КОНЧАЮТСЯ РАБЫ ИНОЯЗЫЧНЫЕ? ПРЕВРАТИМ В РАБОВ СВОИХ!
Об использовании бизнесом труда заключенных
Даже самые активные сторонники действия наших властей на внешнеполитической арене не могут не задаваться вопросом, а что же, какой социально-экономический курс, какой вектор развития несут вовне российские власти?
Не могут не признавать, что внутрироссийский курс наших властей, от финансово-экономической политики, включая политику промышленную, до политики социальной, демографической, в сфере науки, образования и здравоохранения вступает в разительный контраст с какими-либо надеждами на будущий единый прекрасный и безусловно привлекательный для окружающих Русский мир.
И потому с оптимизмом воспринимается каждый даже минимальный знак от властей, который можно было бы трактовать как сдвиг в сторону национально и социально ориентированной политики. И, соответственно, с печалью и разочарованием — те шаги, что свидетельствуют о продолжении прежнего совершенно тупикового социально-экономического курса.
И вот сообщение в СМИ о том, что организация «Деловая Россия» приступила к изучению общественного мнения в среде бизнеса по вопросу о возможности привлечения заключенных к труду в ряде отраслей хозяйства, прежде всего, как сообщается, в строительстве, сельском хозяйстве, лесной отрасли, добывающей промышленности и швейном производстве.
Это новость о планируемом сдвиге в какую сторону, в каком направлении?
Скажете, в чем тут новость — подумаешь, очередное социологическое исследование, чего еще тут опасаться?
Но, обращаю внимание, организация «Деловая Россия» — отнюдь не социологическая служба и не академический институт. Предмет ее интереса — не абстрактное научное знание, а возможность извлечения прибыли. Разворот интереса бизнеса в части извлечения прибыли к, по существу, рабскому труду — крайне настораживающий и печальный для нашего общества симптом. И симптом не простой, односложный, а комплексный.
Первое. Этот симптом характеризует власть, которая, уместно предполагать, дала понять, что готова не противодействовать, а, напротив, создать инфраструктуру привлечения в экономику рабского труда.
Второе. Этот симптом характеризует и бизнес. Основное содержание труда в нашей стране и основной метод извлечения прибыли — отсталые даже не по сравнению с нынешним 21-м веком, но и по сравнению с веком позапрошлым, 19-м, когда во всем более или менее развитом мире рабский труд сменялся на труд наемный — как более производительный, прежде всего, в актуальных, современных тому этапу отраслях экономики. Соответственно, похоже, берется курс не на обновление, не на развитие, а на консервацию отсталости, как минимум, в перечисленных отраслях: в строительстве, сельском хозяйстве, лесной отрасли, добывающей промышленности и швейном производстве.
Третье. Этот симптом характеризует (или охарактеризует по результатам исследования) само общество — готово ли оно примириться и даже найти что-то позитивное в возврате к массовой практике принудительного, по сути, рабского труда. Без срабатывания минимального инстинкта самосохранения. Без понимания, что «трудовая армия», только ее допусти, будет востребоваться все больше и больше. А значит, «если ты еще не сидишь, то это не твое достижение, а недоработка властей».
То есть, допустим, на сегодняшний день авторами проекта предполагается, что при заинтересованном участии бизнеса можно заменить тюремные сроки на принудительные работы для примерно сотни тысяч человек. Много это или мало? Может быть, и немного, но ведь лиха беда начало. Достаточно подправить мотивацию бизнеса и тесно интегрированной с ним власти, кстати, немаловажно, включая и судебную ветвь власти, и почему бы далее не говорить уже не о сотнях тысяч, но о миллионах и даже о десятках миллионов человек, которым можно сначала назначить тюремный срок, а потом заметить его принудительными работами. Тем более, в условиях, когда всякое проявление недовольства, в том числе, даже в чисто социально-экономической сфере, власть присвоила себе право толковать как экстремизм…
И вот ведь плоды чего мы еще теперь пожинаем. Но протяжении многих уже десятков лет общество мирилось с тем, что бизнес при потворстве властей присвоил себе право нещадно эксплуатировать безропотную и практически бесправную рабочую силу трудовых мигрантов из Средней Азии. А тех, кто выступал против подобной практики замещения россиян гастарбайтерами, представляли не иначе как расистов. И вот безнаказанное поощрение использования труда безответных мигрантов приучило бизнес и власти к наличию безропотной и легко обманываемой почти рабской рабочей силы. А теперь наше социально-экономическое отставание даже от Турции привело к естественному перенаправлению потока трудовых мигрантов из южных территорий бывшего СССР в Турцию, Китай и другие страны. В результате кончаются рабы иноязычные и инокультурные — что делать? Очевидно: превратим в рабов этнически и культурно своих…
При этом стоит оговорить: никто не против того, что называется трудовым перевоспитанием, но категорически нельзя отдавать трудовое перевоспитание на откуп тем, кто заинтересован, прежде всего, в извлечении прибыли.
Категорически недопустимо ставить трудовое перевоспитание на поток, в котором главенствующая и безусловно господствующая мотивация — не перевоспитать кого-либо, не дать ему новый шанс на самореализацию и возвращение в общество морально здоровым и адаптированным к честному труду человеком, но получить прибыль, а то и сверхприбыль. За счет чего? Тут уж явно не за счет внедрения новой техники и новых технологий, а исключительно за счет более нещадной эксплуатации тех, кто, в случае чего, изначально заведомо виновен, осужден, а потому покорен и безропотен…
Конечно, все это можно обставить цветочками и бубенчиками, мол, все будет под контролем общества и т. п. Но каков у нас контроль общества, например, за выборами — за процессом формирования власти? А если так, то какие основания предполагать, что за трудом заключенных в целях недопущения сверх эксплуатации контроль будет лучше?
Не жалко заключенных, мол, они сами виноваты? Допустим. Но за следствием и судебной системой, что они не окажутся развернуты просто на обеспечение бизнеса ни в чем на самом деле невиновной бесправной рабочей силой, — на эту тему какой независимый контроль сегодня способно организовать наше общество?
Налицо более чем серьезные основания для беспокойства каждого, включая персонально вас, уважаемый читатель. В условиях слабости общества и общественного контроля за властью, ограничивать как-либо аппетиты бизнеса, намеренного, судя по всему, добиться получения в свои руки масштабной безропотной «трудовой армии», окажется чрезвычайно сложно. Может быть, лично вы захотите контролировать действия власти и бизнеса в части организации «трудовой армии»? Но ведь в таких сложных условиях, когда весь мир против нас — не саботаж ли это? Не попали ли вы под внешнее влияние?
И добро пожаловать персонально вам в эту самую безропотную и бесправную «трудовую армию»…
