«ЧЕГО НЕ СГУБИТЬ, ТОМУ НЕТУ КОНЦА»
Как «Пикник» играл в память о жертвах теракта
В Санкт-Петербурге прошел концерт легендарной группы «Пикник». Трагедия в «Крокус Сити Холле» превратила выступление Эдмунда Шклярского и его коллег в вечер памяти погибших. А также в событие, имеющее все шансы войти в новейшую историю России. Спецкор газеты ВЗГЛЯД побывал на концерте.
– Только так, чтобы обе надписи поймались, ага? – наставляет Наталья, изготовившись для съемки в три четверти оборота. Ее друзья и подруги поднимают телефоны.
На больших черных экранах в фойе концертного зала «Октябрьский», что в центре Питера – пролетающие журавли, символ недавней трагедии, и две сменяемые надписи. Первая – «Группа «Пикник» и симфонический оркестр «Таврический». Вторая – «Концерт памяти жертв теракта в «Крокус Сити Холле». У экранов людно: сфотографироваться и выложить в Сеть желают многие из пришедших в «Октябрьский» – при том, что зал на 3700 мест заполнен до отказа.
– А можно еще раз? – Наталья, посмотрев фото, возвращается к черному экрану. – Чтобы тоже вторая надпись, но просто журавлей побольше поймать…
– Шарф? Где твой шарф? – спрашивает Влад, фотографирующий у другого экрана свою маму Елену.
– Дома остался, – говорит Елена Анатольевна. – Погляди, сына, может быть, «пикники» мерч продают как всегда. Шарфы, футболки. А нет так нет, все понятно же.
Шарфов и футболок в «Октябрьском» не было. Среди погибших в «Крокусе» (на тот момент было известно о 140 жертвах теракта) – помощница директора группы Екатерина Кушнер. «Вы могли видеть ее за стойкой мерча на наших концертах», – напоминают официальные сетевые страницы «Пикника». Шарф, впрочем, выдает Елене Анатольевне кто-то из зрителей. Понятно, не насовсем, а для фото.
* * *
С одной стороны – «концерт в Питере будет». С другой – «…если его не отменят». Таково краткое содержание профильных заметок санкт-петербургской прессы за последние несколько дней. За проведение – очень многое: концерт в «Октябрьском» плановый, назначен давно, люди ждут и хотят, билеты проданы.
Против – «само время». Именно так – за несколько часов до питерского выступления – формулирует Александр, музыкант из оркестра «Таврический»:
– Все, что угодно, откуда угодно, малейшее подозрение… Покажется силовикам, что небезопасно – и не дадут сыграть.
Александр был вместе с другими музыкантами в «Крокусе» – за сценой, в готовности к выходу на совместный с «Пикником» концерт. По собственному признанию, после первых выстрелов «впал в ступор». Александр, однако, помнит, что эвакуировался по команде дирижера «Таврического» Михаила Голикова. А вот какой именно была команда – варианта у Александра три: «быстро пошли», «все на выход» и почему-то «ноги».
– В смысле делать, – уточняет Александр. – В общем, маэстро сказал – мы сделали. Как говорится, четко по руке дирижера. Это у солдата есть 45 секунд, что ли, на подъем. А оркестрант за время четвертной паузы должен приготовиться. К чему угодно.
Шутки шутками, а концерт в «Октябрьском», по мнению Александра и его коллег, необходимо играть в любом случае.
– То есть без вариантов, – уточняет Павел, еще один музыкант «Таврического». – Потому что иначе выйдет так, что эти […] не только людей убили и зал сожгли, но еще и музыку победили. Ту, которую люди ждут, сами же видите.
Выступление «Пикника» и «Таврического» 22.03.2024, «Крокус», могло стать последним не только для тех, кого поминали в «Октябрьском» – но и для самих музыкантов. Однако вышло, уверены оркестранты, с точностью до наоборот.
– Получилось, что в эти дни «Пикник» стал самой-самой важной русской группой, – говорит Александр за несколько часов до концерта в «Октябрьском». – Сегодня вечером надо это доказать.
– И да, вы простите, конечно, – продолжает Павел. – Но деньги. Все, как объявлено: сборы до последнего рубля родным погибших.
– Зал полный, 3700 мест, пусть по три тысячи рублей, – подсчитывает Александр. – А там билеты до восьми вообще-то, ну давайте по нижней планке…
– Миллионы, – прекращает подсчеты Павел. – Но мы не про это. [Лидер «Пикника» Эдмунд] Шклярский сказал, организаторы сказали, мы говорим: все средства – родственникам жертв. Значит, эти деньги – нами всеми – людям обещаны. И значит, их надо заработать. Все просто.
* * *
– Галка, а ты когда «Пикник»-то [впервые] услышала? – спрашивает хорошо одетая дама хорошо одетую даму, проходя в открывшийся после первого звонка зал.
В «Октябрьский» идут в основном компаниями, пусть и небольшими. «Пикник» здесь, в Питере – группа местная; стало быть, слушают не одни, а с друзьями. В случае со Шклярским и коллегами – многими десятилетиями. И уже далеко не одним поколением.
– Сейчас скажу, – отзывается Галина. – Сыну 35. Значит, замуж пошла в 88-м… Когда Сережка со мной женихался, так все «Иероглиф» (первый официальный советский диск «Пикника», вышел в 1986 году – прим. ВЗГЛЯД) крутил.
– А развелись вы когда? – подначивает подруга.
– Да где-то перед «Мракобесием», – уверенно отвечает Галина. «Мракобесие и джаз» – стало быть, 2007 год, когда вышел этот альбом «Пикника». – Может, кстати, [Сергей] тоже здесь. Он к Эдмунду как на работу до сих пор ходит.
Долголетие «Пикника», обычное и творческое – повод для гордости и курьезов. В нынешние дни – пожалуй, трагикомических. Накануне концерта первой строчкой по теме в поисковике – новость от независимого питерского издания: «Группа «Пикник» опубликовала новую песню «За невинно убиенных». Сразу над новостью – подсказка, от поисковика же: «Дата выпуска – 1994 год, альбом «Немного огня». Действительно, «Пикник» выложил перед концертом памяти жертв теракта старую песню – абсолютно подходящую по смыслу, но не всеми узнанную по дате.
– Облажались коллеги, – констатирует питерский журналист Василий. – Две секунды бы на проверку – и все нормально было бы. А так – 30 лет песне, не самая известная. Кто ее упомнит. Разве что самый верный фанат…
На самом деле, если уж проверять, то выходит, что песне не 30, а все 42. В 1982 году записывался самый первый альбом «Пикника», и «За невинно убиенных» туда не вошла. Пригодилась позже – уже в совсем другой стране.
– То ли тогда по следам октября 1993 года старую подходящую [песню в альбом] вставили, – рассуждает Виктор Сергеевич. По классификации журналиста Василия – точно из самых верных фанатов. По роду занятий – инженер-корабел. По склонностям же Виктор Сергеевич (собственное определение) – «искатель подводных смыслов, которые не на поверхности». К чему питерский рок располагает в целом, а «Пикник» в особенности. – То ли наоборот, в преддверии первой чеченской [войны] песня там появилась. Никогда не знаешь, что, куда и зачем встать может. И про что оно окажется на самом деле. И в жизни так, и особенно с Эдмундом Мечиславовичем…
Речь не только об Эдмунде Шклярском, лидере группы. Скорее, обо всем каталоге «Пикника» – две дюжины альбомов за 40 с лишним лет. При таком объеме творчества что сбылось – то и пророчество, просто по теории вероятностей.
С другой стороны, что делать с «Ничего, ничего не бойся» – уж точно самой новой песней «Пикника»? Новее не бывает: вышла за две недели до трагедии в «Крокусе». И строчку «Утром кровью своей умойся» после теракта выучили – ну, примерно всей страной.
– В списке ее нет, – раскрывает тайну будущего концерта оркестрант Александр.
– Точно нет? Потому что в анонсе премьеру обещали. Вот: «Фраза «встряхнем расцветающий день» как раз из нее».
– Какой на фиг день? – спрашивает Александр тусклым голосом в режиме «как с больным». – Сколько анонсу лет? Тут, считайте, целая жизнь прошла. А для сотен, для тысяч людей, если с родными смотреть – так и кончилась… Вечное сыграем. У «Пикника» вечного много.
* * *
– А я себе и мужу на день рождения – у него завтра – заранее билет покупала, – рассказывает Ольга. – До всего, в начале марта. Шла с работы, пришла такая в кассу [концертного зала «Октябрьский»]: «А дайте в 16-й ряд, чтобы рядом». Мы любим на шестнадцатом постоянно сидеть, к проходику поближе.
– И как, вышло?
– Ага, сейчас, – говорит Ольга. – Тогда один дорогущий в восьмом ряду оставался. Да несколько на балконе по углам, где не видно ничего. Уже в начале марта.
Ольга, однако, решила не сдаваться. И – рассудив, что в кассу каждый день не набегаешься – стала следить, не появятся ли нужные билеты на «Пикник», в Сети.
– Причем оцените, – поднимает палец она. – Я не только в «Октябрьский» [билеты] смотрела. Но и в «Крокус» тоже.
– На тот самый концерт?!
– Да нет же, – удивляется она. – На субботу. Тот, который на следующий день в «Крокусе» должен был быть, тоже «Пикник». Два подряд у них назначено было. Пятницу эту проклятую даже вообще не смотрела: и у Миши – мужа – работа, и у меня… А еще добираться до вашей Москвы, между прочим.
Билеты в «Октябрьский» все же нашлись раньше. Не в 16-й ряд, но и не на балконе по углам.
– А главное – рядышком с именинником завтрашним. Кстати, куда он-то пропал, – Ольга нажимает на экран. – Миш, привет, ну что-где-когда?
– Да уже сюда, – слышен из трубки голос Михаила. – К рамке как раз подхожу, на досмотр. Очередь небольшая, но есть. Три минуты, буду, целую…
Ольга прячет телефон в черную бархатную сумочку с крупными самоцветами.
– Индийская, мамина, – поясняет она. — Винтаж. У «Пикника» тоже ведь такое бывает часто – восточное, чудное. Вот сумку и одолжила, чтобы в тему…
* * *
Ольгиной маме за 70, «коренная фанатка «Пикника» – со времен… ну сами считайте, если я еще не родилась», предлагает дочь. Татьяна Степановна смотрит концерт из дома, то есть по трансляции. Хотя билетов в «Октябрьский», признается Ольга, в начале марта ей досталось не два, а целых три. Но один вернулся в кассу за день до выступления.
– Ну на всякий чтоб, – признается Ольга. – Всех же тряхнуло, и маму тоже. Чего лишнего-то бодриться. И потряхивает людей до сих пор, если по-честному. Трясет ведь?..
Телефоны на вытянутых руках – почти у всех в зале. Глянешь влево, вправо, вперед – видно по-разному приближенную сцену, а поверх нее – уведомления, всплывающие на экранах смартфонов.
«Число погибших в результате теракта в «Крокус Сити Холле» увеличилось до 143 человек» – сообщают из Подмосковья питерскому «Октябрьскому». Не всем сразу, а с разбросом по соседним песням концерта. Одним зрителям выпадает на «Фиолетово-черный», примерно на словах «Если можешь – беги, рассекая круги, только чувствуй себя обреченным». На телефонах у других новость появляется чуть позже, когда «Пикник» играет «Романс» – старинный, конца 80-х: «Не торопись в мой дом – меня там больше нет».
Кажется, в кино это называется параллельным монтажом. А если так, без кино – по-честному да, трясет. В очередной раз.
* * *
– За три слова до паденья, за второе за рожденье, – выпевает Эдмунд Шклярский, 68 лет. Теперь строчки из «Мышеловки» – очевидно, еще и про самого Шклярского. И про его коллег по группе. И про весь оркестр «Таврический» – не аккомпанирующий, а играющий наравне с «Пикником». То есть с полным погружением и отменным драйвом.
«Пикник», если вдруг кто не знает, всегда был славен многозначными – или, в крайнем случае, просто многозначительными текстами. После трагедии в «Крокусе» возможностей для поиска в них «подводных смыслов» – того, что любит отнюдь не только инженер-корабел Виктор Сергеевич, – стало гораздо меньше. «Оттолкнусь от земли и в путь, не забудь меня, не забудь», «Чему вовсе не быть, так того не сгубить. А чего не сгубить, тому нету конца…» – все это и многое другое теперь будет поверяться в первую очередь по мартовской трагедии. На годы вперед, то есть довольно долго.
– Ему-то как теперь, – сочувственно смотрит на сцену Валерий, предприниматель из Выборга.
– Да вроде тьфу-тьфу-тьфу, – вглядевшись в солиста, говорит спутница Валерия. – Не дай Бог с нами так, не дай Бог. От меня бы вообще ничего не осталось. А тут недели не прошло – и силища, энергия.
– Не, без вопросов, от него прет, – согласен Валерий. – Но как это ему дается. И как Эдмунду теперь это будет даваться. Цена, Вер, цена. Я же его с каких [своих лет] помню…
Валерий задумывается – впрочем, ненадолго. В итоге вышло – ну, как с примерно половиной «Октябрьского»: школьником услышал, за десятки лет еще больше полюбил, детям-внукам любить наказал.
– Тебе тоже 12 было? – Вера быстро ищет что-то в телефоне. Все та же трагедия, новый ее сюжет. Артемий, 2011 г. р., любимая группа – «Пикник». В «Крокус» пошел вместе с матерью и отчимом: давно хотел на этот концерт, старшие купили билеты. Ангелина, сестра Артемия, осталась дома. Потом несколько дней искала своих. Нашла в свежих списках. Тех, что уже почти неделю всплывают на наших телефонах: «Число погибших достигло…»
– Ох […], – прочитав, говорит Валерий. – Светлая память. Царствие небесное. Что ж так-то.
– Чистый голос в небесах поет. Светлый полдень над Землей встает, – несется со сцены. Последняя песня практически на любом концерте «Пикника». День памяти погибших в «Крокусе» – не исключение.
* * *
– Мне подруга весь мозг проела, – Нина, питерский участковый терапевт, чуть тормозит на середине глагола. Но удерживается: все же культурная столица. – Три дня зудела: «Неужели ты пойдешь, неужели ты пойдешь?» Я ей так: «Не отменят если, – говорю, – то пойду». А она: «Вот что, правда сейчас на концерт пойдешь, после всего?!» «Тем более пойду, – говорю. – Не дождутся». Вон сколько нас таких, – показывает Нина на огромные очереди в гардероб; почти 4 тыс. человек, не шутка.
Поклонники «Пикника» знают, что после каждого концерта всегда включают одну и ту же фонограмму. И до концерта памяти в «Октябрьском» многие знающие спорили, уместна ли конкретно вот эта песня здесь и сейчас.
– А, поставили-таки, – удовлетворенно прислушивается к залу Нина, наконец протягивая гардеробщице свой номерок. – Молодцы, еще и в этом красавцы. Не дождутся, я же говорю.
Из зала доносится «What a Wonderful World». «Как прекрасен мир» в исполнении Луи Армстронга. Все не то чтобы как всегда, совсем нет. Но есть шанс удержаться за вечное.
