ЖИЗНЬ С ИДИОТОМ
Какая перезагрузка нужна нашим отношениям с США
Во всем мире есть только одна страна, способная говорить с Соединенными Штатами на общем языке и поэтому представляющая собой для них равного противника, – это Северная Корея. Все остальные – Россия, Китай или европейские государства – не готовы ради достижения той или иной цели ставить под угрозу собственное существование. Простой пример: в ответ на подстрекательства американских дипломатов во время протестных акций 23 января стоило бы отозвать у посла верительную грамоту. Северная Корея, если бы там было посольство США, именно так бы и поступила. Но вряд ли на такое способна какая-либо другая держава.
Лучшая иллюстрация этой замечательной особенности КНДР – памятный для всех, кто следит за международной политикой, обмен сообщениями между Трампом и Ким Чен Ыном. В течение года они потрясали мир ругательствами и угрозами испепелить друг друга в пламени ядерного апокалипсиса. А потом встретились и «прекрасно поладили». Секрет успеха в том, что Северная Корея точно так же отрицает международную легитимность США (и их союзников на Юге полуострова), как они поступают в ее отношении. Стороны, таким образом, находятся в одном этическом поле.
Способность формулировать свои мысли и поступать как никто другой в мировой дипломатии – это действительно показатель уникальности. Не случайно все коллеги, профессионально занимающиеся США, любят тезис об американской исключительности. Однако движение по этому пути ставит перед нами по меньшей мере две фундаментальные проблемы. Во-первых, признание американской, как и северокорейской, исключительности может быть чревато серьезными осложнениями в плане методологии дипломатии. Если мы принимаем в качестве рабочей гипотезу о том, что подопечный идиот, это значит, что расписываемся в неполной адекватности попыток разговаривать с ним так же, как с нормальными людьми. А значит интеллектуальный коллапс всего аналитического аппарата наших отношений с самой сильной и богатой державой планеты. Не говоря уже о том, что мы как-то взаимодействуем с КНДР, несмотря на всю ее исключительность, и не создаем для нее отдельной дипломатической кухни.
Хотя существующий у нас под боком пример сравнительно успешного разговора с американцами – Европа – свидетельствует именно о необходимости «особого подхода к особому мальчику». Многие коллеги в России удивляются эйфории среди европейцев по поводу того, что в Белый дом вернулись демократы. Но нам стоило бы понимать, что для европейцев избрание Байдена действительно важно – их старший партнер и покровитель перестал бегать, размахивая опасной бритвой, и выпил успокоительное. Здесь есть от чего прийти в восторг. И судить Европу слишком строго не стоит, она полностью зависит от Соединенных Штатов в вопросах своей безопасности. После того, как президентом стал Джо Байден, бритва в руках американцев никуда не делась. Но теперь они ей не размахивают во все стороны, а нацеливают на Россию и Китай. И европейцы могут, по меньшей мере, рассчитывать на паузу, которую могут использовать для решения собственных задач.
Во-вторых, все державы вмешиваются во внутренние дела соседей и партнеров. Кто-то больше, кто-то меньше, в зависимости от степени своей приверженности легитимизму в международной политике. Нас не должны удивлять заявления депутатов Европарламента или твиты министра иностранных дел маленькой Литвы. То же самое, но в рамках информационных ресурсов того времени, происходило в XIX веке. Легенда о российской угрозе и тогда присутствовала в огромном количестве европейских памфлетов, развивающих идею Алексиса де Токвиля о том, что в России «в основе деятельности лежит рабство».
Европейские парламентарии и тогда предъявляли Российской империи ультиматумы по поводу судьбы Польши, народов Кавказа и т.д. Сама Россия, в тех случаях, когда ей было необходимо не ограничивать себя легитимизмом, например в отношении Османской империи, также бодро вмешивалась в чужие внутренние дела. Сейчас Москва не может оставить без внимания права русских в государствах своей периферии или нарушения прав любых граждан в странах, с которыми нас не связывают союзнические отношения.
Двойные стандарты, к сожалению, стали частью международной политики еще лет 300 назад и уходить никуда не собираются. Избавиться полностью от вмешательства во внутренние дела друг друга не получится до тех пор, пока не будет взаимного признания легитимности. Как это, например, стало нормой в отношениях России и Китая. Но вряд ли мы можем рассчитывать, что нечто подобное произойдет между нами и Соединенными Штатами в какой-либо перспективе. В силу того, что ее геополитическое положение не особенно изменилось с XIX века, Россия остается носителем весьма консервативной внешнеполитической культуры и органически не приемлет революционной дипломатии. Но даже это не отменяет необходимости поиска адекватных ответов.
Несмотря на всю уникальность, нашим американским партнерам свойственны такие человеческие устремления, как алчность и жажда одностороннего выигрыша. Вопросы, где реализация этих устремлений видится в США наиболее вероятной, или они не располагают возможностями для силовой борьбы, постоянно излагаются в документах. Новая демократическая администрация уже сформулировала сюжеты, по которым с Россией, несмотря ни на что, «необходимо поддерживать диалог». Список конкретных сюжетов хорошо известен отечественным дипломатам и экспертам.
Видимо, для того чтобы в отношениях с Америкой действительно произошла «перезагрузка», России стоило бы приостановить любые разговоры именно о таких вопросах. Тем более, что в действительности наши страны связывает только и исключительно военная способность к полному взаимному уничтожению. Все договоры, режимы, переговоры и даже участие в «ареопаге» Совбеза ООН являются производными от этой способности. А вот она от временной приостановки диалога о том, что интересно сейчас американцам, точно никуда не денется.
