КАК НЕ РОДНЫЕ
Что делать с наплывом детей мигрантов в российских школах
Все чаще родители, выбирая школу для ребенка, смотрят на национальный состав ее учеников — много ли там тех, кого политкорректно называют детьми мигрантов. Собственно, всегда смотрят, если речь о крупных городах. Притом что часто представители нашей титульной нации (80% населения России) по-обывательски под детьми мигрантов имеют в виду и граждан РФ из южных республик. Вот до чего мы докатились. Примерно до того же, до чего Франция с Британией и многие другие европейские страны. Глобализация, понимаешь, туды её в качель.
В той же старой доброй Англии в среднем за последние пару десятилетий число детей в начальных классах школы, чей родной язык — не английский, удвоилось, достигнув почти 20%. Сегодня в ряде районов Лондона английский не родной уже для 40-60% школьников.
На днях проблема обсуждалась на заседании совета по межнациональным отношениям с участием Владимира Путина, во время которого президент как раз об этом и говорил: мол, на Западе в школах доля детей мигрантов иногда доходит до такого уровня, что местные жители забирают детей из таких школ.
А вот в России нельзя допускать, чтобы появились школы, укомплектованные только детьми мигрантов. «Количество детей мигрантов в наших школах должно быть таким, чтобы это позволяло их не формально, а фактически глубоко адаптировать к российской языковой среде. Но не только к языковой — к культурной вообще, чтобы они могли погружаться в систему наших российских ценностей», – сказал Путин.
И с я ним полностью в данном вопросе согласен. Можно добавить еще: наконец-то и давно пора.
Но при этом я не завидую тем, кому придется выполнять соответствующие поручения президента и составлять руководства к действию. Потому как проблема сильно запущена. А что касается родителей, забирающих детей из школ из-за «не того» национального состава, то это явление у нас уже имеется в предостаточных масштабах.
Школ, полностью укомплектованными мигрантами, может, у нас еще и нет, однако если посмотреть на национальный состав первых классов в ряде школ, к примеру, юго-востока Москвы (наша Капотня по этому показателю Лондон догнала и даже уверенно обогнала), то там число тех, кого москвичи-аборигены считают «мигрантами», зашкаливает далеко за 60-70%, в иных классах доходя и до 90%. Сопутствующие проблемы всем родителям хорошо известны. Эти дети, поступая в школу, часто либо вообще не говорят по-русски, либо говорят плохо и по-русски плохо понимают.
Соответственно, учителям надо тратить больше времени на объяснение им материала, отчего остальные ученики отстают. Сильно отстают. Потом, правда, некоторые из этих «детей мигрантов», генетически заряженные на то, чтобы «закрепиться, остаться, добиться успеха», бывает, весьма преуспевают в точных науках, тогда как расслабленные «аборигены» тащатся от бесполезной в нынешней циничной жизни «гуманитарщины». Ровно как в американских школах, скажем, в математике преуспевают китайцы с индийцами. Впрочем, таких преуспевающих везде все же меньшинство от своего землячества. Тогда как большинство становятся участниками буллинга на национальной почве, разного рода конфликтов и проблем из-за неблагополучия в, как правило, бедных семьях, контакта с которыми у школьных учителей часто нет никакого от слова «совсем», и т.д.
Данную проблему педагогическое сообщество обсуждает уже не первый год, однако системного решения, годящегося для всей страны, так и не придумали. Как, к примеру, сделать так, чтобы доля «детей мигрантов» не превышала в той или иной школе, да и в каждом ее классе определенного уровня, мешающему их адаптации? Президент, кстати, во время совещания сказал, что у него нет готового ответа. Но его пока ни у кого нет.
Вводить систему квотирования? Распределять детей мигрантов по всем школам равномерно? А как быть с привязкой школы к месту регистрации? Возить детей мигрантов на спецавтобусах туда, куда они определены по нацквоте? Но как быть с тем, что у нас детей «славянской национальности» становится по доле в числе родившихся все меньше в силу низкой рождаемости у одних национальностей и высокой у других, а также вала миграции, в том числе нелегальной?
В прошлом году число родившихся в нашей стране снизилось за год почти на 50 тысяч, составив 1,44 млн. Это минимальный показатель с 2002 года. После 2014-го число рождений в России вообще снижается неуклонно, и никакой материнский капитал, увы, ситуацию не переломил. Люди не рожают «за деньги», демография — штука куда сложнее.
Число умерших в прошлом году превысило число рождений в полтора раза (2,13 млн, из них не менее 350 тысяч — так называемая «избыточная смертность», то есть превышение среднего уровня за пять лет, этих людей почти всех унес именно КОВИД). Рождаемость в России (в среднем 1,5 ребенка на одну женщину, 1,34 в Москве) ниже уровня простого воспроизводства населения (2,1 — 2,2 чел.). Значит, мигрантов со временем будет все больше. Или страна вымрет. Некому станет качать нефть и газ, рубить лес, сеять и жать, а также поддерживать инфраструктуру.
И если такими темпами пойдет, то еще неизвестно, для кого квоты придется вводить. А если число квот будет меньше, чем число «детей мигрантов», то как быть?
Не записывать их в школу вообще? Депортировать? Надо быть готовыми дать ответы на такие вопросы. Многие окажутся не вполне «политкорректными».
Начать с того, что наше Минпросвещения точно не знает (и никто не знает), сколько в стране «детей мигрантов». По оценкам самого министерства, в школах страны их учится около 140 тысяч. В Москве — от 60 тысяч. Однако на том же совещании с Путиным глава ведомства, признав, что многие такие дети вообще в школу не ходят (а часто их туда просто отказываются записывать, например, регистрации нет), точную цифру таких не учащихся все же не назвал. То есть российские власти даже не знают, сколько у нас детей мигрантов и сколько из них не учатся нигде! По некоторым оценкам, не менее 10% гастарбайтеров, приезжающих в нашу страну на заработки, берут с собой детей. Если учесть, что до начала пандемии (данные РАНХиГС), в России находилось около 11 млн временных мигрантов, с ними могли приехать около миллиона детей. Получается, что в школу ходит лишь каждый 8-10-й? Или Минпросвет просто не владеет адекватной статистикой на сей счет? Пару лет назад Центр миграционных исследований, проведя свой опрос, выяснил, что только в Москве в детский сад (было бы хорошим местом для той самой адаптации) не ходят почти половина детей мигрантов, в школу — около 15%.
Во Франции или Америке, скажем, в школу обязаны ходить (и их обязаны туда брать) в том числе дети нелегалов. Иначе просто заберут из семьи силой клятой у нас ювенальной юстиции. У нас — нет.
С другой стороны, я бы даже недругу своему не пожелал, чтобы его дети учились в таких «публичных» школах с «понаехавшими» детишками из бедных стран Африки, Азии и Латинской Америки. Потому как никого кроме дебилов-лузеров-навсегда-по-жизни, преступников и наркоманов там не воспитывают. Уровень образования там чудовищный.
В ряде европейских стран с высоким уровнем миграции (в среднем по ЕС число иммигрантов в первом поколении составляет 10%, но этот уровень выше в ряде стран — на Кипре 21%, в Австрии, Бельгии, Ирландии и Швеции — 16%) в школах организуют «приветственные классы», чтобы помочь чужакам-мигрантам адаптироваться. У нас такое — большая редкость, чаще всего это сугубо коммерческие инициативы, за которые должны платить и так небогатые родители-мигранты.
По идее, должны быть хотя бы обязательные — именно государственные — курсы русского языка, но и они скорее исключение из правил. То есть сначала ребенок должен пройти языковый курс, а уже потом его следует определять в российскую школу, причем в тот класс, который соответствует его уровню развития.
Но даже в Москве такими языковыми курсами охвачено лишь несколько сотен детей мигрантов из десятков тысяч. А помимо языковых, есть еще масса социокультурных проблем, которые не решить, скажем, простым запретом (или, напротив, пренебрежением этими деталями) носить девочкам, к примеру, хиджаб в школе, если речь не идет о тех регионах, где это просто предписано формально или неформально — да, носить.
А ведь та же Европа уже столкнулась еще с одним неприятным явлением: не интегрируются в тамошнее общество и даже не хотят интегрироваться не то что первое, но и последующие поколения мигрантов. Взять хотя бы Францию, где уровень иммиграции не выше среднеевропейского, однако шутка про переименование собора Парижской Богоматери в мечеть может скоро стать реальностью. (Учета по национальному принципу новорожденных нет, они все французы, если один из родителей француз. Хотя до трети новорожденных рождаются в семьях, где по крайней мере один из родителей — иммигрант не из Европы).
У нас же в стране, где, повторю, «аборигены славянской национальности» в бытовой практике часто путают настоящих мигрантов с приезжими из южных российских регионов, эта проблема не интеграции российских граждан в культуру «государствообразующей нации» становится все острее, но она даже не обсуждается по вполне понятным политическим причинам.
В некоторых регионах идут на образование отдельных классов для мигрантов. Однако если учитывать, что для полноценной адаптации, притом именно в русскоязычной культурной и бытовой среде, таким детям надо от года до трех-четырех лет, то такие классы эту адаптацию подчас лишь замедляют. А еще создают почву для своего рода «расовой сегрегации», как и всякое искусственное разделение по национальному признаку. С другой стороны, как быть, если мальчик/девочка просто не понимает, что говорит учитель, которому никто не будет доплачивать к тому же из госбюджета за упорные дополнительные занятия с такими отстающими (и занятий этих, как правило, и нет). Плюс к тому, дома их язык общения — отнюдь не русский. Сколько в свое время говорилось об обязательном экзамене по русскому для всех, кто въезжает даже на временные работы! Но то, что есть сейчас, это сплошная профанация.
А вообще, если в самые ближайшие годы не принять каких-то масштабных и довольно радикальных мер по адаптации, а если угодно — и ассимиляции все прибывающих в страну потоков мигрантов и их детей, то через пару-тройку десятилетий можно уже будет просто расслабиться. Поскольку в национальном, культурном, религиозном, да и политическом плане Россия просто перестанет быть тем, что она есть сейчас. Она, конечно, будет не первой и не последней такой страной в истории, главным творцом которой всегда были не столько даже технический прогресс, войны и революции, сколько демография и великие переселения народов.
