он не работает. Более того, он был объявлен как способный обслуживать только торговые потоки межу Ираном и членами Евросоюза, а на первом этапе – только товары, которые не подпадают под американские санкции. Достаточно скромный шаг. Но, тем не менее, мы его приветствовали и сказали, что рассчитываем, что на последующих этапах и другие страны смогут присоединиться, и другие товары, прежде всего нефть, будут обслуживаться этим механизмом. Прошло уже несколько месяцев, но механизм не начал работать. Хотя назначен человек, который отвечает за его функционирование. Американцы объявили, что будут наказывать всех, кто будет пользоваться этим механизмом.

Как вы знаете, Иран воспользовался своим правом, закрепленным в резолюции 2231 СБ ООН, приостановить некоторые добровольно взятые на себя ограничения, в частности, по количеству производимого низкообогащенного урана и вырабатываемой тяжелой воды. Пока Иран не вышел на уровни, которые обозначены в СВПД. МАГАТЭ по-прежнему докладывает, что Иран выполняет свои обязательства. Но ведь лимиты, которые были установлены для Ирана в плане производства низкообогащенного урана и тяжелой воды, сопровождались договоренностью, зафиксированной в СВПД, что Иран будет осуществлять эти работы, а излишки, превышающие лимиты, он будет продавать за границу. Что и происходило все эти годы. Сейчас США запретили всем странам покупать эти излишки у Ирана. Трудно подбирать слова… Наверное, «недоговороспособность» – это самое мягкое, что можно сказать.

Налицо попытка заставить весь мир не выполнять резолюцию Совета Безопасности ООН в интересах достижения цели «удушения» одной страны. Таковая цель, по сути дела, провозглашена в качестве главного направления политики США на Ближнем Востоке. Это печально. Мы пытаемся этому противодействовать. Пытаемся взглянуть более ответственно и комплексно на проблемы региона. Приглашаем наших партнеров сделать то же самое.

Один из вопросов, который, я считаю, в этом контексте заслуживает приоритетнейшего внимания, – это то, о чем спросил наш коллега из Ирана – резолюция 598 СБ ООН, принятая после войны 1990 г. В ней есть фраза о необходимости продвигать региональную безопасность. Она очень скромная, но о многом говорит. Тогда тоже шла речь о том, что надо вовлекать Иран в коллективные формы сотрудничества прибрежных стран.

Отвечая на Ваш вопрос, хочу сказать, что Россия – единственное государство, которое долгие годы прилагало усилия по практическому выполнению этой резолюции. Около 18 лет назад наша страна предложила разработать Концепцию обеспечения безопасности в Персидском заливе через налаживание диалога между Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), с одной стороны, и Исламской Республикой Иран – с другой. Имелось в виду почерпнуть опыт Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) еще на стадии, когда она была не организацией, а совещанием (Хельсинский процесс): меры доверия, транспарентность в военных вопросах, открытость, постепенный переход к приглашению друг друга на военные учения и другие шаги.

В нашей Концепции предусматривалось, что к усилиям по нормализации отношений между арабами Персидского залива и Ираном подключились бы Лига арабских государств, Евросоюз, пять постоянных членов СБ ООН, Организация исламского сотрудничества. Эта Концепция несколько раз обсуждалась нами с ССАГПЗ. В рядах этого Совета есть страны, которые готовы над ней работать, но пока еще не выработана общая позиция. Тем не менее, получив реакцию от наших партнеров на наши первые наработки, мы пару раз обновляли эту Концепцию. Она и сейчас остается «на столе».

Кстати, Министр иностранных дел Ирана М.Д.Зариф недавно предложил заключить пакт о ненападении между Ираном и ССАГПЗ. Это, конечно, тоже было бы полезным, но я бы все-таки не останавливался на таком чисто «негативном» шаге, который будет «наводить мосты» через отрицание. По-моему, выстраивание доверия и снятие взаимных озабоченностей через диалог актуально как никогда.

Как я уже сказал, есть тенденция к тому, чтобы все беды этого региона взвалить на Иран, чтобы под эту сурдинку отвлечь внимание от проблемы создания Палестинского государства, от двухгосударственного решения проблем ближневосточного урегулирования. Мы видим, какие попытки предпринимаются. Они, кстати, тоже означают пока еще не требование ко всем не выполнять резолюции Совета Безопасности ООН, но линию на невыполнение этих резолюций. Мы это видим совершенно отчетливо.

Рассчитываем, что здравый смысл все-таки вернет наши усилия в коллективное русло. Есть международно признанный формат – «квартет» международных посредников: Россия, США, Евросоюз, ООН. Этот формат закреплен в резолюциях Совбеза ООН. Его никто не отменял. Печально, что он не собирался уже многие годы. Мы считаем это контрпродуктивным. Будем добиваться того, чтобы решения, которые принимаются в ООН, уважались всеми без исключения.

Что касается перспектив сохранения СВПД, очень многое зависит от европейцев. Я с интересом буду ждать какого-то брифинга по итогам поездки Министра иностранных дел Германии Х.Мааса и его переговоров в Тегеране.

Президент России В.В.Путин как-то упоминал об этом вскользь. Я не исключаю, что у некоторых наших партнеров есть настроения в пользу того, чтобы Иран сделал ошибку – объявил о неких шагах, которые не вписываются в СВПД. Тогда кое-кто на Западе вздохнул бы свободно и, как говорится, с чистой совестью снял бы с себя какую-либо ответственность. Это будет очень печально. И вот здесь слово «недоговороспособность» тоже применимо.

Я очень рассчитываю, что кто-кто, а уж законопослушная Европа будет сохранять приверженность резолюциям Совета Безопасности ООН.

Метки: власть, внешняя политика России, ВТО, геополитика, глобализация, дипломатия, Европа, ЕС, Иран, МАГАТЭ, МИД, обсе, Путин, Россия, Совет Безопасности ООН, США, Украинский кризис