Федор Лукьянов: Подвешенная проблема
Напряженность вокруг Ирана и сил, которые с ним связывают, стала центральной темой всего ближневосточного процесса. Очередное обострение между Израилем и движением «Хезболла» втягивает в конфликт Ливан.
Сирия, понятное дело, никуда не исчезла, как и вопрос расширения там иранского влияния, который волнует Израиль, Саудовскую Аравию и до некоторой степени Турцию.
В Йемене противостояние развивается теперь по двум направлениям (добавились нарастающие трения между «клиентами» Саудовской Аравии и ОАЭ), но битва с хуситами, которых поддерживает Иран, остается основной. Все эти обстоятельства остры, но они составляют антураж к главной коллизии — давлению США на Иран из-за ядерной программы и отчаянные попытки европейских дипломатов спасти договоренности 2015 года, из которых Вашингтон вышел.
В понедельник иранские официальные лица — министр иностранных дел Джавад Зариф и официальный представитель правительства Али Рабиеи — предупредили, что ожидают от ЕС до конца недели конкретных предложений по преодолению американских санкций и продолжению сотрудничества. Если прогресса не последует, то Тегеран предпримет «решительные шаги» по дальнейшему сокращению обязательств в отношении своей ядерной программы.
Новый импульс дискуссиям придала недавняя встреча «семерки» в Биарицце, куда президент Франции неожиданно для остальных гостей позвал Зарифа. С Трампом и прочими иранский министр не встречался, разговаривал только с хозяином, но сам факт нахождения его в одном пространстве с американским лидером породил много спекуляций. Трамп высказался невнятно, не в присущем ему хлестком стиле, и даже расплывчато допустил прямые переговоры с президентом Ирана Роухани, «когда созреют предпосылки».
По всем опросам подавляющее большинство американцев (почти 80 процентов) против военного решения иранского вопроса. Для Дональда Трампа это аргумент. Ведь, во-первых, уже началась следующая президентская кампания, во-вторых, он всегда говорил о том, что Америке не нужны непонятные войны в других частях мира.
Трамп вообще не любитель боевых действий. Он сторонник давления, шантажа, жестких переговоров, но не войсковых операций. Так что какое-то подобие примирительности неудивительно. С другой стороны, президент по собственной воле разорвал соглашение 2015 года и взялся возвращать самые жесткие санкции против Ирана. Меры, введенные пару месяцев назад в отношении духовного руководителя страны Хаменеи и Зарифа, главного переговорщика с репутацией конструктивного собеседника, не столько действенны, сколько демонстративны и оскорбительны. А угрозы, связанные с ситуацией в Ормузском проливе, постоянно нагнетают напряжение. Отдельный фактор — весьма насыщенные отношения администрации Трампа и Израиля. Предельная жесткость в отношении Тегерана — то, чего ждут от Вашингтона партнеры.
Несмотря на активность Франции, ожидать каких-то принципиальных сдвигов не приходится. Возвращение Соединенных Штатов к расторгнутой сделке невозможно. У Трампа, правда, бывает другое — громогласно похоронив некую договоренность, он объявляет о достижении новой, намного более благоприятной для Америки, хотя на деле изменения косметические. Так произошло, например, с договором о Североамериканской зоне свободной торговли. Но в данном случае такая модель едва ли применима. Ведь она требует, чтобы Иран активно подыграл, изобразив уступки и «передоговоренность». А на это пойти Тегерану, заявившему принципиальную позицию и ощущающему на своей стороне моральную правоту, крайне трудно. США отступить тоже не готовы, особенно с учетом того, что ближайшие к Трампу люди — советник по национальной безопасности Болтон и госсекретарь Помпео — каждый по своей причине рвутся повергнуть страшную иранскую гидру.
Собственно, к Вашингтону у Тегерана вопросов особых нет, все понятно, они есть к Евросоюзу, который официально осудил американскую политику и даже декларирует намерение продолжать отношения вопреки односторонним санкциям. Великобритания сейчас, впрочем, отдаляется от европейской линии, пришвартовывая свою позицию к американской. Остаются из подписантов Франция и Германия (что немало), правительства которых настаивают на праве развивать бизнес с Ираном. Джавада Зарифа охотно принимают в большинстве европейских столиц, фрондируя перед Соединенными Штатами. Но дальше фронды дело не идет.
Прежде всего потому, что европейские деловые круги явно не станут рисковать подвергнуться ради Ирана карательным мерам со стороны США. Их интерес к американскому и иранскому рынкам несопоставим. Да и политические власти всячески маневрируют, они скорее стремятся сохранить лицо и не демонстрировать готовность следовать указаниям из Вашингтона, чем всерьез решить проблему торговли с Ираном.
На практике, скорее всего, будет происходить следующее. Соглашение 2015 года восстановить уже не получится. Европа свалит все на Иран и США и разведет руками.
Соединенные Штаты продолжат вводить санкции, рассчитывая на обострение внутренних проблем в Иране, но будут всячески избегать поводов для военного вмешательства. А Иран станет аккуратно работать в направлении ядерной программы и дальше искать способы обходить санкции, как делал до 2015 года. Типичная ситуация для современного мира, где все больше проблем не решают, а подвешивают.
