ВМЕСТЕ С ДЛИННЫМИ ДЕНЬГАМИ РОССИИ ПРИДЕТСЯ ИСКАТЬ ЕЩЕ И КОРОТКИЕ
На выходе из кризиса потребуется инвестиционный маневр
До последнего момента важным фактором развития российской экономики считалось наличие так называемых длинных денег и институциональных инвесторов, готовых вкладывать средства на долгую перспективу. При этом формирование источника длинных денег стало проблемой, о чем можно судить, например, по постоянным изменениям накопительной пенсионной системы. Теперь экономисты предупредили о сомнениях в перспективности самой политики длинных инвестиций. На это указал ректор Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) Владимир Мау.
Российские экономисты и бизнесмены в ходе онлайн-саммита под названием «Сценарии выхода из COVID-кризиса» обсудили в четверг, как можно было бы скорректировать экономическую политику в условиях вызванного пандемией кризиса.
Много говорилось о том, что пандемия стала для экономики чем-то наподобие войны: есть внешний враг, действия которого трудно предугадать и для противостояния которому требуется мобилизация.
Также участники саммита пришли к выводу, что текущий кризис мог бы стать поводом для трансформации экономической модели, но скорее всего в этом направлении на какие-либо кардинальные изменения рассчитывать не приходится. Однако вполне ожидаемы попытки властей воспользоваться текущей ситуацией для проведения в жизнь важных, с их точки зрения, социально-политических решений.
Хотя необходимость существенного пересмотра именно экономической политики назрела. В частности, как сообщил ректор РАНХиГС Владимир Мау, «нужно переосмыслить инвестиционную политику».
«У меня глубокое сомнение в перспективности политики длинных инвестиций. С одной стороны, технологический прогресс происходит так быстро, что длинные инвестиции часто к моменту их завершения оказываются неэффективными – просто потому, что технология изменилась, – пояснил он. – С другой стороны, появляются новые технологии, которые в принципе не требуют длинных инвестиций. Допустим, добыча сланцевых нефти и газа. В этом смысле не надо семь лет вкладывать и 30 лет окупать – это другая политэкономия».
На этом фоне возникает вопрос о параметрах экономического роста. Сам по себе рост ВВП, как считает Мау, становится все менее релевантным, поскольку мы видели уже много примеров расхождения его динамики с благосостоянием граждан. При этом, как следовало из объяснений экономиста, в современных условиях показатель ВВП уже не успевает отражать все те достижения, которые обеспечиваются за счет внедрения и развития новых технологий.
Такие выводы о перспективах политики длинных денег можно назвать новаторскими для России. Потому что до последнего момента ключевым условием устойчивого развития российской экономики считались именно длинные деньги и институциональные инвесторы. Правда, как раз с этим возникали серьезные проблемы, о чем можно судить, например, по накопительной пенсионной системе, которая претерпела не одну реформу и будущее которой до сих пор под вопросом.
Напомним, пять лет назад именно накопительную пенсионную систему в Минфине называли единственным источником длинных денег в российской экономике. Но, как пояснял три года назад первый зампредседателя Внешэкономбанка (теперь ВЭБ.РФ) Николай Цехомский, «в России доля пенсионных активов в ВВП примерно 3,4%, в США – 72,7%, в Великобритании – 88%». «Если посмотреть страховые активы, мы видим, что РФ отстает (2,2% от ВВП) от США в 20 раз и от ЕС в 35 раз. Если посмотреть на Китай, то даже с ним у нас разница примерно в шесть раз. То есть длинные деньги у нас – очень ограниченный ресурс», – уточнял он. Для того чтобы появились длинные деньги, «у нас есть и макроэкономические ограничения, и институциональные», признавала ранее глава Центробанка Эльвира Набиуллина.
Но, как снова напоминал президент Владимир Путин (например, в этом году в Послании Федеральному собранию), «для уверенного роста инвестиций экономике нужны так называемые длинные деньги». «Это прямая ответственность Банка России, – добавлял президент. – Отмечу его последовательную линию на повышение доступности кредита для реального сектора экономики».
Опрошенные «НГ» эксперты согласились с тезисом о происходящих в инвестиционных подходах сдвигах, но они указали, что еще рано отказываться от длинных инвестиций.
«Планирование на долгие сроки сейчас становится все более затруднительным из-за нарастающей в мире турбулентности», – пояснил начальник отдела компании «БКС Брокер» Василий Карпунин. Но длинные деньги – это все же элемент стратегического планирования, в том числе в пенсионной системе, добавил он: «Здесь важно соблюсти баланс: длинные деньги должны формироваться и использоваться в стратегии на долгий период, короткие деньги могут и должны быть использованы для реагирования на меняющуюся конъюнктуру и становиться рыночным преимуществом».
Политика длинных инвестиций в России как раз себя оправдывает, говорит замруководителя центра «Альпари» Наталья Мильчакова. «Длинные деньги позволяют эффективно переживать кризисы, и максимум, что угрожает крупным инфраструктурным проектам, – некоторое затягивание сроков окупаемости», – считает эксперт. При этом, если говорить о той же сланцевой нефти в США, то, как уточняет Мильчакова, «стоит ценам на нефть упасть ниже 40 долл. за баррель, как эти проекты становятся не только убыточными, но и не способными к тому, чтобы обслуживать долги».
«Короткие деньги – тоже хорошая вещь, но такие проекты имеют более высокую степень риска, если это инвестиции в новые продукты или технологии, либо обеспечивают не очень высокую рентабельность, например, если это обычная розничная торговля или бытовые услуги, – пояснила Мильчакова. – Нужно обеспечивать оптимальное сочетание длинных и коротких денег».
«За эффективность длинных инвестиций должны и могут отвечать государство или крупные корпорации, а за эффективность краткосрочных вложений – малый и средний бизнес. Но чтобы инвестиции малого бизнеса были эффективными, нужно создать для них соответствующую институциональную среду», – добавила она.
По словам аналитика компании «Фридом Финанс» Евгения Миронюка, применительно к российской специфике политика длинных инвестиций гораздо актуальнее из-за большой доли экспорта энергоносителей: «Технологический цикл в отраслях сектора – многолетний». Переориентация на инвестиции другого типа желательна, но вряд ли возможна в краткосрочной перспективе.
