НИКТО НЕ ХОЧЕТ НАСТОЯЩЕЙ БОЛЬШОЙ ВОЙНЫ
Россия наращивает войска на границе с Украиной. Новая война неизбежна?
Любое обострение по-своему уникально. Сейчас есть сочетание неблагоприятных тенденций с обеих сторон, которые ведут к эскалации конфликта. Это сочетание создает дополнительные риски и угрозы, которых раньше не было.
С украинской стороны проблема в том, что президент теряет политические позиции и становится заложником правых националистских сил. Буксуют многие инициативы реформ, с которыми он пришел к власти. В рамках его фракции меняются политические настроения. Последние шаги, в частности закон о языке и закрытие телекомпаний, неугодных Киеву, говорят, что он начинает сбиваться на повестку дня своего предшественника Порошенко. А это означает ослабление его позиций. Наверное, он уже думает о переизбрании, как он будет выглядеть в ходе кампании. Здесь тенденция неблагоприятная.
С другой стороны, пришел Байден, который всегда будет внимательнее относиться к Украине, чем Трамп. Есть ожидание, что США более последовательно и решительно выступят в поддержку украинской стороны в случае конфликта. Это подбадривает силы, которые ищут обострения.
Также сыграл роль конфликт в Нагорном Карабахе. Говорили, что существует только политический путь решения конфликта, но в Карабахе [азербайджанцы] применили силу и добились реального прогресса. Это мотивирует людей, которые считают, что военной силой можно решить конфликт. Тем более Украина ведет военно-техническое сотрудничество с Турцией, поэтому тут могут быть надежды, что соотношение сил будет меняться в пользу Киева.
Также происходит радикализация политического руководства ДНР и ЛНР. Тут говорят, что война если не неизбежна, то очень вероятна — и Россия должна вмешаться. Опять становятся популярны идеи, что ДНР и ЛНР должны присоединиться к России. Этому способствуют российские действия. В последние два года изменились механизмы предоставления российского гражданства жителям ЛНР и ДНР. Сотни тысяч жителей ЛНР и ДНР уже граждане РФ, и Россия имеет некоторые обязательства в отношении своих граждан — как минимум должна иметь. Это вселяет надежду [в жителей] ЛНР и ДНР, что, если начнется эскалация, Россия в стороне не останется и мы увидим масштабное вмешательство. Без России конфликт будет складываться не в пользу республик.
Если говорить про Россию, наши отношения с Западом продолжают ухудшаться. Это и заявления Байдена о Путине как об убийце, и отношения с Европейским союзом. Мы наблюдаем накапливающиеся дестабилизирующие тенденции.
Думаю, никто не хочет настоящей большой войны, так как издержки такого конфликта превысят политические дивиденды. Трудно предсказать, к чему такой конфликт может привести, учитывая, что ставки очень высоки. Но может произойти непреднамеренная эскалация. Как то, что произошло в 1914 году в Европе, когда вроде как войны никто начинать не хотел, но логика событий привела к тому, что она началась и продлилась дольше, чем кто-либо из участников мог себе предположить.
Будем надеяться, что всем участникам хватит мудрости, решимости и терпимости, чтобы найти позитивное решение. Пока мы далеки от серьезного конфликта, но ближе, чем в начале апреля 2020 или 2019 года. К сожалению, мы идем по наклонной плоскости, а насколько она будет длинной, сказать трудно.
Чтобы война не началась, нужно стабилизировать ситуацию [в Донбассе]. Первая задача — это именно стабилизация. Последние недели количество случаев нарушения соглашения о прекращении огня увеличивается, растет количество жертв. Нужно вернуться к вопросам об отводе тяжелых вооружений, о миссии ОБСЕ [Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе] и мониторинге прекращения огня.
Вторая задача — обсудить вопросы политического регулирования. Главная неясность, насколько все стороны могут проявить гибкость. Минские соглашения подписывались давно, в полном объеме их выполнить трудно, нужно демонстрировать готовность не пересмотреть их, а каким-то образом модернизировать. Насколько стороны к этому готовы? Пока это не очень наблюдается, но без этого дальше мы не продвинемся.
Третий вопрос: решить проблему Донбасса отдельно от проблемы европейской безопасности в целом невозможно. Как бы мы ни бились с Донбассом, если этим и ограничиться, в Киеве всегда будет опасение, что Россия поднакопит сил и начнется интервенция. А в России всегда будет страх, что рядом с Воронежем и Белгородом будет развиваться инфраструктура НАТО. Мы должны заниматься не только этим вопросом, но должны думать, как восстановить архитектуру европейской безопасности целиком. Даже не восстановить — так как восстанавливать нечего, — а как создать ее. И вопрос не в том, что у экспертов не хватает воображения и квалификации, а в том, что у государственных деятелей не хватает политической воли, чтобы этими вопросами заниматься серьезно. Потому что если свести все к требованиям формального выполнения Минских соглашений, то вокруг этого мы бьемся уже седьмой год.
Думаю, сейчас Украина попытается усилить политическое давление на Москву и уйти от вопроса Минских соглашений. А дальше многое зависит от того, какой окажется позиция Запада и США. В каком масштабе и формате они будут оказывать поддержку в случае эскалации? Пока этот вопрос открытый. И, думаю, ответ на него не знает даже Байден.
Записала Александра Сивцова
