БОЛЬШИЕ ЦЕЛИ, СВОБОДА НАУЧНОГО ТВОРЧЕСТВА И УНИВЕРСИТЕТЫ БУДУЩЕГО
Руслан Юнусов, Алексей Фёдоров и Фёдор Лукьянов
Ценность науки будет только расти вне зависимости от того, какой станет в конце концов международная система. И среди главных факторов, которые определят место в ней России, – состояние её научного потенциала и способность применять его в решении практических задач.
Зимой 2022 г. Россия вступила в новый этап своей истории. Тридцатилетний период, когда страна стремилась найти достойное место в международной системе под руководством США и их союзников, завершён. Геополитические пути России и Запада кардинально расходятся, да и весь мир переходит в другое состояние. Вместо глобальной универсализации – политико-экономическое самоутверждение с опорой прежде всего на себя. Глобализация как всеобщая взаимосвязанность, вероятно, сохранится, но принципы функционирования международного сообщества не могут остаться такими, какими они были в предшествующие десятилетия.
На фоне острого европейского кризиса в сфере безопасности, проявления которого ощущаются по всему миру, предпринимается попытка вытолкнуть Россию из международной системы. Уже понятно, что сделать это невозможно – слишком велик не только ресурс выживания страны, но и роль, которую она играет на планете. Так что в экономическом и политическом плане давление на Россию не приведёт её инициаторов к успеху. Есть, однако, сфера, в которой Российская Федерация более уязвима – это наука и технологии. Причин тут две. Во-первых, как бы ни складывалась геостратегическая картина, научно-технологическая область останется пространством, где для развития остро необходимы международные связи и кооперация. Во-вторых, период наших внутренних потрясений и преобразований нанёс урон научно-технологическому потенциалу страны, восстановление которого требует значительных усилий. Тем более в условиях, когда на Россию оказывается столь мощное внешнее давление.
Долгосрочный успех России напрямую связан с динамичным развитием её науки.
Фундаментальная наука – показатель интеллектуального прогресса общества, основа передовых технологий и катализатор экономического роста. Крайне важно обеспечить целостность научного сообщества и транспарентность организационных процессов. Фрагментация российского научного сообщества в определённых областях знаний может привести к утрате передовых позиций и деградации уровня экспертизы. Несмотря на наличие специальных механизмов и инструментов, и сейчас есть примеры, когда настоящие исследования по ряду важнейших направлений вытесняются имитационными. Эта проблема рискует усугубиться в условиях искусственного отрыва от мировой (западной) науки. Следствием может стать утрата доверия к науке, что будет препятствовать выстраиванию взаимосвязей между научными исследованиями, экономикой и обществом.
Престиж научной деятельности
Одной из ключевых задач научной политики является укрепление престижа исследовательской деятельности, а также развитие бренда научных и образовательных организаций. Последние десять лет этим занимались волонтёры – научные популяризаторы и коммуникаторы, создающие противовес псевдонаучным и мистическим передачам на телевидении. Следующей целью (особенно в нынешних условиях вынужденного переустройства социально-экономической системы) должна быть масштабная стратегия, направленная на то, чтобы убедить общество: научно-исследовательская работа в России снова становится престижной. Шаги, уже предпринятые в этом направлении (создание Российского научного фонда с высоким уровнем рецензирования проектов и использованием лучших практик научной экспертизы, проекты по популяризации науки ведущими учёными), дают первые результаты: например, более 60 процентов опрошенных в 2021 г. россиян видят в качестве будущей работы для своих детей сферу науки. Грядущее десятилетие науки и технологий в России – один из инструментов для системной работы в области распространения знаний и популяризации научной деятельности. И чем больше западные страны будут пытаться отрезать Россию от международной науки, тем важнее нам подчёркивать, что мы считаем эту сферу не разделяющей, а объединяющей.
Доверие к учёным как элемент управления наукой
Сегодня российское научное сообщество объединяется вокруг выдающихся учёных, формирующих научные школы в передовых центрах. Такие центры обладают высокой культурой исследований, привлекают талантливых студентов, аспирантов и молодых исследователей и активно работают со школьниками. Подобные учреждения должны становиться точками кристаллизации для восстановления качества и целостности российского научного сообщества. Международный опыт показывает, что объединение их в сетевую структуру позволяет поддерживать высокий уровень культуры научных процессов и способствовать междисциплинарным исследованиям. Программы лидирующих исследовательских центров, центров мирового уровня, лидирующих научных школ – примеры эффективных организационных форм.
Конечно, отечественным центрам, особенно в нынешних предельно жёстких геополитических условиях, придётся бороться за умы и таланты – сохранение российских и привлечение иностранных кадров. Тем более что задача перетягивания из России научно-инженерных кадров официально поставлена, например, в Соединённых Штатах. Это требует усилий по созданию истинно творческой среды, где учёные имеют возможность решать самые сложные и интересные задачи. Вопрос даже не только и не столько политический, сколько административный. Если за рубежом оборудование или реактивы для эксперимента приобретаются за неделю, а дома – за полгода, активный учёный может предпочесть отъезд. Система закупок в науке сейчас в России – как в части высокотехнологичного оборудования, так и расходных материалов для исследований – ориентирована на предотвращение злоупотреблений, а не на эффективность, которая требует повышения доверия к лидерам научных исследований.
Как сделать шаг на пути к построению доверия? Для руководства научными группами следует приглашать учёных с высочайшей репутацией, а экспертизу предлагаемых исследовательских программ проводить на высоком международном уровне, чтобы исключить возникновение конфликта интересов, узких клубов по распределению денег и имитацию научной деятельности. Именно высокий уровень научной экспертизы и её независимость стали ключевыми факторами успеха программ по приглашению ведущих учёных в Россию (вспомним программу мегагрантов). Отобранные таким образом учёные заслуживают более высокого доверия, чем обычные руководители, и имело бы смысл предусмотреть для них упрощённый режим принятия административно-хозяйственных и финансовых решений по обеспечению исследований, чтобы сделать научный процесс как можно более динамичным. Опять-таки в новой международной ситуации этот вопрос становится чрезвычайно острым.
Особенно актуальной для молодых учёных является тема стимулирования научной карьеры. Существует линейка инструментов поддержки. В текущих условиях им нужен ещё больший кредит доверия, чтобы совершить быстрый исследовательский старт. Это позволит избежать их «перезревания» как учёных в уже сформировавшихся научных группах. Например, специальные стипендиальные и грантовые программы с горизонтом не менее трёх лет, включающие зарплату и средства на поддержку экспериментов, чтобы обеспечить возможность максимально раскрыть свой потенциал. Успешной стала практика молодёжных линеек грантов от Российского научного фонда. Учёным, в том числе молодым, нужна возможность регулярного выезда на международные конференции и стажировки. Сейчас этому препятствуют извне, но можно предположить, что наиболее резкие проявления антироссийских настроений постепенно утихнут, многие иностранные коллеги осознают, насколько противоестественно политизировать научное сотрудничество.
России жизненно необходимо сохранять взаимодействие с научным миром.
Соответственно, нужен облегчённый въезд иностранных учёных по коротким научным программам, своеобразная «виза учёного», чтобы у них формировался богатый и разнообразный положительный опыт взаимодействия с российской наукой на её территории.
Научный журнал мирового уровня
Серьёзное внимание необходимо уделить вопросу научных публикаций в российских журналах. Сегодня во многих отечественных научных изданиях нередко появляются откровенно слабые, проходные работы, необходимые в основном для соблюдения нормативов по публикациям или требований к диссертациям. Распространена практика публикации научных статей без должного рецензирования. Например, в одном из физических журналов за восемь лет одним автором было опубликовано сорок научных статей, причём зачастую материалы принимались всего через несколько дней после подачи, что исключает возможность тщательного независимого рецензирования. Лишь в некоторых отраслях импакт-фактор российских журналов достиг показателя 2, а журнал с импакт-фактором 3 – всего один. Кроме того, русскоязычные научные журналы не в полной мере исполняют важнейшую функцию извещения широкой общественности о важных исследованиях.
Ситуацию можно изменить, если сконцентрировать усилия на запуске флагманского российского научного журнала широкого профиля на английском языке. Исследовательские статьи должны проходить международное рецензирование и соответствовать исключительно высоким требованиям. Стоит включать в него обзорные публикации, новости и мнения, как принято, например, в Nature и Science. Возможность и потенциальную востребованность подобного издания, опирающегося в первую очередь на достижения национальной науки, демонстрирует журнал “Science Bulletin”. Он был запущен в 2011 г. как “Chinese Science Bulletin” и за десять лет достиг импакт-фактора 11,78. Одно из важных преимуществ – высокая скорость публикации работ: от подачи рукописи до публикации проходит чуть более двух недель.
У российских исследователей есть спрос на подобный мультидисциплинарный журнал. Хотя узкоспециальные статьи они публикуют в профильных высокорейтинговых научных журналах, некоторые работы заслуживают внимания более широкого круга научной общественности. Сейчас достичь такого внимания можно только через издания уровня “Nature” и “Science”, объём которых ограничен и, как следствие, уровень конкуренции чрезвычайно высок. К тому же даже такие публикации не свободны от политического воздействия. Если поставить во главу угла качество публикаций, уже через год-два новый российский журнал будет замечен в мире. Важно постараться избежать ловушки издательского бизнеса, когда приоритетом становится получение дохода, будь то подписка или авторские взносы в модели “Open Access”. Приоритетом должно быть качество научных публикаций и транспарентность процесса экспертизы, а миссией – создание площадки для учёных, управляемой учёными.
В текущих условиях наличие подобного журнала обеспечит независимую от геополитической ситуации площадку для научных публикаций. Практика последнего времени показывает неоднозначную политику ведущих международных изданий в отношении публикаций российских учёных: некоторые статьи отвергаются под предлогом проведения исследований в интересах санкционных организаций. Стоит отметить, что прямое финансирование научных статей западными военными организациями и фондами при этом не является предлогом для отказа в публикации. Наличие собственного научного издания международного уровня позволит повлиять на политику двойных стандартов.
Большие вызовы и стратегические цели
Важным средством стимулирования развития науки служат яркие цели, на которые сначала можно ориентироваться, а затем – сверяясь с ними – оценивать пройденный путь. Отчасти такую роль выполняют мегавызовы вроде квантового компьютера, термоядерного реактора, создания модели мозга или полёта на Марс, но подобные проекты редки. Зато есть сигнал о высших достижениях, поступающий ежегодно: объявление лауреатов Нобелевской премии. За сорок лет Нобелевскую премию в области естественных наук получили четверо россиян – Жорес Алферов в 2000 г., Алексей Абрикосов и Виталий Гинзбург в 2003-м и Константин Новосёлов в 2010-м. Первые две присуждены за работы, выполненные до 1970 года. Премия 2010 г. – за работу, выполненную за рубежом (совместно с Андреем Геймом, который к тому времени не имел российского гражданства), здесь роль России ограничивается фундаментальным естественнонаучным образованием лауреатов. Получается, ни одна из научных работ, выполненных в СССР/России за последние полвека, не удостоена высшей научной награды. Можно говорить о политических причинах, ряд очевидных открытий «нобелевского уровня» был проигнорирован. Например, исследования Владилена Степановича Летохова послужили основой для работ Чу, Коэна-Таннуджи и Филлипса по лазерным методам охлаждения атомов, за которые они получили Нобелевскую премию по физике в 1997 г., но сам Летохов отмечен не был. Преобразования Боголюбова (названные в честь Николая Николаевича Боголюбова) известны практически любому физику в мире – в частности они были использованы при построении теории сверхпроводимости Бардиным, Купером и Шриффером, но премии была вручена им, а не Боголюбову.
Отчасти отсутствие российских лауреатов объяснимо тем, что россияне, имеющие право номинировать кандидатов, не склонны выдвигать соотечественников. По крайней мере, так было в прошлом – пятьдесят и более лет назад, в период, за который доступен архив Нобелевского комитета. Но не стоит закрывать глаза и на другую причину – в России не хватает нацеленности на науку высших достижений. Требования сводятся к формальным показателям результативности научной деятельности.
Революционные результаты не рождаются в попытках поднять наукометрические показатели. Для этого нужны сверхусилия и творческие прорывы.
Примером попытки сконцентрировать усилия широкого круга молодых и активных учёных на новой перспективной тематике может служить принятая в 2020 г. дорожная карта по квантовым вычислениям, в рамках которой создаётся сразу несколько конкурирующих технологических платформ для будущих квантовых компьютеров. В науке нужно повышать роль конкурсных процедур и предусматривать резервные ресурсы, в том числе за счёт увеличения доли расходов на науку в бюджете. Одной из целей международного научного журнала должно быть освещение ключевых исследований, проводимых российскими учёными, доведение информации до научного сообщества и мировой общественности в целом.
Нужны научно-технические программы с длинным горизонтом, по которым может не быть коммерческого результата в ближайшие десять-пятнадцать лет, но вероятны фундаментальные научные прорывы «нобелевского уровня». Сама ориентация на подобные цели будет тянуть отечественную науку вверх, привлекать молодёжь и удерживать таланты от переезда в другие страны. Создание научного центра мирового уровня в любой области исследований – исключительно сложная и весьма дорогая задача. Для её эффективного решения нужно концентрировать ресурсы и кадры, а не распылять их тонким слоем по всей стране.
Важным шагом должно стать создание собственного круга международно признанных научных премий, которые призваны отмечать и продвигать наиболее важные научные результаты. Как и в случае научного журнала, ключевыми факторами успеха тут послужат высокий уровень международной экспертизы и прозрачность процесса присуждения. Пример китайской Премии Шао, «Нобелевской премии Востока», демонстрирует возможность создания за несколько десятков лет международно признаваемой научной награды.
Университеты будущего
Другая важная задача – повышение исследовательского потенциала университетов. Соответствующая установка нашла отражение в таких инициативах, как проект «5-100» и программа «Приоритет 2030». При этом на практике научная работа воспринимается многими университетами как дополнительная нагрузка. Между тем передовые исследовательские подразделения университетов должны становиться ключевыми заказчиками для собственных образовательных подразделений. Создание гибких условий для исследовательской деятельности внутри университетов, выстраивание взаимосвязи с потенциальными потребителями научных исследований, формирование высокой степени научного ценза, принцип «качество, а не количество» должны стать основой для развития университетов будущего. Число публикаций, даже с учётом «фракционного подхода», отражающего вклад учёных университета в конкретный результат, не должно быть во главе угла: именно культура научных исследований и атмосфера бурлящей научной жизни дают представление об уровне науки.
Эти параметры гораздо сложнее оцифровать, оценить их может узкий круг экспертов и специалистов, но фокус в первую очередь на них – это стратегическая инвестиция в устойчивое развитие науки в ближайшие десятилетия.
* * *
Кардинальное стратегическое переустройство мира напоминает лавину – предпосылки копились давно, но стронуло обвал конкретное событие. Теперь же поток несётся сам по себе, и надежды, что им можно управлять, иллюзорны. Тем, кто захвачен потоком, следует сгруппироваться и быть готовыми к действию в тот момент, когда под ногами обнаружится, наконец, твёрдая почва. Когда это произойдёт, пока предсказать не может никто.
На этом этапе сочинять большие стратегии бесцельно – жизнь их, скорее всего, перечеркнёт. Поэтому есть два способа действия, и они не исключают, а дополняют друг друга. Первый – оперативное реагирование на текущие вызовы, которых очень много, и вал растёт. Второй – не попытка предугадать следующие проблемы, а системно заниматься созданием фундамента, который понадобится при любом развитии событий, позволит и впредь всегда быть готовым к виражам.
Наука – важнейшая часть этой работы, и ценность её будет только расти вне зависимости от того, какой станет в конце концов международная система. И среди главных факторов, которые определят место в ней России, – состояние её научного потенциала и способность применять его в решении практических задач.
