МОЙ ЛАСКОВЫЙ И НЕЖНЫЙ МИД
Зачем России еще один инструмент «мягкой силы»
В российском МИДе вскоре может появиться новый, 43-й департамент по международному сотрудничеству в области культуры, науки, образования и спорта. В министерстве “Ъ” пояснили, что эта структура будет заниматься разработкой стратегии и координацией действий России в области так называемой мягкой силы. При этом в ведомстве заверили, что она не будет дублировать усилия уже существующих профильных органов, прежде всего Россотрудничества. Впрочем, пока не очень понятно, как будет работать новая схема и сможет ли Россия в итоге более эффективно продвигать свои интересы за рубежом.
Проект указа президента, в котором говорится о создании нового департамента, размещен на Федеральном портале проектов нормативных правовых актов. Из документа следует, что новая структура должна появиться после 1 января 2022 года, а ее штат составит 35 сотрудников. Правительству поручается обеспечить финансирование расходов, связанных с реализацией указа (фонд оплаты труда нового департамента в расчете на год составит около 37 млн руб.).
К проекту указа прилагается пояснительная записка, в которой сказано, что в компетенцию нового подразделения войдут вопросы проведения единой госполитики в области многостороннего гуманитарного сотрудничества, обеспечения гуманитарного влияния, продвижения позиций русского языка за рубежом, развития образовательных обменов, налаживания спортивного межгосударственного взаимодействия. Документ в августе размещался на сайте regulation.gov.ru для проведения общественного обсуждения, по результатам которого предложений в адрес МИДа не поступило.
Судя по всему, экспертное сообщество просто не заметило проект указа и не успело внести свои предложения. Внимание на документ обратили на днях, после чего в отраслевых сообществах началось его активное обсуждение. Среди ключевых вопросов — зачем понадобилась новая структура с учетом того, что при МИДе есть возглавляемое Евгением Примаковым Россотрудничество (оно же — Федеральное агентство по делам Содружества Независимых Государств, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству)? Согласно указу президента от 2008 года и последующим изменениям, у Россотрудничества 24 сферы полномочий. И они так или иначе охватывают упомянутые в записке к указу о новом департаменте области, за исключением, пожалуй, спорта.
“Ъ” обратился в МИД с вопросом: зачем понадобился новый департамент и как он будет уживаться с Россотрудничеством? В министерстве ответили:
«Вопрос о формировании в центральном аппарате МИД России департамента, который бы взял на себя координацию международных связей в области культуры, науки, искусства, молодежных обменов, образования и спорта, рассматривается в контексте активного использования во внешнеполитическом инструментарии элементов так называемой мягкой силы».
В ведомстве отметили, что МИД наделен полномочиями во всех этих сферах, но добавили: «В настоящее время в структуре министерства нет подразделения, которое бы централизованно их осуществляло. Частично, хотя и не в полном объеме, они распределены между рядом департаментов МИДа, не являясь для них основными».
Под «мягкой силой» подразумевается способность государства быть привлекательным за рубежом и использовать эту привлекательность для продвижения своих интересов. Улучшить имидж и укрепить влияние можно за счет своей культуры, ценностей, достижений в разных сферах или благодаря оказанию международной помощи и вкладу в решение глобальных проблем. За последние годы в России было предпринято уже несколько шагов по обновлению инструментов «мягкой силы».
Как следует из ответа МИДа, новый департамент возьмет на себя «разработку общей политики в сфере международного культурно-гуманитарного сотрудничества, определение приоритетов на этом треке, подготовку межправительственных договоренностей, контроль за выполнением международных обязательств РФ и реализацией госпрограмм в этой области, будет оказывать консультативную и практическую помощь как профильным государственным учреждениям, так и неправительственным структурам с учетом страновой специфики и запросов зарубежной аудитории». «Таким образом, основной акцент будет сделан на формировании стратегической линии и координации деятельности в указанных сферах, в то время как, например, полномочия Россотрудничества сосредоточены главным образом на решении практических вопросов развития международных культурных и гуманитарных связей», — подчеркнули в министерстве. И заверили:
«Речи о дублировании функций ни с Россотрудничеством, ни с другими федеральными органами исполнительной власти не идет».
На условиях анонимности, однако, собеседники “Ъ” в МИДе и ряде других госструктур признают, что пока вопросов в связи с этим больше, чем ответов. Так, новый департамент, по идее, должен заниматься формированием стратегии и координацией в сфере международного культурно-гуманитарного сотрудничества, однако у Россотрудничества тоже есть полномочия по разработке, планированию и координации деятельности в соответствующих областях. Говорить о том, что Россотрудничество работает только «в поле», не приходится: один из наиболее активных бывших руководителей агентства, вице-спикер Совета федерации Константин Косачев, к примеру, принимал непосредственное участие в разработке российской Концепции «мягкой силы» (документ не выкладывался в открытый доступ) и Концепции госполитики в сфере содействия международному развитию (опубликована).
Если же Россотрудничество будет реализовывать разработанную новым департаментом стратегию, то получится, как считают некоторые собеседники “Ъ”, что орган в статусе федерального агентства, чей глава и замы утверждаются президентом, во многом будет зависеть от структуры, которая, по идее, не должна стоять выше его. Неясно, что в итоге реформы станет с отделом по вопросам политики в сфере международного культурно-гуманитарного сотрудничества департамента гуманитарного сотрудничества и прав человека МИДа и подразделениями ряда других департаментов министерства, занимающихся разными аспектами этой темы.
Это наслоится на и без того непрозрачную схему принятия решений в сфере разработки и задействования инструментов «мягкой силы», таких как, например, «содействие международному развитию», то есть выделение денег на развитие нуждающихся стран. Полномочия в этой области, как и собственно финансовые потоки, уже несколько лет делят друг с другом МИД, Минфин и ряд других министерств, а также их отдельные подразделения (в случае МИДа это, в частности, департамент международных организаций и Россотрудничество).
Старший эксперт Центра перспективных управленческих решений Олег Шакиров напомнил “Ъ”, что в МИДе около 20 лет назад были подразделения, занимавшиеся темами, которые предлагается объединить в новом департаменте. «Например, в 1990-х годах в министерстве существовал департамент международного научно-технического сотрудничества (ДМНТС), а до начала 2000-х — департамент по культурным связям и делам ЮНЕСКО (ДКСЮ),— уточнил он.— После закрытия этих департаментов МИД не лишился функций по развитию культурных и научных связей: в некоторых посольствах работают атташе по культуре и прикомандированные от Минобрнауки атташе по науке и технике. Но это направление определенно получило низкий приоритет, в то время как МИД сфокусировался на политических сюжетах. Создание Россотрудничества в конце 2000-х должно было это в какой-то степени компенсировать». По словам эксперта, перспективы нового департамента будут во многом зависеть от того, насколько хорошо удастся обеспечить координацию между разными игроками: «В международном научном, культурном, образовательном сотрудничестве участвует много разных игроков. Речь идет не только о МИДе и Россотрудничестве, но и о других госструктурах, профильных организациях (например, РАН), а также о частных инициативах.
Создание новой бюрократической единицы потребует уточнения полномочий внутри этой системы, а этот процесс никогда не бывает простым».
В свою очередь, президент Центра поддержки и развития общественных инициатив «Креативная дипломатия» Наталья Бурлинова отмечает, что эксперты давно говорят о необходимости появления в МИДе нового департамента. «Но не в сфере «мягкой силы», так как эта научная концепция предполагает создание привлекательного образа страны не только через участие МИДа, но и через множество иных российских структур гуманитарной сферы, а в области «публичной дипломатии»»,— уточняет она. Под этим термином в России, как правило, подразумевают взаимодействие с конкретной целевой зарубежной аудиторией в политических или внешнеполитических целях. Создать департамент публичной дипломатии или соответствующее подразделение в департаменте информации и печати МИД призывали составители прошлогоднего доклада «10 шагов на пути к эффективной публичной дипломатии России» (документ написан экспертами Российского совета по международным делам и общественной организации «Креативная дипломатия»).
Ранее пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков признал, что над российской «мягкой силой» еще надо поработать. Зато с «реальной силой» у России, по его словам, «все нормально».
