Алексей Куприянов

Профиль

И почему не сразу в этом призналась

«Если они думают, что мы будем ждать, когда они сбросят бомбу, и спокойно смотреть на причиненные ей разрушения, то они ошибаются».

Эта фраза премьер-министра Индии Атала Бихари Ваджпаи, сказанная в 2000 году во время очередного обострения отношений Нью-Дели и Исламабада, облетела все СМИ. Двумя годами ранее Индия демонстративно испытала ядерную бомбу, подав тем самым заявку на вступление в официальный ядерный клуб. Эта заявка, как и пакистанская, и северокорейская, не одобрена до сих пор. Тем не менее в Нью-Дели уверены: тогда, в 1998-м, все было сделано правильно, потому что страна без ядерного оружия не может считаться великой державой.

Между тем к моменту взрывов в 1998-м Индия уже 24 года обладала ядерной бомбой: первые испытания она провела еще 18 мая 1974 года. Но индийские чиновники и политики категорически отрицали на международных площадках то, о чем давно судачили на рынках Дели. Почему – разбирался «Профиль».

Индия,  наверное, единственная страна в мире, начавшая ядерную программу, еще даже не будучи независимой. Произошло это благодаря Хоми Джехангиру Бхабхе (иногда в отечественной литературе его фамилию передают как Баба) – выдающемуся индийскому физику, выпускнику Кембриджа. Изначально Бхабха занимался физикой космических лучей, потом переключился на ядерные исследования. В 1940-х он работал в Индийском научном институте в Бангалоре. В 1944 году, когда уже было понятно, что независимость Индии не за горами, Бхабха написал письмо одному из самых богатых людей Британской Индии – Джехангиру Ратанджи Дадабхою Тате, представителю династии торговцев и промышленников Тата.

«В Индии сейчас нет крупной исследовательской физической школы; талантливые профессионалы разбросаны по всей стране, – писал Бхабха. – Будучи собранными в одном месте, они могли бы работать куда эффективнее. Индии нужны исследования в области фундаментальной физики, которые бы двигали работы в других областях и результаты которых нашли бы практическое применение в промышленности. Большая часть прикладных исследований у нас низкого качества; причина – отсутствие достаточного числа ученых-теоретиков, которые могли бы задавать стандарты исследований и работать в качестве консультантов в советах директоров крупных фирм. Через пару десятилетий ядерную энергию начнут широко применять для производства электричества, и к этому моменту в Индии должно быть достаточно экспертов, чтобы не пришлось их искать за границей».

Крупный индийский бизнес к тому моменту уже давно и последовательно поддерживал умеренные круги в освободительном движении, поэтому письмо Бхабхи нашло живой отклик. Уже в следующем, 1945 году был создан Институт фундаментальных исследований Тата в Бомбее под руководством Бхабхи, и тогда же начались теоретические работы в области ядерной энергии. Через два года Индия стала независимой.

Процесс пошел

По мере того как вслед за США ядерной бомбой обзавелись СССР, Великобритания и Франция, в Индии разгоралась оживленная дискуссия. Политическая элита разбилась на два лагеря. Представители одного утверждали, что, если Индия хочет, чтобы с ней считались, ей тоже необходимо ядерное оружие. Их оппоненты возражали, указывая, что Нью-Дели позиционирует себя на международной арене как поборник мира и разоружения и что этот образ неминуемо будет подорван, если Индия создаст ядерное оружие; что ее вооруженные силы и так достаточно сильны, чтобы дать отпор любому агрессору; наконец, что у страны не так много денег, чтобы тратить их на бомбу, которую, скорее всего, даже не получится применить.

Конец спорам положила индийско-китайская пограничная война 1962 года. Индия потерпела обидное поражение от ограниченного контингента войск КНР, потеряла кусок территории, и после этого возражать против разработки ядерного оружия было уже сложно. В 1964-м премьер Лал Бахадур Шастри отдал распоряжение о подготовке проекта по проведению подземного ядерного взрыва.

Знали ли об этих индийских работах за границей, трудно сказать. Но во всяком случае догадывались. Тем более что сам Бхабха, выступая в 1965-м по местному радио, неосторожно заявил, что Индия при необходимости может создать ядерную бомбу за полтора года. 24 января 1966-го «Боинг-707», совершавший рейс Бомбей – Лондон, врезался в склон горы Монблан.

Из 117 человек, находившихся на борту, не выжил никто. В списках пассажиров значился и Бхабха. Почти сразу появилась версия, что его устранила какая-то из иностранных спецслужб, пытающихся сорвать работы над индийским ядерным проектом. Для Индии, как и для других стран, такие разговоры в порядке вещей: до сих пор многие индийцы искренне верят, что смерть в том же 1966 году уже упомянутого премьера Шастри в Ташкенте не была случайной и что его отравили на банкете, а результаты вскрытия, свидетельствующие, что у Шастри был инфаркт, – подделка.

Возможно, слухи о том, что Бхабха был убит, тоже так и остались бы уделом конспирологов, если бы не вышедшая в 2013 году книга Грегори Дугласа «Беседы с Вороной» (Conversations with the Crow). Под Вороной подразумевался бывший оперативник ЦРУ Роберт Кроули, который в одном из разговоров сообщил, что «Боинг-707» был уничтожен в результате спецоперации американской разведки: бомбу якобы подложили в грузовой отсек. Целью операции был именно Бхабха – отец и вдохновитель индийской ядерной программы, работы над которой ЦРУ пыталось замедлить. Откровения своего бывшего оперативника спецслужба никак не прокомментировала, и официальной версией причин трагедии до сих пор остается ошибка пилота.

Улыбка Будды

Как бы то ни было, замедлить работы не удалось. Они шли своим чередом, и когда в 1968-м для подписания был открыт Договор о нераспространении ядерного оружия (ЯО), Индия присоединяться к нему отказалась. Формально – до тех пор, пока государства, обладающие ядерным оружием, не представят всеобъемлющий и заслуживающий доверия план ядерного разоружения. На самом же деле индийские ядерщики заканчивали работы над бомбой.

Испытания под названием «Улыбающийся Будда» состоялись 18 мая 1974-го в обстановке строжайшей секретности: плутониевое устройство было взорвано на глубине 107 метров, мощность взрыва составила, по разным оценкам, от 8 до 13 килотонн. Приказ об испытаниях отдала лично Индира Ганди, и о том, почему она это сделала, споры продолжаются до сих пор: ведь за три года до того Индия одержала блестящую победу над Пакистаном в Третьей Индо-пакистанской войне, по результатам которой Восточный Пакистан стал независимой республикой Бангладеш. Никакой срочной необходимости обзаводиться ядерной дубинкой на тот момент не было, индийские вооруженные силы превосходили всех соперников в регионе.

Версий существует две. Одна гласит, что на Нью-Дели сильное впечатление произвела отправка США в Индийский океан ударной группы во главе с авианосцем «Энтерпрайз», призванная продемонстрировать солидарность Вашингтона с пакистанскими друзьями. Чтобы парировать возможную угрозу и поддержать Индию, советское руководство отправило к ее берегам ядерные субмарины. Эта двойная демонстрация силы настолько впечатлила индийское руководство, что оно решило форсировать работы по созданию ЯО. Вторая версия объясняет произошедшее внутренними причинами: к 1974 году победоносная война с Пакистаном уже подзабылась, зато череда засушливых лет нанесла серьезный урон сельскому хозяйству. В газетах вовсю обсуждали коррупцию в ближнем круге премьера, оппозиция подняла голову; 8 мая глава Всеиндийской федерации железнодорожников Джордж Фернандес объявил о начале колоссальной стачки, которая почти парализовала сообщение в стране. На этом фоне Индире остро требовалось показать населению, что дела в стране вовсе не так плохи, как может показаться. «Улыбающийся Будда» пришелся как нельзя кстати. Популярность Ганди резко взлетела, и народные массы относительно спокойно восприняли и жесткое подавление акций протеста, и ряд других непопулярных мер. Гордость за достижения нации перекрыла всё – по крайней мере, на время.

Разумеется, о том, что Будда улыбнулся, быстро узнали за границей. Индийцы, впрочем, тут же ушли в глухую оборону, заявляя, что взрыв был исключительно мирный. Вряд ли в это кто-то поверил, и меньше всего – Пакистан, уже не первый год разрабатывавший собственную бомбу. Еще в 1965-м премьер Зульфикар Али Бхутто, «Сокол Пакистана», провозгласил: «Если Индия создает бомбу, то мы будем есть траву и листья хоть тысячи лет, даже ходить голодными, но мы ее тоже получим. Если у христиан есть бомба, у иудеев есть бомба, а теперь и у индусов будет, почему мусульмане не могут завести себе собственную?» Теперь, после испытаний 1974 года, работы были активизированы. Уже в 1983-м были проведены первые холодные испытания, а в 1986 году, во время индийских учений в Раджастхане, которые чрезвычайно напоминали подготовку к вторжению, пакистанский МИД сообщил индийским дипломатам, что в случае необходимости Исламабад нанесет ядерный удар. Данные, добытые индийской разведкой, подтверждали: пакистанцы не блефуют.

Обмануть спутник

11 мая 1998 года пески ядерного полигона Покхран в индийском штате Раджастхан – места, где проходили испытания 1974 года, – вновь содрогнулись от взрывов. Два дня спустя премьер-министр Атал Бихари Ваджпаи на специально созванной пресс-конференции заявил: отныне Нью-Дели официально обладает ядерным оружием. Испытания прошли успешно, и страну надлежит считать членом ядерного клуба.

На самом деле программу испытаний одобрило еще правительство Нарасимхи Рао в 1995 году, однако секретность тогда сохранить не удалось, про будущие взрывы прознали американцы и надавили на Нью-Дели. Не желая ссориться с единственной оставшейся сверхдержавой, индийцы испытания отложили. Но в 1998-м к власти пришла оппозиционная Бхаратия Джаната парти (БДП), которая была настроена куда жестче, не собиралась заискивать перед США, и Ваджпаи дал добро на испытания.

Подготовка к ним велась в обстановке строжайшей секретности, обеспечивал которую 58-й инженерный полк индийской армии. Чтобы усложнить работу иностранным разведкам, все гражданские посещали полигон только в форме и в составе подразделений; чтобы обмануть американские спутники, все кабели прокладывали по ночам, к утру возвращая на место временно выкопанную растительность и художественно формируя из песка дюны, якобы сформировавшиеся естественным путем под действием ветра. По иронии судьбы, курировал эти работы министр обороны Джордж Фернандес – тот самый профсоюзный вожак 1974-го, с тех пор сделавший неплохую карьеру в политике.

В результате испытания оказались для всех полным сюрпризом. Спокойный расчет Ваджпаи оправдался: хотя Соединенные Штаты, Япония и ряд других стран, осудив Индию, ввели против нее санкции, вскоре их пришлось снять. Единый антииндийский фронт создать не получилось: Россия, Франция и Великобритания отказались в нем участвовать. Правительство БДП критиковали и изнутри, но не за сами испытания, а за то, что время для них выбрали неудачно; по мнению оппозиции, нужно было дождаться более выгодной международной обстановки.

Как бы то ни было, после испытаний «Покхран-II» наличие у Индии ядерного оружия стало общепризнанной реальностью, а организаторы взрывов – героями. Душа проекта  физик Абдул Калам был в 2002 году избран президентом страны. Сейчас Индия обладает всей полноценной ядерной триадой, созданной при активной поддержке России, и отказываться от нее явно не собирается.

На фото: подготовка к торжественным мероприятиям, посвященным годовщине испытания, ставшего официальной заявкой Нью-Дели на вступление в ядерный клуб ©Sebastian D’Souza / AFP / East News

Метки: Индия, Пакистан, ядерное оружие