«МАКСИМАЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ СБЛИЖЕНИЯ»
Фёдор Лукьянов, Дмитрий Соколов
Об итогах визита Си Цзиньпина
В Москве завершились переговоры между Си Цзиньпинем и Владимиром Путиным.
Китайский лидер отбудет из России 22 марта.
Основной темой в Кремле стало экономическое сотрудничество между странами и обсуждение «Мирного плана» Китая по урегулированию конфликта на Украине.
Кроме того, как рассказал помощник российского лидера Юрий Ушаков, обсуждалось и сотрудничество по линии военных ведомств двух стран.
Основные сенсации переговоров aif.ru обсудил с главным редактором журнала «Россия в глобальной политике» Федором Лукьяновым.
— Сам визит был уже очень серьезным жестом со стороны Китая. Это первый визит после нового назначения, причем нанесенный очень быстро. И прием в России — это ответный жест. Лично я не помню, чтобы кого-нибудь у нас так принимали, — сказал Лукьянов в комментарии aif.ru.
Дмитрий Соколов, aif.ru: — Было ли что-то неожиданное в документах, подписанных по итогам встречи?
— Если говорить об экономических соглашениях, мне показалось, что они носят общий рамочный характер. Была поставлена задача резко наращивать экономические отношения — не зря ведь Си Цзиньпин и с Мишустиным встречался. Это важно, потому что значит, что некая высшая отмашка дана китайскому бизнесу (как государственному, так и негосударственному) о том, что с Россией надо иметь дело. В Китае ведь все очень четко устроено, без команды Коммунистической партии никто ничего делать не будет.
— Отношения России с Китаем после этого визита стали другими?
— Мое внимание привлекла формулировка Си Цзиньпина о том, что российско-китайские отношения вышли за рамки двусторонних отношений и имеют большое значение для миропорядка.
— Почему это важно?
— Из всех возможных формул взаимодействия эта формула ближе всего подходит к понятию союза. Сам по себе союз для китайцев невозможен, они в принципе не употребляют таких понятий. Союз содержит в себе нечто обязывающее, а китайцы не вступают в обязывающие отношения ни с кем. Ранее у нас звучала формулировка «Стратегическое партнерство», потом «Стратегическое партнерство, не имеющее границ». Но то, что сегодня было сказано, — максимально возможное для Си Цзиньпина к приближению союзных отношений. Он обозначил отношения России и Китая как единый феномен, играющий отдельную роль в мире. Это шаг на следующую ступень.
— Переговоры проходили на фоне заявлений западных политиков о разговоре Си Цзиньпина с Владимиром Зеленским. Возможен ли сейчас такой разговор?
— Склонить Китай к чему бы то ни было невозможно, и то, как Запад пытается это делать, — абсолютно контрпродуктивно. Сейчас бессмысленно разговаривать с Китаем в наставительном тоне.
— В дальнейшем такой контакт возможен?
— Вполне может быть, что Си Цзиньпин захочет иметь контакт с Зеленским. Скорее дистанционный, чем прямой. Китаю важно показать, что он является важнейшим фактором умиротворения в целом. Мол, одни воюют, другие подливают керосин, а мы за то, чтобы воцарился мир и гармония. Выслушивать всех, кто к нему обращается и благосклонно внимать, а потом делать свои выводы — это та роль, которую Китай сейчас хочет играть в мировой политике.
— Мирный план Китая, про который так много говорят, может быть принят на Западе?
— Это скорее набор неких общих принципов, с которыми сложно спорить. Они отшлифованы до идеала, но при этом они абсолютно не соответствуют той ситуации, которая сейчас разворачивается. И тому настрою, который есть у сторон — не только у Украины и Запада, но и у России, скажем честно. Конечно, Путин и остальные наши официальные лица подчеркнули, как они ценят усилия Китая, как они внимательно будут изучать его предложения и как готовы их реализовывать, когда для этого созреет другая сторона. Это проявление учтивости.
