МОЩЬ ДРАКОНА И «МЯГКАЯ» СИЛА ПАНДЫ
Владимир Овчинский, Юрий Жданов
Китай на пике мирового лидерства
Западные аналитики в самых разных сферах чувствуют дыхание в спину США двух символов Китая: его мощи – Красного Дракона и его «мягкой» силы – Панды.
Май 2023 года западные СМИ буквально накрыло волнами публикаций о мировом взлете Поднебесной и нарастании ее конфронтации с Америкой.
Попытка оценить мощь Китая
Майские (2023 года) публикации The Economist содержат попытку комплексно оценить реальную мощь Китая и его способность противостоять Америке.
А) Китайская мощь вот-вот достигнет пика?
Возвышение Китая было определяющей чертой мира на протяжении последних четырёх десятилетий. С тех пор, как страна начала открывать и реформировать свою экономику в 1978 году, ее ВВП рос в среднем на головокружительные 9% в год. Это позволило ошеломляющим 800 миллионам китайских граждан вырваться из нищеты. Сегодня на Китай приходится почти пятая часть мирового производства. Огромный размер его рынка и производственной базы изменил мировую экономику. Си Цзиньпин, правивший Китаем в течение последнего десятилетия, надеется также использовать растущее влияние своей страны для изменения геополитического порядка.
Есть только одна загвоздка: быстрый рост Китая замедляется. Си обещает «великое омоложение» своей страны в ближайшие десятилетия, но сейчас экономика переживает нечто более прозаическое: великое взросление, в то время как десять лет назад прогнозисты предсказывали, что ВВП Китая превзойдет американский в середине XXI-го века (по рыночным обменным курсам) и сохранит доминирующее положение, сейчас не за горами гораздо менее резкий сдвиг, который приведет к чему-то близкому к экономическому паритету.
Это изменение экономической траектории является предметом ожесточенных споров среди наблюдателей за Китаем. Они снова думают о влиянии Китая и его соперничестве с Америкой. Одна точка зрения состоит в том, что мощь Китая упадет по сравнению с мощью ее соперников, что парадоксальным образом может сделать ее более опасной. В прошлогодней книге Хэл Брэндс и Майкл Бекли, два ученых, популяризировали теорию, которую они назвали «Пик Китая». Они утверждают, что стране грозит упадок, и она достигла «точки, когда она достаточно сильна, чтобы агрессивно разрушить существующий порядок, но теряет уверенность в том, что время на ее стороне». Их исследование начинается с воображаемой войны за Тайвань.
Тезис о пике Китая основан на точном наблюдении, что некоторые попутные ветры превращаются во встречные, препятствуя продвижению Китая. Первый большой порыв исходит от демографии. Численность трудоспособного населения Китая сокращается уже около десяти лет. В 2022 году его население в целом достигло своего пика, и сейчас его обогнала Индия. «Попытки коммунистической партии убедить китайские пары иметь больше детей не работают. В результате ООН считает, что к середине века трудоспособное население Китая может сократиться более чем на четверть. Попрощайтесь с массами молодых рабочих, которые когда-то заполняли «всемирную фабрику».
Добавление рабочих — один из способов роста экономики. Другой заключается в том, чтобы лучше использовать существующее население. Но вторая проблема Китая заключается в том, что выработка на одного работника вряд ли будет расти так быстро, как когда-то надеялись прогнозисты. Большая часть его ресурсов пойдет на уход за пожилыми людьми. После десятилетий строительства домов, дорог и железных дорог расходы на инфраструктуру теряют свою отдачу.
«Автократические наклонности Си заставили местных предпринимателей нервничать больше, что в долгосрочной перспективе может снизить способность Китая к инновациям. Геополитическая напряженность заставила иностранные фирмы стремиться диверсифицировать цепочки поставок за пределами Китая. Америка хочет ограничить возможности Китая в некоторых «базовых» технологиях. Ожидается, что запрет на экспорт определенных полупроводников и машин китайским фирмам сократит ВВП Китая .
Всё это снижает долгосрочные прогнозы экономического потенциала Китая. 12 лет назад Goldman Sachs считал, что ВВП Китая превысит американский в 2026 году и к середине века увеличится более чем на 50%. В 2022 году он пересмотрел этот прогноз, заявив, что Китай превзойдет Америку только в 2035 году и достигнет пика роста менее чем на 15%.
Другие более мрачные. Исследовательская фирма Capital Economics утверждает, что экономика Китая никогда не станет лидером, вместо этого она достигнет пика в 90% от размера Америки в 2035 году. Эти прогнозы, конечно, неопределенны. Но наиболее правдоподобные, похоже, согласны с тем, что Китай и Америка приблизятся к экономическому паритету в следующем десятилетии или около того — и останутся в этом положении на десятилетия вперед.
«Как может Китай справиться с этой более плоской траекторией? В самом оптимистичном сценарии Си внес бы изменения, чтобы ускорить рост производительности. С доходом на душу населения менее половины американского, население Китая будет стремиться улучшить свой уровень жизни. Он мог бы дать волю животному духу китайской экономики, а своему народу — больше свободы передвижения. Китайское правительство может перестать полагаться на расточительные государственные банки и предприятия для размещения капитала. И он мог бы занять менее острую позицию за границей, ослабив геополитическую напряженность и заверив фирмы в том, что вести бизнес в Китае безопасно. Такие реформы могут в конечном итоге сделать Китай более могущественным, но также, хотелось бы надеяться, менее агрессивным».
Пессимисты опасаются, что Китай станет более воинственным, поскольку его экономическая траектория колеблется. Есть много причин считать это правдоподобным. Прогнозируется, что в 2023 году военный бюджет Китая вырастет более чем на 7% в соответствии с номинальным ВВП. Его военные расходы ниже, чем у Америки, но всё же догоняют. К 2030 году его военно-морской флот может быть на 50% больше, чем у Америки, а его ядерный арсенал увеличится почти в четыре раза к 2035 году. «Может быть, экономическая мощь Пекина находится на пике, но ни одна другая страна не способна так бросить вызов Америке в глобальном масштабе», — пишут господа Брандс и Бекли.
Тем не менее, наиболее вероятный сценарий находится в середине. «Скорость подъема Китая за последние два десятилетия была дестабилизирующей, заставляя приспосабливаться к глобальному экономическому и геополитическому порядку. Эта фаза интенсивных экономических потрясений теперь может быть завершена. И, несмотря на все проблемы, китайская экономика вряд ли сократится, вызвав нигилистическое и деструктивное мышление, которого боятся господа Брэндс и Бекли».
В) Как измерить национальную мощь Китая
Китайские ученые попытались вычислить то, что стало известно как всеобъемлющая национальная мощь (CNP) .
В 1980-х годах китайские ученые начали с изучения уравнений мощности, составленных на Западе, но обнаружили, что они недостаточны. Формула, разработанная Рэем Клайном, аналитиком ЦРУ , была отвергнута как слишком узкая по охвату и слишком субъективная. Дэн Сяопин, реформистский лидер Китая, заявил: «Измеряя национальную мощь страны, нужно смотреть на нее всесторонне и со всех сторон». Чтобы удовлетворить эти требования, китайские специалисты начали разрабатывать свои собственные модели.
Они столкнулись с некоторыми проблемами. Во-первых, чем полнее набор переменных, тем труднее присвоить им веса. В статье 2002 года Ху Анган и Мэн Хунхуа, в то время работавшие в Университете Цинхуа, перечислили восемь категорий ресурсов, охватывая всё, от сельскохозяйственных угодий до компьютеров. CNP рассчитывается как средневзвешенная доля этих ресурсов в общемировом объеме. Китайская академия социальных наук имеет аналогичную модель, но использует другие показатели и веса. Кто прав? Весовые коэффициенты некоторых индексов основаны на опросах экспертов, но это всего лишь усложненная версия общепринятого мнения.
Другая проблема заключается в том, что расчёт CNP дает одно число, но составляющие его компоненты не являются взаимозаменяемыми. Теоретически CNP может предсказать, что широко почитаемая страна, которая защищает свои танцевальные труппы мирового уровня с помощью канонерской лодки и пары танков, сможет выстоять против орды обывателей, которая тратит все свои деньги на оружие.
Более того, эффективная сила зависит от контекста. Культурный экспорт страны может передавать мягкую силу, но в войне от него мало пользы. Дэвид Болдуин из Принстонского университета пишет, что оценивать силу без контекста — всё равно, что обсуждать, что составляет хорошую руку, не уточняя карточную игру.
Вы можете подумать, что всех этих сложностей будет достаточно, чтобы ударить CNP по голове. Вместо этого это побудило исследователей придумать свои собственные, улучшенные версии. The Economist насчитал 69 из них. Чтобы не отчаиваться, их можно добавить до кучи. Черпая вдохновение из статьи Майкла Бекли из Университета Тафтса, остановимся на трех основных составляющих национальной мощи: экономической мощи, продуктивной эффективности и военной мощи.
Страна не может быть сильной, если ее экономика неэффективна. В 19 веке Китай проиграл Британии две опиумные войны, несмотря на то, что его ВВП был в два раза больше. С другой стороны, страна не может быть могущественной, если ее экономика эффективна, но мала. Люксембург не выиграл много войн. А страны не могут воевать без приличной армии.
Таким образом, в предлагаемом индексе жесткой силы ВВП на человека используется для обозначения эффективности, военные расходы — для силы, а невоенный ВВП — для экономического веса. Они умножаются, так что страны страдают из-за недостатка любого из них. В крайнем случае, если какой-либо элемент равен нулю, то сила страны также равна нулю.
Конечно, старые оружейные запасы и ядерное оружие также несут в себе мощь. И ВВП не всегда выражается в экономической значимости или эффективности. Но, по крайней мере, в нынешнюю эпоху наши прокси кажутся достаточно разумными.
По предложенным меркам, Китай выигрывает у Америки, но последняя по-прежнему уверенно лидирует. Сунь-Цзы предсказал бы мир ещё на несколько лет.
С) Китай против Америки: как Си Цзиньпин планирует сократить военный разрыв
Примерно к 2020 году военно-морской флот Китая превзошел американский по величине в мире и в настоящее время является центральным элементом боевой силы, которую Пентагон считает своей «временной задачей». Вопрос, который беспокоит китайских и западных военачальников, заключается в следующем: сможет ли Китай продолжать идти по тому же пути, неуклонно расширяя свои возможности, чтобы бросить вызов американскому господству? Или замедление китайской экономики и более враждебный объединенный Запад означают, что относительная мощь Китая достигла своего пика?
В последние месяцы некоторые американские ученые высказали второе мнение, утверждая, что Китай может вскоре напасть на Тайвань, самоуправляемый остров, на который он претендует, поскольку его относительные преимущества ослабевают. «Мы живем в эпоху «расцвета Китая», — пишут Хэл Брэндс и Майкл Бекли, два американских политолога, в книге, выпущенной в августе 2022 года. «Пекин — ревизионистская держава, которая хочет изменить мир, но его время для этого уже истекает».
Верховный лидер Китая Си Цзиньпин, безусловно, сталкивается с серьезными проблемами, включая старение населения, безудержный долг местного правительства и стремление американского правительства ограничить доступ Народно-освободительной армии (НОАК) к передовым западным технологиям. Америка также проводит капитальный ремонт своих вооружённых сил и мобилизует альянсы для подготовки к войне за Тайвань. Тем не менее, по-прежнему существует множество свидетельств того, что с военной точки зрения китайская мощь далека от максимальной.
Возьмем оборонный бюджет Китая. Он рос в среднем более чем на 9% в год с тех пор, как китайское руководство запустило амбициозную программу военной модернизации в конце 1990-х годов. По прогнозам, в 2023 году официальный военный бюджет Китая составит 224 миллиарда долларов, уступая только американскому, который примерно в четыре раза больше. Наращивать расходы на оборону такими темпами сложнее при замедлении экономики.
Тем не менее расходы на оборону в 2023 году планируется увеличить на 7,2%, что примерно соответствует прогнозируемым в Китае темпам роста номинального ВВП. Военный бюджет не включает некоторые ключевые статьи, такие как разработка вооружений. Тем не менее, это полезный индикатор тенденции, предполагающий, что Си ограничивает основные расходы на оборону на уровне 1,6–1,7% ВВП — примерно столько же, сколько и в последнее десятилетие.
Если он сможет утверждать, что, основываясь на текущих прогнозах ВВП МВФ, ежегодные военные расходы Китая всё ещё будут намного меньше, чем американские, к 2030 году, согласно индексу мощности в Азии, составленному Институтом Лоуи, австралийским аналитическим центром. Но к тому времени Китай существенно сократит этот разрыв, прогнозирует он, увеличив военные расходы по паритету покупательной способности на 155 миллиардов долларов по сравнению со 123 миллиардами долларов США.
Даже если его экономика будет расти медленнее, чем прогнозировалось, у Си есть значительные возможности для перенаправления ресурсов в вооружённые силы из гражданской экономики. А в вооружённых силах он может расставить приоритеты в областях, которые он считает более стратегически важными, например, путем сокращения армии, на которую приходится почти половина 2,2-миллионного личного состава НОАК .
Расходы на оборону не всегда превращаются в военную мощь. Это зависит от многих других факторов, включая технологии, альянсы и цели. Но в случае с Китаем ещё одним полезным индикатором является военно-морской флот. Он использует множество различного оборудования, в том числе ракеты и самолеты, и возглавит любые попытки захватить Тайвань или проецировать свою мощь в глобальном масштабе. Строительство кораблей обходится дорого и требует сильной промышленной базы, поэтому это отражает экономическое здоровье. Также можно сравнить планы военно-морского кораблестроения Китая с американскими, которые обнародованы.
Так что же показывают цифры? За последние два десятилетия военно-морской флот Китая вырос из жалких прибрежных сил устаревших кораблей в в значительной степени современный самодостаточный флот, который может выполнять некоторые миссии далеко от берегов Китая, например эвакуировать своих граждан из Судана в апреле 2023 года. Но он по-прежнему не соответствует потребностям Си по нескольким ключевым параметрам, в частности, из-за отсутствия достаточного количества больших десантных кораблей, чтобы гарантировать успешное вторжение на Тайвань.
По прогнозам Пентагона, в течение этого десятилетия ситуация изменится, поскольку китайский флот выводит из эксплуатации последние из своих старых кораблей и добавляет более крупные, современные, многоцелевые. Сейчас у него около 340 кораблей «боевой силы» (тех, которые могут участвовать в боевых действиях), включая авианосцы, подводные лодки, фрегаты и эсминцы. По данным Пентагона, это число, вероятно, достигнет 400 к 2025 году и 440 к 2030 году. Среди новых кораблей будет еще около десятка больших десантных кораблей.
По данным Центра стратегических и бюджетных оценок (CSBA), вашингтонского аналитического центра, даже при условии небольшого роста оборонного бюджета, военно-морской флот Китая всё равно вырастет примерно до 356 кораблей к 2033 году, добавив три авианосца и девять больших десантных кораблей .
Для сравнения, американский флот в апреле 2023 года имел боевую силу в 296 кораблей (примерно вдвое меньше, чем в период холодной войны), и ожидается, что к концу этого десятилетия указанное число снизится примерно до 290 кораблей. После этого Америка может начать сокращать разрыв. Его военно-морской флот по-прежнему имеет официальную цель в 355 кораблей. Но бюджетные ограничения, политические изменения и другие факторы могут затруднить достижение этой цели даже к 2040 году. И пока Китай сосредоточивает свое военное наращивание на Тайване, Америка должна поддерживать глобальное присутствие.
Номера кораблей могут вводить в заблуждение. Американские корабли по-прежнему крупнее и боеспособнее. Тем не менее, Китай, вероятно, догонит и по этим показателям в ближайшее десятилетие. Он уже «в основном состоит из современных многоцелевых платформ с современным противокорабельным, противовоздушным и противолодочным вооружением и датчиками», — говорится в сообщении Пентагона. Управление военно-морской разведки заявляет, что конструкция и качество материалов китайских военно-морских кораблей во многих случаях сопоставимы с американскими, «и Китай быстро сокращает разрыв в любых областях дефицита».
Одним из преимуществ Китая является его обширная судостроительная промышленность, которая является крупнейшей в мире, на ее долю приходится 44% коммерческих судов, произведенных во всем мире в 2021 году. На одну государственную компанию, Китайскую государственную судостроительную корпорацию (CSSC), приходится более пятой мировых заказов в этом году. Но она также производит большую часть кораблей ВМС Китая, часто на тех же верфях, что и коммерческие суда. Например, принадлежащая CSSC верфь Jiangnan (основанная Ли Хунчжаном в 1865 году) завершила не только строительство третьего китайского авианосца в 2022 году, но также построила десятки грузовых судов, в том числе для тайваньских заказчиков. Объединение производства таким образом помогает поддерживать верфи в условиях экономического спада, применять гражданские технологии и методы массового производства в военном кораблестроении и обходить санкции, направленные против НОАК, говорит Монти Ханна, контр-адмирал в отставке ВМС Индии. В то же время американские военно-морские кораблестроители сосредоточены почти исключительно на оборонных контрактах, что затрудняет расширение производства или поддержание стабильного притока квалифицированных рабочих.
Тем не менее, есть одна важная область, в которой Китай будет бороться с Америкой в течение многих лет, если не десятилетий: опыт. Китай не воевал со времен войны с Вьетнамом, в основном на суше, в 1979 году. Он ещё не довел до совершенства авианосные операции в мирное время, не говоря уже о боевых действиях. И он не овладел искусством скрывать свои подводные лодки, одновременно выслеживая потенциально враждебные. Для сравнения, Америка оттачивала эти возможности десятилетиями. Китай также изо всех сил пытается привлечь достаточно хорошо образованных новобранцев для управления своими новыми кораблями.
Конечно, всё ещё существует риск того, что Си пойдёт на войну до того, как его вооружённые силы будут готовы. Наиболее вероятными триггерами для этого могут стать формальное провозглашение Тайванем независимости или предпринятые Америкой шаги по значительному повышению статуса или обороноспособности острова.
Многие эксперты НОАК считают, что 2027 год является скорее краткосрочной вехой, призванной сохранить импульс к среднесрочной цели полной модернизации НОАК к 2035 году. Его конечной целью по-прежнему является создание боевой силы «мирового уровня» к 2049 году.
Недавние военные учения предполагают, что Китай, возможно, сможет выиграть конфликт из-за Тайваня в этом десятилетии, но не точно, и потери для всех сторон будут разрушительными. Чем дольше Си ждет, тем больше баланс в военной сфере склоняется в пользу Китая — и не только в обычном выражении. Пентагон прогнозирует, что к 2035 году ядерный арсенал Китая увеличится почти в четыре раза. Китайские стратеги надеются, что это будет способствовать мирному урегулированию, убедив Тайвань и Америку в том, что конфликт обойдется слишком дорого. Сторонники «Пика Китая», возможно, правильно предсказывают тяжелое десятилетие вперед.
2. Возможен ли реальный диалог США и Китая?
В статье Хью Де Сантиса (обозреватель, ранее работал в отделе планирования политики Государственного департамента США) в The National Interest «Смогут ли Вашингтон и Пекин преодолеть свои разногласия?» (13.05.2023) отмечается, что «растущая напряженность в отношениях между Соединёнными Штатами и Китаем угрожает переделить мир, сплоченность которого будет иметь решающее значение для решения множества проблем».
Автор пишет, что «Китай в настоящее время является глобальным игроком на мировой арене. Его присутствие постоянно и растет. Тем не менее Соединённые Штаты не полностью отдают себе отчёт ни в масштабах подъема Китая, ни в многополярной системе международных отношений, которую он предвещает».
Отношения США с Китаем, по мнению обозревателя, всегда определялись бинарными терминами. «Хороший» Китай был прагматичным. Он принял капитализм после реформ Дэн Сяопина в 1978 году и породил иллюзию того, что политический плюрализм, если не демократия, не за горами. «Плохой» — это всё более авторитарный коммунистический Китай Си Цзиньпина, который отказался от реформ Дэна в 2012 году. Этот Китай имеет централизованную власть, подавляет открытость, массово модернизирует вооружённые силы во всех областях боевых действий и проецирует свою власть в Восточной и Юго-Восточной Азии.
Тем не менее, «Китай и Соединённые Штаты застряли в созависимых отношениях. Торговые и инвестиционные связи между двумя странами имеют решающее значение для их процветания и процветания мировой экономики. Расширение администрацией Байдена протекционистской политики Дональда Трампа ограничило торговлю и сделало Китай небезопасным. Отказ Китая от международного сотрудничества в пользу национальной самостоятельности в технологических инновациях, от искусственного интеллекта до квантовых вычислений, также встревожил Вашингтон».
«Китай считает, что Соединённые Штаты стремятся сдержать его рост — это далеко не фантастическое мнение, учитывая, что разворот Барака Обамы в сторону Азии в 2012 году отчасти был направлен на восстановление военного превосходства Америки в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Соединённые Штаты, со своей стороны, опасаются, что Китай вытеснит их в качестве мирового гегемона. Несмотря на то, что его неустанный рост замедлился из-за последствий пандемии коронавируса, лопнувшего пузыря на рынке недвижимости, неработающих кредитов и сокращения трудовых ресурсов, Китай, скорее всего, к середине века станет доминирующей мировой экономической державой. Эта траектория и неоднократные словесные выпады Си о том, что Соединённые Штаты находятся в фатальном упадке, только усиливают тревогу американцев».
Под давлением общественного мнения, порожденного их собственной риторикой, Вашингтон и Пекин демонизируют друг друга, и в воздухе витают разговоры о войне. Решающее значение для отхода от пропасти конфликта, по мнению автора, имеет восстановление диалога. Без такого диалога не может быть никакой надежды на восстановление взаимного доверия, как написал Том Фридман в New York Times 14 апреля 2023 года.
«Обе стороны должны уменьшить свою привязанность к культурным шорам, которые препятствуют достижению компромисса. Си может воображать, что Китай возродил свой небесный статус Срединного царства, центра цивилизации, вокруг которого вращается мир, но это анахронизм в мире развивающихся держав. То же самое касается укоренившейся в культуре американской веры в то, что Соединенным Штатам исторически суждено было приструнить своенравный мир. Цель внешней политики не в том, чтобы преобразовать мир в образ Америки. Это — защита и укрепление интересов страны в конкурентном и часто конфликтном мире».
«Для достижения этой цели, устранения барьеров для общения и восстановления доверия между Вашингтоном и Пекином необходимо уделять больше внимания дипломатии. Си должен отказаться от воинственной дипломатии воинов-волков, движимой враждебностью к Западу, и возобновить совместный и прагматичный подход Ху Цзиньтао и его предшественников. Соединённым Штатам следует отказаться от своей давнишней привязанности к однополярности и упрощенному разделению мира на демократии и автократии. Должно быть верховенство закона, но в формирующемся многополярном мире Соединённые Штаты больше не будут единственным законодателем.
Защита интересов Америки требует сохранения сильных вооружённых сил, которые хорошо обучены и оснащены и действуют в состоянии высокой готовности. Целесообразно ввести санкции в отношении полупроводниковых микросхем двойного назначения, которые Китай будет использовать для модернизации своего военного потенциала (оказывается дополнительные санкции против Китая помогут диалогу! Вот образец гегемонистского американского мышления – В.О., Ю.Ж.). Публичное информирование о социальных и научных достижениях Америки и ее успехах в улучшении качества жизни своих граждан, как писал Роберт Гейтс, также поможет противостоять китайской дезинформации, если в сообщении не будет ханжества. Америка должна представлять себя образцом для подражания, а не прозелитическим миссионером».
«В конечном итоге Соединённые Штаты должны признать, что подъем Китая является частью более широкого перераспределения мировой власти, стимулированного окончанием холодной войны. Освободившись от ограничений американо-советской борьбы, развивающиеся страны начали отстаивать свои национальные интересы. Индия, Бразилия, Турция, Индонезия и другие государства намерены заменить мировой порядок, в котором доминирует Запад, политикой, соответствующей их целям.
Как заявил в прошлом году министр иностранных дел Индии С. Джайшанкар, они выступают за мир, основанный на правилах , если это не ставит под угрозу их интересы. Страны Юго-Восточной Азии отказываются принимать чью-либо сторону в американо-китайском конфликте. Они по-прежнему скептически относятся к тому, что война на Украине — это зловещее столкновение идеологий, представленных Западом. Конфликтующие интересы побудили пятнадцать африканских стран воздержаться от голосования в ООН в феврале 2023 года, призывающего Россию вывести свои войска с Украины. . .
В международной торговле происходит дедолларизация, отчасти для того, чтобы избежать финансовых санкций США в вопросах национальной безопасности. . . Экономисты и инвесторы, такие как Нуриэль Рубини и Ручир Шарма, утверждают, что мы движемся к миру валютных блоков».
Растущая напряженность в отношениях между Соединёнными Штатами и Китаем угрожает разделить мир, сплоченность которого будет иметь решающее значение для решения множества проблем, среди которых изменение климата, бедность, профилактика болезней и военные конфликты представляются наиболее важными. В развивающейся международной политической системе, возникающей на руинах бывшего американо-советского кондоминиума, распределение власти становится всё более рассредоточенным. Для поддержания стабильного мирового порядка для Соединённых Штатов и Китая будет всё более важно найти золотую середину с другими региональными державами, не менее заинтересованными в том, чтобы иметь право голоса в управлении миром. Чтобы избежать пагубного конфликта, который разделит мир на части или, что ещё хуже, погрузит его в новый темный век непрекращающихся войн».
3. Китай побеждает Америку в «конкурсе» аккумуляторов
Линетт Лопес в статье в Insider «Китай надирает задницу Америке в гонке за аккумуляторамидля электромобилей, и это определит XXI век» (16.05.2023) пишет, что «в последние годы отношения между США и Китаем — мировыми экономическими сверхдержавами — превратились в громоздкое перетягивание каната между экономической взаимозависимостью и глубоко укоренившимся недоверием. С одной стороны, дипломаты яростно пытаются поддерживать стабильный мир и поддерживать поток денег между двумя странами. Но в то же время одной из наиболее характерных особенностей этих отношений является то, что это борьба за контроль над технологиями, которая определит XXI век».
В последнем сражении есть одна область, где США безнадежно отстали: батареи. Поддерживаемые государством предприятия Китая — назовем их China Inc. — доминируют во всех аспектах разработки аккумуляторов для электромобилей, от добычи и переработки сырья до производства самих аккумуляторов.
«Опасность заключается в том, что у нас не будет отечественного аккумуляторного сектора, и мы будем полностью и навсегда полагаться на Китай в производстве аккумуляторов для нас», — говорит Ту Ле, основатель консалтинговой компании Sino Auto Insights. А без дешевых аккумуляторов для питания парков дешевых электромобилей, утверждал он, такие компании, как GM и Ford, «рискуют стать региональными игроками и потерять свой международный статус».
Пока американские автопроизводители не смогут закупать аккумуляторы внутри страны или в дружественных странах, они будут зависеть от поддержания хороших отношений с Пекином. Это партнерство становится все более опасным, даже если оставить в стороне геополитику. В течение последних 40 лет Китай нуждался в иностранных автопроизводителях для помощи в развитии собственной автомобильной промышленности через совместные предприятия. Но по мере того, как внутренний рынок электромобилей Китая набирает обороты, ситуация изменилась. Пекин продвигает свою отечественную продукцию, а иностранные автопроизводители, которым уже нужны аккумуляторы China Inc. для производства большего количества электромобилей, теряют долю рынка.
Победитель в войне аккумуляторов будет не только контролировать рынок электромобилей, но и создавать тысячи рабочих мест, управлять будущим мобильности и определять способность Запада переходить на более экологичные формы энергии.
Китай работает над тем, чтобы доминировать в области аккумуляторных батарей, по крайней мере, с 2015 года, когда руководство Коммунистической партии Китая разработало специальный план реализации ключевой национальной программы исследований и разработок для транспортных средств с новой энергией. Несмотря на длинное, формально звучащее название, документ ставит чёткую цель: монополизировать рынок ключевых материалов, таких как литий, кобальт и никель; инвестировать в их добычу; построить заводы по производству аккумуляторов.
План начинается с самого базового уровня производства аккумуляторов: сырья, такого как кобальт, литий, марганец и никель. Большая часть этих полезных ископаемых находится за пределами Китая — в таких странах, как Чили, Австралия, Боливия и Демократическая Республика Конго. Но China Inc. ведет переговоры о доле собственности и партнерстве с шахтами по всему миру. По данным исследовательской компании S&P Capital IQ, с 2018 по первую половину 2021 года China Inc. инвестировала около 4,3 млрд долларов в литиевые рудники на международном уровне. И как только эти полезные ископаемые извлекаются из-под земли, они отправляются на принадлежащие Китаю перерабатывающие заводы, которые перерабатывают металлы для использования в конечном продукте. К 2019 году китайские компании составляла 80% мирового производства аккумуляторных материалов. Это было бы невозможно без готовности Пекина заплатить любую цену и выдержать любые потери, которые потребовались для создания отрасли.
«В конце концов, даже если округу Колумбия, Брюсселю или Токио удастся поддержать конкурирующих поставщиков полезных ископаемых и компании, которые могут превращать минералы и металлы в компоненты, рынки полезных ископаемых трудно предсказать», — говорит Джейн Накано, старший научный сотрудник «Энергетическая безопасность и изменение климата» Центра стратегических и международных исследований. «Предприятиям частного сектора, не поддерживаемым государством, очень сложно планировать заранее».
В прошлом именно здесь заканчивалась китайская цепочка создания стоимости. Очищенные материалы отправлялись в США или Европу, где они будут преобразованы в батареи. Больше этого нет: Пекин пытается сделать эту работу своими силами.
«В 1970-х и 80-х годах Китай экспортировал нам полезные ископаемые для производства более дорогих товаров», — пояснил Накано. «Это именно та ситуация, из которой китайцы хотели выйти. Вот почему они придумали свою технологическую стратегию».
В настоящее время, когда Пекин хочет развивать технологии, он распыляет деньги на любые компании, которые хотят попробовать, и наблюдает, как они борются, пока несколько из них не выходят на первое место. Как только доминирующие партии обнаруживают себя, все остальные отсекаются и оставляются на произвол судьбы.
Бесспорным чемпионом в битве производителей аккумуляторов в Китае является Contemporary Amperex Technology Co. Limited. Компания, сначала называвшаяся Amperex Technology Limited, была основана в Гонконге в 1999 году. Используя запатентованную технологию, полученную по лицензии от Bell Labs в США, она стала поставщиком аккумуляторов для таких компаний, как Apple и Samsung. Но к 2008 году она хотела производить в Китае, чтобы облегчить доступ к своему рынку и воспользоваться льготами правительства. Однако для этого ему пришлось перенести свою штаб-квартиру из Гонконга, который был (и технически остается) отделенным от Пекина. В конце концов компания открыла магазин в округе на северо-востоке Китая, которым когда-то управлял молодой секретарь коммунистической партии по имени Си Цзиньпин.
К 2022 году Китай контролировал около 32% доли мирового рынка аккумуляторов для электромобилей и около половины внутреннего рынка Китая. На данный момент CATL имеет 13 заводов по всему миру, которые поставляют аккумуляторы для Tesla, Toyota и Daimler. В мае 2023 года Ford объявил о планах построить завод по производству аккумуляторов стоимостью 3,5 миллиарда долларов в Мичигане с технологией, лицензированной CATL.
В Китае это самая продаваемая автомобильная компания, производящая собственные аккумуляторы. Благодаря этому неотъемлемому спросу компания заняла чуть более 13% мирового рынка аккумуляторов для электромобилей. А благодаря тому, что она владеет цепочкой поставок аккумуляторов, она может производить автомобили дешево. Его BYD Song Plus — самый продаваемый автомобиль в Китае в первом квартале этого года — выпускается как в электрической версии, так и в версии с двигателем внутреннего сгорания и продается менее чем за 30 тысяч долларов.
Поскольку китайские компании начали доминировать на рынке аккумуляторов, США пытаются избежать смены ролей прошлых десятилетий, когда они будут зависеть от Китая в отношении более дорогих аккумуляторов.
Чтобы предотвратить такой исход, США должны начать инвестировать в каждую часть цепочки создания стоимости аккумуляторов. И всё начинается с огромных запасов «белого золота» в стране , название лития, используемое среди тех, кто считает, что его большие запасы могут быть использованы для создания следующего крупного источника энергии в стране. На данный момент в США есть только один открытый литиевый рудник в Неваде. Добыча и переработка лития носят беспорядочный характер, а из-за экологических соображений производство в США ограничивается примерно 1% мировых поставок.
«Мы действительно не вникали в игру с точки зрения добычи ресурсов», — сказал Накано.
Чтобы увеличить эту добычу, компании спешат добывать литиевые месторождения в калифорнийском Солтон-Си, засушливом регионе к востоку от Сан-Диего. По оценкам геологов, в регионе может быть достаточно лития для производства 7,5 миллионов автомобильных аккумуляторов в год. Американские компании, такие как BHE Renewables, поддерживаемые конгломератом Уоррена Баффета Berkshire Hathaway, и EnergySource Minerals стремятся усовершенствовать технологию, которая будет извлекать литий с использованием чистой энергии и с минимальным ущербом для окружающей среды. Законодательство президента Джо Байдена о снижении инфляции от 2022 года выделило 200 миллионов долларов через Министерство обороны на создание сквозной американской цепочки поставок редкоземельных металлов, таких как литий и никель, которые можно использовать в отечественных батареях.
Америке также не хватает мощностей дальше по производственной цепочке. В США есть только два перерабатывающих завода, которые производят гидроксид лития, более легкую, концентрированную версию металла, используемого для аккумуляторов. В этом месяце Tesla открыла третий завод в Техасе. Закон о снижении инфляции поставил цель перерабатывать достаточно лития внутри страны, чтобы ежегодно поставлять 2 миллиона электромобилей. Администрация Байдена надеется добиться этого двумя способами — кнутом и пряником. Чтобы попытаться заманить компании, закон предоставляет субсидии для компаний, которые инвестируют в этот процесс переработки, но также устанавливает жесткие требования — сколько компонентов аккумуляторной батареи электромобиля должно быть получено в США или из стран, с которыми у США есть соглашения о свободной торговле, чтобы считаться произведенными внутри страны и избежать тарифов. Но всё это планирование и стимулирование потребует времени, чтобы запустить механизм. Например, EnergySource Minerals заявила, что ее шахта может быть введена в эксплуатацию к 2025 году.
Энн Стивенсон-Янг, директор по исследованиям J Capital Research, предсказала в недавней записке для клиентов, что стремление Пекина увеличить поставки материалов, необходимых для производства аккумуляторов, в конечном итоге значительно удешевит выход на рынок аккумуляторов в течение следующих нескольких лет. Исследование Янга показывает, что цена на карбонат лития — ещё один важнейший химический элемент для аккумуляторов — с ноября 2022 года снизилась вдвое и в 2023 году упадет ещё на две трети.
«Это из-за огромных новых китайских мощностей», — написала она. «Если всё пойдёт по плану, к 2024 году литий будет в глобальном избытке».
Мы видели эту динамику, когда Китай выходит на рынок раньше. Пекин выбрасывает ошеломляющие суммы денег на промышленный продукт или новейшие технологии до тех пор, пока внутреннее предложение не становится настолько большим, что возникает избыток мощностей. Затем Китай сбрасывает эти избыточные мощности на зарубежные рынки, снижая цены во всем мире. Стивенсон-Ян считает, что часть цепочки поставок аккумуляторов в Китае станет следующим переизбытком, от которого придется избавляться.
«Есть определенные проблемы, связанные с безопасностью и наличием производственной базы в США, что имеет смысл, но США не нужно беспокоиться о технологической войне», — сказала она по телефону.
Но потенциальный переизбыток аккумуляторов завтра не поможет автопроизводителям удовлетворить свои потребности сегодня. Пока США и их друзья не смогут предложить им еще одну поставку электрических батарей, все автопроизводители нуждаются в China Inc., тем более что они наращивают свои амбиции по производству электромобилей.
«У нас нет крупного игрока на рынке аккумуляторных элементов, и точка. Американские производители аккумуляторов вряд ли смогут производить прибыльные аккумуляторы как минимум до 2030 года», — сказал Ле из Sino Auto Insights. «Реальность такова, что GM и Ford не могут построить электромобиль стоимостью 40 тысяч долларов, который поможет им в обозримом будущем без батарей BYD и CATL».
А ещё есть Теsla. Илон Маск заявил, что цель компании — производить 20 миллионов автомобилей ежегодно к 2030 году. Для сравнения, Toyota — крупнейший в мире производитель автомобилей — в 2022 году продала чуть более 10 миллионов автомобилей, а Tesla продала чуть более 1 миллиона. Если Маск хочет достичь своей цели, Тесле нужны не только китайские потребители, чтобы продолжать покупать его автомобили, но и дешевые китайские аккумуляторы и производственная инфраструктура, чтобы сделать автомобиль достаточно дешевым для продажи на таких рынках, как Латинская Америка, Юго-Восточная Азия и Индия.
«Маск может продолжать очень активно отзываться о китайском правительстве и его поддержке сектора электромобилей в Китае», — сказал Ле. «Но если американо-китайские отношения продолжат ухудшаться, неизбежно, что любой американской компании будет намного сложнее вести бизнес в Китае».
И, конечно же, отметил Ле, куда бы Tesla ни пошла в мире, BYD будет конкурировать по цене.
«IRA создаст возможности в области мобильности», — сказал Ле о Законе о снижении инфляции. «Но если мы смотрим на эволюционные улучшения, China Battery Inc. по-прежнему будет доминировать. Однако если мы смотрим на революционные разработки в течение следующих пяти-семи лет, они будут здесь, в США. Конечно, это происходит на фоне того, что BYD и CATL продолжают снижать цены на текущие технологии, что делает переход на новую технологию более сложным решением для OEM-производителей».
«Это сложная гонка, в которой порой противоречат друг другу мотивы и привязанности. Закон о снижении инфляции расстроил европейских союзников США, в то же время устанавливая протоколы для сотрудничества, чтобы вырвать цепочку поставок аккумуляторов из Китая. Американские производители автомобилей не могут производить дешевые электромобили для рынка США без China Inc., в то же время правительство США проводит политику противодействия стремлению Китая полностью доминировать на рынке электромобилей, а не только внутри страны. Мы не можем производить чистую энергию, не загрязняя окружающую среду и геополитически. На данный момент Китай побеждает в конкурсе аккумуляторов».
4. Можно ли договариваться с Китаем, вооружая Тайвань?
Как сообщили источники Defense News (11.05.2023), адмирал Сэмюэл Папаро, командующий Тихоокеанским флотом ВМС США, 11 мая 2023 года проинформировал двухпартийный комитет по Китаю из 24 членов, созданный Палатой представителей в январе 2023 года отчасти для того, чтобы помочь Тайваню защититься от потенциального нападения. Папаро рассказал законодателям о том, что необходимо для защиты Тайваня, в том числе о потребностях в ресурсах и их нехватке, недостатке возможностей, усилиях по модернизации, а также о логистике и координации с союзниками и партнерами, заявили сотрудники комитета.
«Несмотря на то, что мы получили этот массовый тревожный сигнал на Украине, мы ещё не сделали того, что необходимо, чтобы начать пополнять новые запасы и строить их быстрыми темпами, чтобы наращивать и заранее размещать их на Тихоокеанском театре военных действий», — заявил в Defense News председатель комитета по Китаю член палаты представителей Майк Галлахер. «Учитывая географию, мы можем воевать только тем, что у нас есть».
В течение нескольких месяцев Комитет Китая готовил серию двухпартийных политических рекомендаций для возможного включения в Закон о государственной обороне на 2024 финансовый год. Ожидается, что предложения будут включать конкретные меры, направленные на сдерживание Китая от вторжения или блокады Тайваня.
В апреле 2023 года Китайский комитет также провел настольную военную игру по Тайваню, и Галлахер сказал Defense News в последующем интервью,что военная игра высветила необходимость наращивания производства высокоприоритетных боеприпасов, помогая устранить отставание по продаже оружия Тайбэю на 19 миллиардов долларов, а также укрепить сотрудничество Пентагона в области кибербезопасности с Тайванем.
«Наивно предполагать, что мы каким-то образом сможем направить жесткую силу на Тихий океан», — сказал Галлахер. «Разбирательство подчеркнуло этот момент, и я считаю, что рост запасов — это то, что мы могли бы исправить двухпартийным образом».
Военные учения показали, что США потребуется от 1000 до 1200 противокорабельных ракет большой дальности в конфликте с Китаем из-за Тайваня, и в настоящее время у США на вооружении менее 250 ракет. Другие высокоприоритетные боеприпасы, которые определил Галлахер, включают морские ударные ракеты, которые морские пехотинцы США развертывают в Японии и на Филиппинах как часть системы перехвата экспедиционных кораблей; совместные ударные ракеты; совместные боеприпасы прямой атаки; ракеты СМ-6.
Галлахер повторил свой призыв к Конгрессу выделить ассигнования для финансирования многолетних закупок боеприпасов, как это разрешено в законопроекте об оборонной политике 2023 года. Но в законопроекте о государственном финансировании на 2023 финансовый год для армии было выделено 687 миллионов долларов на два года для ускорения производства «критических боеприпасов для замены оборонных изделий», предоставленных Украине и ее сторонникам, что намного меньше, чем, по его словам, необходимо.
«Мы должны принять меры, чтобы сдержать агрессию коммунистической партии Китая и вооружить Тайвань до зубов, прежде чем начнется любой кризис», — сказал Галлахер в своем заявлении. «Соединённые Штаты должны выполнить наши обещания по устранению отставания Тайваня от поставок оружия на сумму 19 миллиардов долларов, провести усиленную совместную военную подготовку и укрепить наши военные позиции во всем регионе».
Пентагон также готовится передать Тайваню оружие из существующих запасов США, используя полномочия президента по сокращению численности войск — тот же механизм, который президент Джо Байден использовал для вооружения Украины против России. Сенат также начал работу над крупным законопроектом о Китае, который будет включать компоненты для поддержки союзников и партнеров США в Тихоокеанском регионе.
5. Китайская миграционная экспансия в США
Скотт С. Пауэл пишет в Front Page в статье «Китайская пятая колонна в США» (16.05.2023): «Пограничные власти США недавно сообщили о 900-процентном увеличении количества китайских мужчин, пересекающих границу за 2022 год, в то время как многочисленные индикаторы угрозы растут, такие как интенсивные военные облеты тайваньского воздушного пространства и военные игры вокруг островной страны.
Вхождение китайцев в число людей, желающих въехать в США, является новым сигналом опасности, поскольку китайцам очень сложно получить разрешение на выезд из Китая. Почти наверняка КПК разрешила и организовала для избранных китайцев поездки в Центральную Америку и Мексику с планами и картами, чтобы они могли добраться до южной границы и пересечь ее. И вероятной целью является установление присутствия китайской «пятой колонны» в Соединённых Штатах.
КПК и ее военные уже проникли на Тайвань, чтобы действовать в качестве подразделений «пятой колонны» для проведения кибератак и размещения ложной информации в социальных сетях, а также для подрыва государственной телекоммуникационной инфраструктуры Тайваня.
Независимо от того, вторгнется КНР на Тайвань или нет, похоже, что КПК и КНР будут продолжать попытки создать хаос на Тайване с помощью ряда затяжных операций, которые могут включать в себя точечные военные удары и непрерывные неограниченные боевые действия. Цель состоит в том, чтобы измотать и деморализовать тайваньцев, а в конце игры заставить тайваньское правительство согласиться с требованиями КНР, подобно тому, как это произошло с захватом КНР Гонконга.
Таким образом, беспрецедентный всплеск китайских иммигрантов мужского пола на южной границе является ещё одним тревожным сигналом о том, что действия КПК/КНР на Тайване могут произойти раньше, чем ожидалось».
6. Китай – победитель в войне на Украине?
В статье Рахмат Вадиди (Школа международных исследований им. С. Раджаратнама в Сингапуре) и Нилайя Сайя (Наньянского технологического университета в Сингапуре) в The National Interest «В войне на Украине Китай — единственный победитель» (13.05.2023) делается вывод о том, что «поскольку Запад застрял в очередной затяжной и безвыигрышной войне, а Россия становится всё более зависимой от Пекина, Китай может выйти из конфликта более сильным, чем раньше».
«Пока мир готовится к ещё большему кровопролитию и разрушениям на второй год войны, все основные игроки обнаруживают, что не одержали явной победы, кроме Китая».
На одной стороне конфликта США и их союзники. С тех пор как президент Джо Байден пришел к власти, Соединённые Штаты были самым решительным сторонником Украины, вложив в страну более 75 миллиардов долларов в виде гуманитарной, финансовой и военной помощи. Вашингтон уже поставлял или скоро поставит Киеву передовые системы вооружения, в том числе Javelin, систему ПВО Patriot и танки M1A1 и A2 Abrams. Европейские партнеры Америки также оказывают постоянную помощь Украине в различных областях, включая финансовую, гуманитарную, энергетическую и бюджетную поддержку, а также дипломатическую поддержку. Европейский Союз в декабре прошлого года согласовал законодательный пакет, который предоставит Украине 18 миллиардов евро финансовой поддержки на 2023 год. Тем не менее, несмотря на кажущуюся бездонной поддержку, которую Запад оказывает Украине, Соединенные Штаты и их европейские союзники не ближе к вытеснению России из Украины, чем когда война только началась, при этом истощая свои собственные ресурсы».
«По другую сторону войны находится Россия. . . В то время как российская экономика выдержала удар западных экономических санкций, Москва потеряла рынок ЕС, столкнулась с огромной утечкой мозгов, стала зависеть от Ирана и Северной Кореи в отношении оружия и поставок и стала де-факто младшим партнером Китая. . . Кроме того, российско-украинская война ускорила глобальный переход к альтернативной энергетике, тем самым создавая серьезную угрозу экономике Москвы, основанной на ископаемом топливе».
Очевидно, что самым большим проигравшим в войне является сама Украина. Отразив первоначальный обезглавливающий удар России, направленный против Киева, который был нацелен на самого президента Владимира Зеленского, Украина теперь столкнулась с позиционной войной против русских, напоминающей Первую мировую войну . Линия фронта в Херсонской, Запорожской, Донецкой и Луганской областях практически не изменилась . Владимир Путин усилил балансирование на грани ядерной войны, объявив о планах разместить тактическое ядерное оружие в Беларуси к июлю 2023 года — шаг, который будет представлять экзистенциальную угрозу выживанию Украины».
«И всё же есть одна страна, которая выигрывает от войны: Китай. Точно так же, как Пекин сидел сложа руки и улыбался, когда Соединённые Штаты истекали кровью в различных интервенциях на Ближнем Востоке за последние два десятилетия, он снова делает то же самое сейчас, когда Вашингтон оказался втянутым в ещё одну затяжную и безвыигрышную войну. Тем временем Китай вложил значительные средства в свою армию, модернизируя свои воздушные и наземные силы, расширяя свои военно-морские силы в Восточной Азии, чтобы противостоять существующему военно-морскому присутствию США, и модернизируя свои стратегические и тактические ядерные запасы и пусковые системы. Китайские политики понимают, что продолжающиеся и дорогостоящие американские набеги за границу только ещё больше склонят баланс сил в пользу Пекина. Китай также воспользовался войной на Украине в своей внешней политике, неуклонно расширяя свои экономические отношения с Россией и, по мнению некоторых китайских экспертов, возможно, в ближайшем будущем поставляя России оружие и боеприпасы».
«Разрушительная ирония ситуации заключается в том, что Запад оказался втянутым в войну против России в тот самый момент, когда ему следовало взращивать Россию в качестве противовеса подъему Китая. Вместо этого Запад толкнул Россию в ожидающие объятия Пекина, который был более чем готов завязать «дружбу без границ» с Россией, у которой есть все основания опасаться растущего Китая. Тем не менее, вместо ситуации, когда Соединённые Штаты и Россия вместе работают над сдерживанием Китая, мы имеем ситуацию, когда они фактически ведут войну друг против друга на Украине. Таким образом, Соединённые Штаты создали себе конфронтацию с двумя великими державами, и только наивные оптимисты верят, что Соединённые Штаты могут победить».
