Георгий Бовт: Для России Грузия — «недогосударство». Почему не складываются отношения Москвы и Тбилиси
| Сноб
Отношения постсоветской России с постсоветской Грузией не сложились с самого начала. Нынешнее быстрое и резкое обострение — логично и привычно.
Тем более что истеричную реакцию грузинской оппозиции на то, что некий депутат Госдумы, председательствуя на Межпарламентской ассамблее православия, сел не на тот стул (спикера парламента), тоже нормальной не назовешь. Но зачем, спрашивается, было предоставлять здание парламента под заседания далеко не «топовой», мягко говоря, международной структуры? Так «понты» православных политиков наложились на «политические понты» грузинской оппозиции, воспользовавшейся шансом разыграть ситуацию против правящей партии «Грузинская мечта» Бидзины Иванишвили.
Грузинская ССР была одной из «любимых сестер» в советской «семье народов». Уровень жизни там был заметно выше среднего по СССР, в Грузии число личных автомобилей на 100 тысяч человек было одним из самых высоких, объем дотаций из союзного бюджета также был заметно выше, чем в другие республики. Грузию «прикармливали» примерно как Прибалтику. Вокруг грузинской культуры и интеллигенции был создан ореол если не исключительности, то уважительного почитания. Да и было что уважать. Более широкий, чем в «метрополии», предел вольностей способствовал расцвету культуры, в особенности кино. На руководящих постах как в политической, так и в научной, культурной сферах находились преимущественно национальные кадры. «Варягов» из центра почти не было. Повышенный уровень коррупции также создавал ощущение, что «все можно».
Объективно рассуждая, все это, на фоне высокого уровня культуры и образования, должно было бы создать предпосылки для быстрого формирования адекватной постсоветской правящей элиты, которая уверенно повела бы страну по пути суверенитета и укрепления национальной государственности, как это произошло (при схожих во многом «стартовых» позициях) в странах бывшей советской Прибалтики, хотя и не без своих «заморочек».
В последние годы существования СССР Грузия буквально рвалась вон из «совка». Гордость и национальное самосознание росли как на дрожжах. Грузинская ССР не принимала участия в референдуме 1990 года о сохранении Союза. Она провозгласила независимость уже весной 1991 года, не дожидаясь провала августовского путча. Ну а дальше маленькая новая страна с населением менее 4 млн человек (сейчас 3,8 млн) стала наглядной иллюстрацией того, что бывает, когда к власти приходит, условно говоря, «экзальтированная интеллигенция», преимущественно гуманитарная, у которой в голове одна лишь национальная гордость — и никаких предубеждений, а также управленческих знаний и опыта. Филолог по образованию, первый президент Грузии Звиад Гамсахурдия стал ее первым же «суверенным кошмаром», почти немедленно ввергнув страну в войну. Сначала с Южной Осетией, а затем, уже на излете своего катастрофического президентства — с Абхазией. Поводом стала попытка Тбилиси ликвидировать автономию обеих республик. «Уникальная творческая интеллигенция» Грузии оказалась неспособной сформировать адекватный и ответственный новый правящий класс.
Возможно, если бы к власти в стране сразу пришел некто вроде члена политбюро ЦК КПСС Эдуарда Шеварднадзе (его призовут спасать страну позже, когда он уже мало что мог сделать, притом что поначалу пользовался политической поддержкой Москвы), то отношения с Россией сложились бы не так скверно. При Шеварднадзе Грузия даже вступила в СНГ (откуда ее вывел Саакашвили в 2008 году). К примеру, с Азербайджаном, где на фоне распада СССР произошла в 1990 году настоящая резня армян и заодно русских (о чем у нас теперь предпочитают молчать, говоря, что резали только армян), все наладилось довольно быстро, едва националиста Эльчибея, тоже, кстати, филолога, сменил бывший член политбюро ЦК КПСС Гейдар Алиев, а затем его сын, выпускник МГИМО Ильхам. К тому же у Азербайджана на руках — нефтяной козырь, да еще газопроводы в Европу, а у Грузии, с точки зрения московских политических циников и прагматиков, одни амбиции. А голые амбиции — это не тот фундамент, на котором можно строить уважительные и равноправные отношения. В Грузии, собственно, резни русских, в отличие от Баку, не было. Резали в основном осетин и абхазов, а те — грузин. Кровавые конфликты 90-х в стране были под стать самым варварским странам третьего мира.
Подобный политический антураж стал одной из причин того, что в Москве грузинскую государственность не принимали всерьез с самого начала. Типа «как эти люди вообще могут чем-то управлять».
Помнится, во время моей работы в одной большой федеральной газете в конце 90-х — начале 2000-х в отделе политики там работала одна весьма способная девушка-грузинка, гражданка России. Мы ее пытались определить в журналистский пул важного российского чиновника (сейчас он почти уже отошел от дел). Однако неожиданно встретили откровенный и резкий отказ — именно потому, что грузинка. Неприязнь ко всему грузинскому на высоком политическом уровне существовала с начала 90-х. Во многом именно поэтому Россия так быстро вмешалась и в осетино-грузинский, и в грузино-абхазский конфликты, причем на стороне автономий. А призывы раздавать российские паспорта жителям грузинских автономий начались с самого начала 90-х. Тогда же был взят курс и на развал грузинской «недогосударственности» в границах Грузинской ССР. Страна считалась нежизнеспособной, но страдающей излишней гордыней. Развязанная в 1993 году звиадистами гражданская война стала еще одним из аргументов в пользу таких суждений. Что касается гипотетически возможной «помощи» Москвы в становлении новой государственности, то это вообще был не тот алгоритм, по которому строилась политика России на постсоветском пространстве. Постсоветские комплексы изживались с большим трудом. Да и изжиты ли они?
Приход к власти Михаила Саакашвили стал новым сильнейшим раздражителем после относительно вялого потепления в период правления Шеварднадзе. Все же ему в Москве не могли простить «горбачевщину» и позволения (а то кто-то спрашивал) НАТО продвигаться на восток. Саакашвили же вообще оказался «верным учеником американцев», получил там образование, сразу «побежал» за помощью и советами. Дружба с Америкой для постсоветских стран — едва ли не сильнейший раздражитель для Москвы с начала 2000-х.
Война с Грузией с приходом Саакашвили повисла в воздухе, не открытая — так гибридная. Повод нашелся для второго варианта в августе 2008 года, когда Саакашвили решил пойти по пути Гамсахурдии и решить вопрос с югоосетинской автономией раз и навсегда. Южная Осетия и Абхазия, не добившись никаких уступок от Тбилиси в течение более 15 лет (в отличие от Аджарии), при первой же возможности, с оглядкой на Москву и ее военную поддержку, вышли из состава Грузии.
С тех пор Тбилиси считает Россию «страной-оккупантом», в республике нет никаких политических сил, которые могли бы выступить за признание свершившегося де-факто. Притом что с торгово-экономической точки зрения после ухода Саакашвили и прихода к власти относительно умеренной партии «Грузинская мечта» во главе с Иванишвили кое-что в отношениях начало налаживаться. Москвой были сняты явно политически мотивированные ограничения на поставки в Россию грузинских вин и «Боржоми», взаимный товарооборот в прошлом году вырос почти на четверть, до 1,3 млрд долларов. Турпоток из России также рванул вверх: в прошлом году Грузию посетили почти 1,5 млн россиян (второе место после Азербайджана). Они предпочли Черное море в районе Батуми, а также другие достопримечательности Грузии с ее невысоким уровнем жизни — и невысокими ценами — нашему Крыму, где цены скакнули как раз после присоединения к России.
Впрочем, как теперь выясняется, рост туризма на фоне так и не восстановленных после войны 2008 года дипотношений — это было политическое недоразумение. Так в политике вообще-то не бывает. И российские власти легко воспользовались первым же поводом для того, чтобы это недоразумение исправить: полеты в Грузию прекращены, туров больше велено не продавать. Это нанесет серьезный удар по туристической отрасли страны, которая в прошлом году принесла в бюджет более 3 млрд долларов. Понесут потери российские авиакомпании и турфирмы. Зато часть потока переориентируется на Крым и Сочи.
Это, надо полагать, еще не все. Разборки с грузинским государством продолжатся. И хотя наша собственная страна показывает на своем примере, что налагаемые на нее санкции в целом не приносят санкционерам желаемых результатов, это не повод не попробовать то же оружие против маленькой, но гордой Грузии, политический класс которой по-прежнему выстраивает «национальную идентичность» на противопоставлении бывшей «метрополии». Мотив понятный, как и постимперские амбиции, витающие в умах значительной части российского политического класса. Никаких радужных перспектив это не сулит. Мы с Грузией по политической линии — враги надолго.
А как же уникальная культура, кино, хинкали наконец? А так, что в данном случае «мягкая сила» практически не работает. Политический класс обеих стран против нее «иммунизирован». Он и там, и там плевать хотел на «мягкую силу». Они любят пожестче. И так будет до тех пор, пока Грузия либо не вступит в НАТО, либо окончательно не утратит свою государственность в том виде, в каком она грезилась гуманитарной интеллигенции в конце 80-х годов прошлого века.
