Сергей Лавров

Труд

Министр иностранных дел России – о самых острых и актуальных международных проблемах

— В этом году ООН проводит 75-ю сессию Генеральной Ассамблеи и отмечает юбилей организации. Будут ли подниматься вопросы, ранее не входившие в повестку дня? Какие вопросы намерена поднять Россия?

— Действительно, в нынешнем году Организация Объединенных Наций отмечает свое 75-летие. Наша страна как государство — основатель ООН и постоянный член Совета Безопасности придает особое значение этому юбилею. Считаем, что он должен послужить дальнейшему укреплению центральной координирующей роли Организации в мировых делах, объединению международных усилий по противодействию современным вызовам и угрозам, построению подлинно справедливых и равноправных отношений между государствами.

К сожалению, охватившая мир пандемия коронавируса внесла существенные корректировки в первоначальные планы проведения юбилейной сессии. Большинство мероприятий — как в рамках Недели высокого уровня, являющейся, по сути, главным событием года в международной политике, так и в ближайшие месяцы — пройдут в виртуальном режиме. Однако такой вынужденный формат не должен сказаться на статусе и значении дискуссий.

Что касается повестки дня 75-й сессии Генассамблеи, то ее проект уже подготовлен. Перечень запланированных к рассмотрению вопросов весьма обширный и затрагивает почти все сферы международных отношений, начиная с проблематики стратегической стабильности и заканчивая песчаными бурями. При этом, как и следовало ожидать, особое внимание будет уделено вопросам борьбы с пандемией COVID-19 и преодоления ее последствий.

На предстоящей сессии Генассамблеи российская сторона будет отстаивать свои принципиальные подходы. Речь идет о продвижении положительной, объединительной повестки дня, закреплении вектора на формирование полицентричного мироустройства, обеспечении неукоснительного соблюдения Устава ООН, противодействии попыткам продвигать концепцию «миропорядка, основанного на правилах» в качестве альтернативы международному праву, поиске политико-дипломатических развязок региональных кризисов и конфликтов.

Продолжим работу по наращиванию международного сотрудничества в борьбе с терроризмом, принятию подлинно универсальных, всеобъемлющих правил ответственного поведения государств в информационном пространстве, укреплению действующих и выработке новых договорных режимов в сфере контроля над вооружениями, разоружения и нераспространения, отстаиванию принципа недопустимости искажения истории и пересмотра итогов Второй мировой войны.

Разумеется, в случае возникновения новых проблем будем оперативно на них реагировать.

 — Наши отношения с Евросоюзом оставляют желать лучшего, сохраняются взаимные санкции, заморожены многие программы сотрудничества. Каковы перспективы потепления на этом направлении?

— Думаю, что этот вопрос было бы правильнее адресовать коллегам из ЕС. Именно по их инициативе были «подвешены» многие форматы отраслевого взаимодействия и политического диалога, поставлены на паузу многообещающие проекты, в том числе нацеленные на построение общего торгово-экономического и гуманитарного пространства от Лиссабона до Владивостока. При этом нам было сказано, что любое существенное улучшение отношений зависит от выполнения Минских соглашений по урегулированию конфликта на юго-востоке Украины, стороной которого Россия не является. Увы, эта искусственная и близорукая увязка сохраняется и по сей день — к большому удовлетворению киевских властей, которые не только не выполняют своих обязательств по Минскому «Комплексу мер», но и не делают секрета из желания использовать неурегулированность конфликта для поддержания санкционного давления в отношении России.

Видим, что пандемия ускорила мыслительные процессы в самом Евросоюзе. Там все чаще высказываются в пользу укрепления собственной «стратегической автономии» в международных делах. По инициативе председателя Евросовета Шарля Мишеля внутри ЕС стартовала дискуссия о плюсах и минусах нынешнего подхода к отношениям с Россией. Мы не без интереса отслеживаем этот процесс, хотя и не испытываем в отношении него завышенных ожиданий — слишком велика в отдельных государствах ЕС идеологическая зашоренность и косность мышления в отношении нашей страны, даже в ущерб собственным национальным интересам. Впрочем, это их выбор, и они несут за него ответственность.

Добавлю, что мы отнюдь не противники упрочения самостоятельности ЕС в международных делах. В свое время, например, предлагали Брюсселю сотрудничать в деле кризисного регулирования и развития военно-технических возможностей. Да и сегодня рассматриваем ЕС в качестве потенциального участника выдвинутой президентом В. В. Путиным концепции формирования Большого евразийского партнерства. На наш взгляд, это пошло бы на пользу самому Евросоюзу, способствуя сопряжению региональных интеграционных потенциалов и расширению доступа европейских экономоператоров на евразийские рынки.

Рассчитываем, что трезвый анализ реалий многополярного мира все же побудит ЕС к переосмыслению явно устаревших подходов на российском треке. Со своей стороны к честному, взаимовыгодному сотрудничеству мы, как и прежде, открыты.

— Активность НАТО на наших рубежах не ослабевает, наши отношения натянуты. Каковы концептуальные подходы МИД России в деле смягчения напряженности на западном направлении?

— Напомню, что сотрудничество между Россией и НАТО было свернуто в 2014 году не по нашей инициативе. Все положительные наработки нашего взаимодействия, включая механизм диалога и сотрудничества — Совет Россия — НАТО (СРН), были в одночасье утеряны. Сегодня СРН, создававшийся нами совместно в 2002 году как формат «всепогодного» диалога, стал площадкой, на которой натовские страны пытаются наставлять нас по украинскому урегулированию, хотя альянс в нем не играет никакой роли. При этом очевидно, что украинский кризис послужил лишь предлогом, а не истинной причиной разворота альянса к своей старой задаче «сдерживания» России.

Сейчас, прямо как во времена холодной войны, борьба с Россией на «всех фронтах», включая информационно-пропагандистский, стала смыслом существования альянса. НАТО развернул широкую активность на «восточном фланге», вблизи наших границ, включая проведение учений и совершенствование военной инфраструктуры. Альянс продолжает расширять зону своего военно-политического влияния, приглашая все новые страны под свой «зонтик» под лозунгом защиты их от России. В отсутствие реальных угроз безопасности все это приводит лишь к появлению и углублению новых разделительных линий в Европе.

Мы уже неоднократно предлагали НАТО пойти по пути деэскалации военной напряженности и снижения рисков военных инцидентов на континенте. На фоне пандемии COVID-19 выдвинули инициативу по соблюдению военной сдержанности, предложили отвод оперативных учений от линии соприкосновения Россия — НАТО, другие меры транспарентности. Россия уже отказалась от проведения крупных учений вблизи границ стран НАТО, перенесла вглубь страны масштабные мероприятия в рамках подготовки войск.

Однако альянс не демонстрирует готовности к аналогичным шагам. По отношению к России НАТО теперь придерживается линии «сдерживание и диалог», где реальному и открытому диалогу по насущным проблемам места в итоге практически нет.

— Украина последовательно саботирует Минские договоренности, не выполнив основных пунктов декабрьского саммита 2019 года «нормандского формата» в Париже. Новый статус Донбасса зависит исключительно от Украины в рамках Минских договоренностей или есть другие решения? Какую позицию сейчас занимают США, учитывая, что Вашингтон выделил 250 млн долларов на поставку вооружения Киеву?

— Вы правильно упомянули о Минских соглашениях. Именно в этом документе, одобренном СБ ООН и подписанном в том числе Украиной, зафиксировано положение (пункт 11 «Комплекса мер») о необходимости — цитирую — «проведения на Украине конституционной реформы, предполагающей в качестве ключевого элемента децентрализацию (с учетом особенностей отдельных районов Донецкой и Луганской областей, согласованных с представителями этих районов), а также принятие постоянного законодательства об особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей». Все это должно было быть отражено в новой Конституции Украины, вступление в силу которой, согласно тому же пункту Минских соглашений, предполагалось до конца 2015 года.

Конституционное закрепление особого статуса Донбасса — ключ к урегулированию кризиса на Украине и решению вопросов безопасности, социально-экономических и гуманитарных проблем.

Участники «нормандского» саммита в Париже 9 декабря 2019 года, включая президента В. А. Зеленского, единодушно поддержали договоренность о необходимости согласования между Киевом, Донецком и Луганском всех правовых аспектов особого статуса Донбасса в строгом соответствии с положениями Минского «Комплекса мер».

Нашим украинским партнерам пора перестать морочить всем голову, всякий раз придумывая отговорки, чтобы ничего не предпринимать в плане исполнения имеющихся обязательств. Для решения конфликта нужно также перестать подливать масло в огонь, чем продолжают заниматься США, в том числе снабжая Киев оружием. Невольно возникает вопрос: а действительно ли в Вашингтоне хотят установления мира на Украине, о чем их представители не перестают заявлять с высоких международных трибун?

— Каковы перспективы улучшения отношений с нашим соседом — Грузией?

— Последние 12 лет Россия и Грузия взаимодействуют, не имея дипломатических отношений. Напомню, что их разрыв по инициативе Тбилиси стал результатом предпринятой правительством Михаила Саакашвили югоосетинской авантюры.

В России при этом неизменно выступают за взаимовыгодные и дружественные отношения с Грузией. Убеждены, что именно в этом состоят национальные интересы двух стран и народов, объединенных общей историей и культурой, связанных миллионами переплетенных воедино человеческих судеб. Мы всецело поддерживаем инициированный в 2012 году правительством альянса «Грузинская мечта — Демократическая Грузия» курс на нормализацию двусторонних отношений. Наша установка — чем больше нормализации, тем лучше. Никаких ограничений с российской стороны здесь нет. А вот нашим грузинским партнерам, периодически разыгрывающим в конъюнктурных целях антироссийскую карту, в этом плане явно недостает последовательности.

Жизнь тем не менее берет свое. Россия на сегодня прочно занимает позиции второго внешнеторгового партнера Грузии (после Турции) с общим объемом товарооборота в 1,33 млрд долларов (2019 год). Именно в России на протяжении последних лет Грузия успешно реализует 2/3 своего вина. Россия продолжает лидировать и по объему частных денежных переводов в Грузию (около 430 млн долларов в прошлом году). В пользу более тесных связей между нашими странами однозначно «высказываются» и российские туристы (1,5 млн в 2019 году).

В конце 2013 года между Россией и Грузией было возобновлено регулярное автобусное, а с октября 2014 года — авиационное сообщение. На круглосуточный режим работы был переведен единственный наземный пропускной пункт на российско-грузинской границе «Верхний Ларс». Активизировались культурные, спортивные, научные, религиозные, деловые контакты. На этом фоне мы даже начали проработку вопроса об отмене визового режима для граждан Грузии.

К сожалению, наметившаяся положительная динамика была во многом перечеркнута событиями июня-июля 2019 года в Тбилиси, когда в ответ на провокацию грузинских национал-радикалов указом президента России был введен временный запрет на воздушные перевозки в Грузию. Хочется надеяться, что возобновление авиасообщения — это вопрос ближайшего будущего. Внимательно следим за положением дел в самой Грузии, разумеется, ждем общей нормализации санитарно-эпидемиологической ситуации в регионе и в мире, открытия регулярных авиарейсов на других направлениях.

Рассчитываем и на скорейшее возобновление прерванного из-за пандемии сложившегося политического диалогового общения как в формате Г. Б. Карасин — З. И. Абашидзе, так и на площадке Международных женевских дискуссий по безопасности и стабильности в Закавказье. Думается, можно было бы активнее использовать и потенциал секций интересов при посольствах Швейцарии в Тбилиси и Москве.

Россия всегда дорожила дружескими узами с близким ей грузинским народом, с которым мы прожили в едином государстве под разными названиями не одно столетие. Убеждены, что скорейшее преодоление имеющихся разногласий, восстановление и полноценное развитие двусторонних связей отвечает долгосрочным интересам наших стран и народов.

— Что стоит за очередным обострением на армяно-азербайджанской границе и насколько велика вероятность перерастания его в масштабный военный конфликт?

— Пограничный конфликт 12–16 июля с. г. стал вторым наиболее масштабным (после апреля 2016 года) нарушением подготовленного при нашем посредничестве Соглашения о прекращении огня 1994 года. Впервые за последние 26 лет высокоинтенсивные боестолкновения с использованием полевой артиллерии, минометов и ударных беспилотников проходили не на линии соприкосновения в Карабахе, а непосредственно на участке госграницы между Арменией и Азербайджаном.

К конфликту привел целый комплекс причин. В основе, разумеется, нерешенность карабахской проблемы. Плюс исключительная перегретость публичного пространства по обе стороны границы. Своего рода спусковым крючком послужил и географический фактор: решение армянской стороны реанимировать старый приграничный КПП, расположенный в 15 км от экспортных азербайджанских трубопроводов, вызвало повышенное беспокойство одних, неоправданную ответную реакцию других и в итоге запустило маховик противостояния с самыми непредсказуемыми последствиями.

Чтобы стабилизировать ситуацию, 13 июля МИД России обратился к сторонам с призывом немедленно прекратить огонь. Провел телефонные переговоры с коллегами из Армении и Азербайджана, встретился с представителями организаций, объединяющих граждан России азербайджанской и армянской национальностей. Обе диаспоры должны в полной мере осознавать свою ответственность и за соблюдение законов Российской Федерации, и за содействие созданию атмосферы, благоприятствующей нормализации отношений между Баку и Ереваном.

Российский сопредседатель Минской группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху И. В. Попов все это время находился на прямой связи с руководством внешнеполитических ведомств двух стран. В результате при активном российском посредничестве вышли, хоть и не с первой попытки, на режим прекращения огня с 16 июля.

В августе с. г. ситуация более-менее стабилизировалась. На границе и линии соприкосновения сохраняется относительное спокойствие. Пошли на убыль взаимные публичные обвинения. Рассчитываем на скорейшее возобновление переговорного процесса по нагорно-карабахскому урегулированию. Работаем над этим совместно с нашими партнерами по Минской группе ОБСЕ.

— Сможет ли Россия добиться отмены статуса «неграждан», унизительного для наших соотечественников в Латвии и Эстонии? Ведь этот статус ограничивает их в политических, экономических и социальных правах.

— Положение дел с правами русскоязычного населения в Латвии и Эстонии оцениваем как дискриминационное. Вызывает возмущение наличие в этих странах позорного явления массового безгражданства, главным образом русскоговорящих жителей, лишенных основных демократических и социально-экономических прав. Сокращение числа лиц без гражданства идет крайне медленно — в основном за счет ухода из жизни и эмиграции русскоязычного населения. Так, в Латвии к категории «неграждан» на сегодняшний день относятся 216,9 тысячи жителей страны (около 11% населения), в Эстонии — 75,6 тысячи (около 6%).

Власти этих прибалтийских государств не признают «неграждан» принадлежащими к национальным меньшинствам и, соответственно, исключили их из сферы юрисдикции Рамочной конвенции Совета Европы по защите национальных меньшинств. «Неграждане» лишены избирательных прав, не могут учреждать политические партии, заключать сделки по покупке земли и недвижимости без согласия муниципальных властей, не имеют права быть государственными служащими, занимать посты на военной службе, в полиции, быть судьями, прокурорами и т. д.

Опубликовано множество рекомендаций международных организаций (Совет ООН по правам человека, мониторинговые органы Совета Европы, ОБСЕ и др.), которые не раз обращались к латвийским и эстонским властям с призывами предпринять необходимые усилия с тем, чтобы их языковая политика и законодательные нормы не приводили к прямой или косвенной дискриминации населения.

Так, в августе 2018 года Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации опубликовал заключение по докладу Латвии, в котором выразил обеспокоенность образовательной реформой, а также проблемой «неграждан». В марте 2019 года Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам раскритиковал ситуацию в Эстонии, где проживает большое число лиц с неопределенным гражданством. В апреле 2019 года Комитет ООН по правам человека в своих рекомендациях по ситуации в Эстонии высказал озабоченность ограниченностью сферы охвата поправок к закону о гражданстве, исключающих некоторые категории детей «неграждан»; строгими требованиями в отношении знаний госязыка, необходимых для процедуры натурализации; неблагоприятными последствиями статуса «неопределенного гражданства» для участия в политической жизни.

С осуждением дискриминационных мер Риги и Таллина также выступили Консультативный комитет Рамочной конвенции Совета Европы о национальных меньшинствах, Венецианская комиссия Совета Европы, Верховный комиссар ОБСЕ по делам нацменьшинств и ряд других международных структур.

Реакция властей Латвии и Эстонии на международную критику по-прежнему неадекватна тяжести сложившейся ситуации. В этой связи убеждены, что членство в Евросоюзе не должно рассматриваться прибалтийскими государствами в качестве политического «прикрытия» для их противоправных действий.

Со своей стороны МИД России последовательно отстаивает интересы «неграждан». Задействуем возможности контрольных механизмов по защите прав нацменьшинств в рамках ООН, ОБСЕ и Совета Европы. Настаиваем на решении проблемы «безгражданства» в ходе двусторонних контактов с прибалтами, в том числе в рамках политических консультаций, отмечая, что одним из условий прогресса в вопросе выстраивания добрососедских двусторонних отношений остается соблюдение Латвией и Эстонией общепризнанных международных стандартов, гарантирующих равные права на получение гражданства.

— Какую роль готова играть Россия (не только в рамках «квартета») в выведении палестино-израильского конфликта на уровень перезапуска переговоров в связи с критической ситуацией, сложившейся после заявлений США о Иерусалиме?

— Действительно, нынешнюю ситуацию в ближневосточном урегулировании (БВУ) нельзя охарактеризовать иначе как близкую к критической. Безусловно, способствовало этому и решение Вашингтона о признании Иерусалима единой и неделимой столицей Государства Израиль и перенос туда американского посольства. Исходим из того, что проблема Иерусалима, как и другие, так называемые вопросы окончательного статуса, должны решаться в рамках переговоров между двумя непосредственными сторонами конфликта — израильтянами и палестинцами. А предвосхищение их результатов лишь осложняет поиск путей урегулирования. Такое понимание зафиксировано в общепризнанной международно-правовой базе БВУ, включающей резолюции СБ и ГА ООН и Арабскую мирную инициативу.

В этих условиях крайне востребованы усилия международного сообщества для скорейшего возобновления прямых палестино-израильских переговоров с целью достижения всеобъемлющего мирного соглашения между сторонами под эгидой ближневосточного «квартета» международных посредников в составе России, США, ЕС и ООН. Именно это акцентировал в своем выступлении в ходе видеоконференции СБ ООН по БВУ 24 июня с. г. Генсекретарь ООН Антониу Гутерреш. Россия этот призыв поддерживает.

Однако данный многосторонний механизм международного сопровождения БВУ сегодня оказался, по сути, парализован вследствие неконструктивной позиции американской стороны. Вашингтон увязывает продолжение работы в рамках «четверки» исключительно с продвижением своего мирного плана, известного как «сделка века». С учетом этого мы выразили готовность к дальнейшему взаимодействию по палестино-израильской проблематике в формате «тройки» — с ООН и ЕС — с возможным подключением ведущих региональных государств и организаций.

Важнейшей предпосылкой для возобновления прямых палестино-израильских переговоров также является восстановление палестинского единства на политической платформе Организации освобождения Палестины. В этой связи мы приветствовали своевременные шаги ФАТХ и ХАМАС на пути к преодолению многолетнего раскола, о которых было объявлено 2 июля с. г. в ходе совместной пресс-конференции в видеоформате уполномоченных представителей ФАТХ и ХАМАС.

Со своей стороны продолжим работу с палестинцами в целях закрепления и развития наметившейся обнадеживающей тенденции. Предполагаем провести в Москве очередную встречу представителей основных палестинских партий и движений, как только позволит санитарно-эпидемиологическая обстановка. В начале июля с. г. состоялся телефонный разговор президента России В.В. Путина с президентом Палестины Махмудом Аббасом, который позитивно воспринял это наше предложение. О своей принципиальной готовности принять участие в таком мероприятии нас также проинформировало руководство ХАМАС.

— Косовские сербы по-прежнему бесправны. Россия выступает за мирное урегулирование проблемы Косово, но «воз и ныне там». Какие усилия помогли бы продвинуть дипломатическое решение конфликта между Белградом и Приштиной?

— Говоря о проблеме Косово, предпочел бы вести речь не о конфликте между Белградом и Приштиной, а о последствиях беззастенчивого силового отторжения части территории Сербии. Его осуществили вооруженные боевики из числа косовских албанцев при попустительстве и прямой поддержке Запада, включая агрессию НАТО против Югославии в 1999 году. Вследствие этого бесправия на месте сербского автономного края в одностороннем порядке, в обход резолюции Совета Безопасности ООН 1244 — основы урегулирования — было создано самопровозглашенное квазигосударство. Его политическая верхушка открыто игнорирует международное право, законные требования и интересы Республики Сербии и сербского народа, стремится во что бы то ни стало легализовать нынешнее положение вещей, а заодно и себя.

В свое время ценой больших усилий и болезненных компромиссов ситуацию удалось перевести в переговорное русло. В 2010 году Генассамблея ООН уполномочила Евросоюз выступить посредником в диалоге Белград — Приштина. Позже даже были согласованы критически важные решения — например, о создании Сообщества сербских муниципалитетов Косово. Наметился путь к постепенному выходу на взаимоприемлемые договоренности, прежде всего, по обеспечению безопасности сербов в крае. Однако из-за обструкции косоваров эти решения остались виртуальными.

На сегодня диалог стагнирует. Но альтернативы ему нет, как бы ни хотелось кому-то разрубить этот гордиев узел. В Брюсселе и Вашингтоне сейчас наращивают активность, чтобы перезапустить переговорный процесс. Важно помнить, что нужен серьезный и честный разговор о будущих взаимоотношениях Белграда и Приштины. Он может быть результативным лишь при уважительном отношении к законным интересам косовских сербов, реальном учете их озабоченностей, соблюдении норм международного права. Внешнее содействие должно осуществляться без шантажа и выкручивания рук одной стороне с одновременным поощрением сомнительных политических аппетитов другой. Альтернатива диалогу чрезвычайно опасна для всех.

Беседовал Михаил Морозов

Метки: «нормандский» саммит, Грузия, Евросоюз, Лавров, Нагорный Карабах, НАТО, ООН