Владимир Овчинский

Завтра

Часть XII

---

Разработка оружия направленной энергии

Из доклада Исследовательской службы Конгресса США (CRS) «Оружие направленной энергии» (07.05.2024):

«Как в Стратегии национальной обороны 2022 года, так и в двухпартийном отчете Рабочей группы по будущему обороны Комитета Палаты представителей по вооруженным силам направленная энергия определена как технология, которая может оказать существенное влияние на национальную безопасность США в ближайшие годы. Поскольку Министерство обороны (МО) продолжает инвестировать в оружие направленной энергии (DE), Конгресс может рассмотреть последствия для оборонных разрешений, ассигнований и надзора.

Обзор Министерство обороны США определяет оружие DE как оружие, использующее концентрированную электромагнитную энергию, а не кинетическую энергию, для «выведения из строя, повреждения, вывода из строя или уничтожения вражеского оборудования, объектов и/или персонала».

Оружие DE включает:

высокоэнергетические лазеры (HEL);

мощное микроволновое оружие (HPM);

другое оружие DE, такое как лучевое оружие.

HEL могут использоваться сухопутными войсками:

в задачах противовоздушной обороны ближнего действия (SHORAD);

противодействия беспилотным авиационным системам (C-UAS) или противоракетных, артиллерийских и минометных задач (C-RAM).

Оружие может быть использовано для «ослепления» (т.е. временного вывода из строя) или повреждения спутников и датчиков. Это, в свою очередь, может помешать:

операциям по сбору разведывательной информации;

военной связи;

системам позиционирования, навигации и синхронизации, используемых для наведения оружия.

Кроме того, HEL теоретически могут обеспечить варианты перехвата ракет на этапе разгона, учитывая время их полета со скоростью света. Однако эксперты расходятся во мнениях относительно доступности, технологической осуществимости и полезности этого приложения.

В целом, HEL могут предложить более низкие затраты на выстрел и — при условии доступа к достаточному источнику питания — более глубокие магазины по сравнению с традиционными боеприпасами. (Хотя существует ряд различных типов HEL, многие из текущих программ США представляют собой твердотельные лазеры, работающие от электроэнергии. В результате стоимость одного выстрела эквивалентна стоимости электроэнергии, необходимой для произвести выстрел.) Это, в свою очередь, может создать благоприятное соотношение затрат для обороняющегося, чьи предельные издержки будут значительно ниже, чем у противника.

Аналогичным образом, оружие HPM может стать некинетическим средством вывода из строя электроники и систем связи противника. Это оружие потенциально может оказывать воздействие на более широкие территории, чем HEL, которые излучают более узкий луч энергии. В результате некоторые аналитики отмечают, что оружие HPM может обеспечить более эффективную защиту территории от ракетных залпов и роев дронов.

Оружие HPM также рассматривалось для использования в качестве нелетальных систем «теплового луча» для сдерживания толпы.

Программы создания оружия направленной энергии

Министерство обороны США запросило примерно 789,7 миллиона долларов на несекретные программы DE в 2025 финансовом году — по сравнению с запросом в 962,4 миллиона долларов в 2024 финансовом году.

Программы направленной энергетики Министерства обороны США координируются главным директором по направленной энергии в Управлении заместителя министра обороны по исследованиям и разработкам (OUSD[R&E]). Главный директор по направленной энергии дополнительно отвечает за разработку и контроль дорожной карты направленной энергии. По данным OUSD (R&E), в дорожной карте Министерства обороны США по DE изложен план Министерства обороны по увеличению мощности оружия DE примерно со 150 киловатт (кВт — единица мощности), что возможно в настоящее время, до 500 кВт — с уменьшенными размерами и весом — к 2025 финансовому году.

Министерство обороны стремится «еще больше уменьшить размер и вес и увеличить мощность до уровня МВт мегаватт к 2026 финансовому году».

Для справки:

Хотя нет единого мнения относительно точного уровня мощности, который потребуется для нейтрализации различных наборов целей, некоторые аналитики полагают, что лазеры мощностью около 100 кВт могут поражать беспилотные авиационные системы, небольшие лодки, ракеты, артиллерию и минометы, тогда как лазеры мощностью около 300 кВт может дополнительно поражать крылатые ракеты, летящие по определенным профилям (т.е. летящие поперек лазера, а не напротив него). Лазеры мощностью 1 МВт потенциально могут нейтрализовать баллистические ракеты и гиперзвуковое оружие.

В дополнение к дорожной карте DE, OUSD (R&E) управляет Инициативой по масштабированию лазеров высокой энергии (HELSI), которая, как отмечает бывший главный директор по направленной энергии доктор Джим Требес, призвана «продемонстрировать масштабирование выходной мощности лазера при сохранении или улучшении качества и эффективности луча». HELSI призван укрепить оборонно-промышленную базу для потенциального будущего оружия направленной энергии, предоставляя краткосрочные возможности создания прототипов для отраслевых партнеров. Доктор Требес дополнительно отмечает, что OUSD (R&E) завершило обзор процесса анализа летальности лазеров в рамках Министерства обороны, чтобы определить будущие потребности Министерства и передовой опыт разработки и использования DE.

По данным OUSD (R&E), Министерство обороны США также тестирует базу данных о летальности направленной энергии, которая должна служить хранилищем с возможностью поиска для анализа DE, проводимого министерством.

Китай

По данным американо-китайской комиссии по обзору экономики и безопасности, Китай разрабатывает оружие DE, по крайней мере, с 1980-х годов и добился устойчивого прогресса в разработке HPM и все более мощных HEL. Сообщается, что Китай разработал 30-киловаттный дорожно-мобильный HEL LW-30, предназначенный для поражения беспилотных авиационных систем и высокоточного оружия. Сообщения показывают, что Китай также разрабатывает бортовую капсулу HEL.

По данным Управления военной разведки, Китай также разрабатывает оружие DE, чтобы вывести из строя или повредить спутники и их датчики и, возможно, уже имеет ограниченные возможности использовать лазерные системы против спутниковых датчиков.

Китай вероятно, развернул наземное лазерное оружие, которое может противостоять низкоорбитальным космическим датчикам… и к середине-концу 2020-х годов он может разместить более мощные системы, которые расширят угрозу структурам неоптических объектов.

Россия

Россия проводит исследования в области оружия DE с 1960-х годов, уделяя особое внимание HEL. Сообщается, что Россия развернула наземный комплекс HEL «Пересвет» с несколькими мобильными блоками межконтинентальных баллистических ракет. Хотя о «Пересвете», включая уровень его мощности, мало что известно, некоторые аналитики утверждают, что он предназначен для ослепления спутников и обеспечения точечной защиты от беспилотных авиационных систем. Заместитель министра обороны России Алексей Криворучко заявил, что ведутся работы по повышению мощности «Пересвета» и его размещению на военных самолетах. Сообщения предполагают, что Россия также может разрабатывать HPM, а также дополнительные HEL, способные выполнять противоспутниковые миссии.

Потенциальные проблемы и вопросы для Конгресса США

Технологическая зрелость

Программы вооружений направленной энергии продолжают сталкиваться с вопросами об их технологической зрелости, включая способность улучшить качество луча и контроль до уровня, полезного в военном отношении, а также способность соответствовать размеру, весу и мощности (SWaP) и требования к охлаждению для интеграции в текущие платформы.

Некоторые системы DE достаточно малы, чтобы поместиться на военной технике, но многим требуются более крупные и/или фиксированные платформы, что потенциально может ограничить варианты развертывания и эксплуатационную полезность.

Каким образом усилия Министерства обороны США по развитию технологий снижают требования к SWaP и охлаждению систем DE?

Характеристики оружия

Хотя HEL могут предлагать более низкую стоимость выстрела, чем традиционное оружие, такое как ракеты, они также имеют ряд ограничений. Например, атмосферные условия (например, дождь, туман, помехи), а также требования к SWaP и охлаждению могут ограничивать дальность действия и качество луча HEL, что, в свою очередь, снижает их эффективность. Традиционное оружие, напротив, не подвержено влиянию этих факторов.

Как ограничения HEL могут быть смягчены технологическими разработками, концепциями эксплуатации или другими методами?

Какое влияние может оказать неспособность смягчить эти ограничения на будущие военные операции?

Полезность миссии

Учитывая сильные и слабые стороны оружия DE, Министерство обороны США продолжает изучать его роль в вооруженных силах. Министерство обороны также проводит многочисленные исследования полезности для анализа потенциальных концепций эксплуатации оружия DE и оценки сценариев, в которых оно может быть полезно в военном отношении.

Как Конгресс мог бы опираться на выводы этого анализа, осуществляя надзор за программами вооружения DE?

Каков надлежащий баланс между оружием DE и традиционными боеприпасами в армейском арсенале?

Оборонно-промышленная база

Некоторые аналитики выразили обеспокоенность тем, что в прошлом Министерство обороны США не обеспечивало стабильного финансирования программ вооружения DE или достаточных возможностей для рабочей силы DE. По данным OUSD(R&E), HELSI призвана решить эти проблемы, предоставив промышленности гарантированные возможности создания прототипов.

Каким образом HELSI укрепила оборонно-промышленную базу для оружия DE?

С какими проблемами, если таковые имеются, продолжает сталкиваться база и как их можно смягчить?

Требования к разведке

Некоторые аналитики задаются вопросом, обладает ли Министерство обороны США достаточными знаниями о системах и материалах вооружения противника для разработки своих требований к оружию? В настоящее время Министерство обороны пытается уточнить требования к сбору DE для разведывательного сообщества (IC) посредством инициативы Directed Energy Lethality Intelligence.

В какой степени эта инициатива улучшает связь между сообществом DE Министерства обороны США и IC?

Какие требования к сбору средств, если таковые имеются, остаются?

Координация внутри Министерства обороны

В соответствии с разделом 219 Закона о полномочиях национальной обороны на 2017 финансовый год (PL 114-328), главному директору OUSD (R&E) по направленной энергии поручено координировать усилия по DE в рамках Министерства обороны и разработать дорожную карту Министерства обороны по направленной энергии, которая необходима для направления усилий по развитию.

В какой степени военные ведомства и оборонные ведомства придерживаются этой дорожной карты?

Какие дополнительные полномочия или структурные изменения потребуются (если таковые имеются) для обеспечения надлежащей координации в рамках Министерства обороны?

Нормализация данных как подготовка к алгоритмической войне

Концепция объединенного общедоменного командования и контроля Министерства обороны США предусматривает будущее, в котором данные будут собираться с множества датчиков, управляемых различными службами и партнерами во всех областях, а затем передаваться правильному «стрелку» для выполнения конкретной миссии.

Но чтобы сделать все эти данные пригодными для использования, Пентагону понадобится переводчик типа C-3PO, который сможет говорить на языке систем каждой службы или партнера, заявили представители армии.

Полковник Мэтт Скэггс, директор по тактическим приложениям и архитектуре Командования Армии будущего (Army Futures Command), сказал, что каждая служба имеет свою собственную систему для приема данных, которая имеет «свою собственную модель данных — свой собственный язык». А когда «мы пытаемся заставить блоки общаться друг с другом», часто возникает проблема нормализации данных, когда данные несовместимы с каждой системой в ссылке.

Министерство обороны США работает над созданием «единой точки приема», где «все эти данные нормализуются, чтобы их можно было прочитать всеми нашими приложениями», — сказал Скэггс во время интервью в рамках проекта Convergence Capstone 4. «Если все смотрят на один и тот же уровень данных, разные приложения могут иметь к нему равный доступ для разных функций».

Скэггс сравнил это с тем, как разные сотовые телефоны, такие как смартфоны Android или Apple iPhone, «говорят на разных языках», но могут принимать одни и те же данные и общаться друг с другом.

Нормализация данных также позволит военным использовать инструменты искусственного интеллекта и машинного обучения для анализа данных быстрее, чем это возможно для человека, сказал он.

Искусственный интеллект и машинное обучение «помогут нам не оставлять 75 процентов данных на полу монтажной», добавил он. «Если бы мне удалось заставить моих солдат обрабатывать 25 процентов всасываемого сигнала от наших датчиков, у нас все было бы хорошо».

Полковник Майк Калостиан, директор по транспорту и сетевой безопасности Army Futures Command, сказал, что «нам следует подумать о разнородных сетях, которые мы собираемся объединить через разные плоскости управления разных эшелонов». «Чего мы не хотим, так это одной сети для каждого эшелона».

Операторы не всегда могут «обратно обратиться к точке данных — нам нужно выяснить, как также обмениваться данными локально на случай, если нас отрежут», продолжил он. «Полное распределение — это ключ к будущему, когда у вас будет возможность перейти на самый низкий уровень — настоящее тактическое преимущество — и обмениваться данными на этом уровне».

Генерал-майор Джет Рей, директор межфункциональной сетевой группы армии, заявил, что военные признают, что у них есть «проблема с управлением данными, и мы считаем, что находимся на пороге конвергенции данных, чтобы мы могли создать эти региональные узлы, где наши данные хранятся таким образом, чтобы их можно было нормализовать таким образом, чтобы мы могли указать на эти данные, а затем использовать эти данные» для построения общей операционной картины.

Военные также должны обеспечить достаточную надежность своих сетей, чтобы выдержать напряжение высокоинтенсивного конфликта с равным противником, сказал Калостиан. «Что мы действительно стремимся сделать, так это обеспечить, чтобы в будущем у нас была интеллектуальная, полностью автономная сеть», которая «информируется об угрозах, понимает, в чем заключаются угрозы, понимает весь электромагнитный спектр, и мы можем действовать в этом спектре так, как мы можем это делать, исходя из возможностей противника», — сказал он.

Во время недавнего ключевого мероприятия эти услуги доказали, «что у нас есть устойчивая транспортировка данных», — сказал Рей. «Итак, мы знаем, что эта часть начинает подтверждаться. Вторая часть заключается в том, что мы должны быть подключены к облаку и понимать, «где будут храниться наши данные, чтобы мы могли указать на эти данные».

По его словам, самая большая проблема при хранении данных в облачной среде — это сделать это в архитектуре с нулевым доверием, где все сети и трафик рассматриваются как потенциальные угрозы. Нулевое доверие позволит сервисам «защитить уровень данных с помощью контроля доступа на основе атрибутов».

Рей сказал: «Теперь мы понимаем, как работает… нулевое доверие: пользователь аутентифицируется с помощью устройства, приложения, приложения с реальной сетью, а затем с самими данными. Сейчас мы это понимаем и верим, что у нас есть путь к этому».

Министерство обороны США в настоящее время находится на «этапе экспериментов» по ​​разработке систем нормализации данных и работает с компаниями над определением спецификаций и стандартов интерфейса прикладного программирования, «которые промышленность может использовать», — сказал Скэггс.

Калостиян добавил, что это «не просто задача армии… потому что мы собираемся сражаться как объединенные силы».

Рей заявил, что военные приближаются к решению проблемы управления данными — возможно, к 2025 или 2026 году, сказал он.

«Мы приближаемся к пониманию того, что теперь нам нужны эти хранилища данных, чтобы мы могли действительно курировать наши данные», — сказал он. С помощью таких учений, как PCC4, военные учатся тому, что «множество облачных экземпляров, возможно, не будет ответом, но наличие такого хранилища данных в наших регионах может быть ответом».

Пентагон собирается выпустить новую директиву по использованию генеративного искусственного интеллекта

По словам директора по информационным технологиям, армия близка к изданию новой директивы, которая поможет ведомству использовать генеративный искусственный интеллект и, в частности, большие языковые модели.

LLM, которые могут генерировать контент (например, текст, аудио, код, изображения, видео и другие типы мультимедиа) на основе подсказок и данных, на которых они обучены, приобрели популярность с появлением ChatGPT и других коммерчески доступных инструментов. Чиновники Пентагона стремятся использовать возможности генеративного искусственного интеллекта, но им нужны решения, которые не будут раскрывать конфиденциальную информацию неавторизованным лицам. Им также нужны технологии, которые можно адаптировать для удовлетворения уникальных потребностей Министерства обороны.

Об этом заявил 9 мая 2024 года ИТ-директор армии Лео Гарсига во время вебинара, организованного AFCEA. «Мы продолжаем видеть сигнал спроса. И хотя в этой сфере много незрелости, мы работаем над тем, как это выглядит с точки зрения кибербезопасности и как мы собираемся к этому относиться. Итак, у нас будет некоторая первоначальная политика».

Чиновники Пентагона рассматривают генеративный искусственный интеллект как инструмент, который можно использовать во всем ведомстве: от повышения эффективности вспомогательных функций до помощи бойцам на поле боя.

Однако существуют проблемы безопасности, которые необходимо решить.

«LLM — это здорово. Они значительно повышают производительность. Они позволяют нам выполнить намного больше работы. Но это очень новые технологии… На мой взгляд, мы определенно находимся в пузыре ИИ. И поэтому очень важно, чтобы мы не брали LLM, который находится в Интернете, куда я могу просто зайти, войти в систему, получить доступ и поместить туда наши данные, чтобы попытаться получить ответы», — сказала Дженнифер Свонсон, заместитель помощника министр армии по данным, технике и программному обеспечению.

По ее словам, это может привести к тому, что «конфиденциальные данные армии станут достоянием общественности через Интернет и модели обучения, к которым смогут получить доступ противники».

«Мы собираемся сосредоточиться на установке ограждений и ограничений слева и справа… Мы действительно сосредоточились на том, чтобы дать людям понять: это пространство открыто для использования. Если у вас есть доступ к LLM, правильно, убедитесь, что вы помещаете туда правильные данные, убедитесь, что вы понимаете, каковы левые и правые ограничения… Не ставьте порядок действий внутри общедоступного ChatGPT».

«Мы собираемся начать начальную проработку того, как это будет выглядеть, в нашей первоначальной инструкции, чтобы мы могли начать более обстоятельный разговор в этой области. Но на самом деле оно будет сосредоточено главным образом на защите данных… и на том, какие, по нашему мнению, должны быть ограждения и как будет выглядеть наше взаимодействие между правительством и промышленностью в этой сфере».

«Охотники за ураганами» ВВС США ищут новые технологии для улучшения миссий по разведке погоды

53-й полк метеорологической разведки (WRS), также известный как «Охотники за ураганами», является единственным подразделением службы воздушной разведки погоды в США. В резерве ВВС имеется 10 экипажей, работающих полный рабочий день, и 10 экипажей, работающих неполный рабочий день, а также 278 обслуживающих и 57 других вспомогательных должностей, предназначенных для выполнения уникальной миссии, которая имеет решающее значение для способности Соединенных Штатов изучать и точно прогнозировать приближающиеся штормы.

В связи с возросшим спросом на разведку погоды и развитием возможностей сбора данных, 53-я дивизия находится на пути к интеграции в свои самолеты новых и усовершенствованных систем, которые увеличат количество, качество и типы данных, которые она собирает во время штормов, а также скорость где он может отправлять информацию синоптикам.

Потребности в сенсорах растут. Поскольку технологии совершенствуются и модели становятся лучше, возникают разные требования к данным. Прогнозная модель хороша настолько, насколько хороши данные, которые в нее входят, поэтому ВВС приходится адаптироваться и изменяться к этим системам по мере совершенствования новых технологий и изменения требований к датчикам.

Резервной эскадрилье поручено летать на своих WC-130J сквозь штормы над океаном, позволяя бортовым датчикам и компьютерам собирать прямые измерения погодных явлений в режиме реального времени. Эти данные передаются в Национальный центр ураганов Национального управления океанических и атмосферных исследований в Майами и автоматически интегрируются в глобальные численные модели прогнозирования погоды, которые центр использует для прогнозирования движения, размера и интенсивности штормов.

Эта миссия является одним из немногих способов сбора данных о погоде, который позволяет местным и федеральным организациям по управлению чрезвычайными ситуациями адекватно подготовиться к опасным условиям.

Сбор данных становится возможным благодаря компьютеризированному оборудованию для разведки погоды на WC-130J, которых сегодня работает всего 10. Благодаря достижениям NOAA в области моделирования штормов, ВВС США реализуют около 22 различных проектов по усовершенствованию систем миссий на Weatherbirds.

Многие усилия направлены на установку на самолет новых датчиков. Исторически сложилось так, что 53-й собирал данные, которые представляли собой отдельные моменты времени. Но достижения в области сенсорных и коммуникационных технологий означают, что эскадрилья теперь может собирать непрерывный поток данных во время полета, увеличивая объем и тип информации, которая собирается и передается с самолета.

Служба уже интегрировала в самолет две системы — микроволновые радиометры ступенчатой ​​частоты и бортовые радиозатменные устройства. Оба дают экипажу новые возможности дистанционного зондирования, помимо тех, которые собираются сбрасываемыми зондами: первый позволяет непрерывно измерять приземный ветер во время полета, а второй — использовать спутниковые данные для построения вертикальных профилей некоторых атмосферных параметров.

Хотя эти инструменты дистанционного зондирования не заменяют измерения на месте, они предлагают новые и уникальные наборы данных, которые позволяют нам лучше понять, что происходит в окружающей среде во время конкретного полета.

В будущем ВВС США планируют добавить метеорадар, предназначенный исключительно для 360-градусного зондирования вокруг самолета, а также новый пакет блоков динамических датчиков, которые можно будет заменять между полетами в соответствии с конкретными требованиями пользователя.

53-й также ищет новую инфраструктуру, которая сможет поддерживать своевременную передачу данных более высокого разрешения. Это можно сравнить с «работой через коммутируемый доступ в Интернет по сравнению с широкополосной связью».

До конца 2024 года эскадрилья планирует добавить новые радиостанции спутниковой связи, которые позволят передавать данные с помощью интегрированных сигналов и мобильной системы целей пользователя (MUOS) Космических сил, согласно схеме, предоставленной резервом ВВС.

В 2025 году он также будет интегрировать возможности широкополосной спутниковой связи, чтобы «облегчить переход от дискретных наблюдений в определенные моменты времени к непрерывному потоку данных от различных датчиков».

Армия США испытала систему радиоэлектронной борьбы для подавления ПВО противника

Армия использовала электронные глушители, чтобы обойти противовоздушную оборону, что позволило дружественному воздушному нападению проникнуть на позиции противника во время учений «Смертельный орел» в апреле 2024 года.

Это мероприятие стало первым случаем, когда армия испытала свою новую концепцию боевых групп мобильных бригад.

В соответствии с этой концепцией армия планирует использовать развертывание и ротацию войск для тестирования нового оборудования — в основном готового коммерческого оборудования — чтобы позволить подразделениям более оперативно реагировать на динамичное поле боя.

«Поскольку армия продолжает более широкую трансформацию в многофункциональные, боеспособные силы, наша дивизия приступила к многолетней кампании по созданию уникального потенциала для боевых командиров и для армии Соединенных Штатов», — генерал-майор Бретт Сильвия, командующий 101-й воздушно-десантной дивизией, сообщила об этом журналистам 9 мая 2024 года.

По его словам, эти учения были первым случаем, когда новая мобильная бригада «прошла испытания» и предоставила возможность протестировать новые технологии, создать прототип реорганизованных структур, применить многодоменный огонь и массовую боевую мощь в большом масштабе.

Сильвия не назвала системы РЭБ по имени. Тем не менее, у армии есть только одна программа создания помех в воздухе: многофункциональная система радиоэлектронной борьбы-Air Large. Это возможность, установленная на дроне MQ-1C Grey Eagle, способная осуществлять электронную атаку с воздуха и иметь ограниченные кибер-возможности.

Хотя армия обладала только возможностями быстрого реагирования и не использовала в своих силах никаких программных глушителей со времен войны с терроризмом, включая MFEW, тем не менее, ее наземные электронные глушители включают в себя бригаду системы наземного уровня.

Боевая группа — первая интегрированная платформа радиоэлектронной борьбы, радиоразведки и кибербезопасности, которая будет установлена ​​на «Страйкерах» и, в конечном итоге, на армейской многоцелевой машине — и TLS-Manpack, первая спешенная система электронной атаки, которую солдаты могут использовать для постановки помех на ходу. Существует также система TLS-Echelons Superior Brigade , но она все еще находится на стадии разработки концепции и прототипа.

Начальник штаба армии генерал Рэнди Джордж говорил об электронной войне – как о части концепции «трансформация в контакте» – как об одной из трех областей, в которых армии необходимо действовать быстрее. Два других — это беспилотные авиационные системы и средства борьбы с БПЛА.

«Мы узнаем, что ландшафт РЭБ меняется повсюду в течение трех недель и трех месяцев, и поэтому нам нужно быть более гибкими в нашем подходе… Поле боя меняется очень, очень быстро», — сказал Джордж во время дачи показаний перед Сенатом в апреле 2024 года.

Армия начала рассматривать возможности, связанные с электромагнитными сигнатурами подразделений, как ключевую потребность, разрабатывая инструменты, позволяющие командирам сообщать командирам, как они выглядят и как они могут ими управлять.

Сильвия рассказала:

«Мы построили некоторые структуры внутри боевой группы мобильной бригады. Мы построили многофункциональную разведывательную роту. Эта многофункциональная разведывательная рота, хотя и не обладает всеми будущими возможностями, но создала посадочную площадку для некоторых из этих систем».

«Это дает нашим солдатам возможность выяснить, как они собираются его использовать, это дает нашим лидерам возможность выяснить, как они будут его использовать, и это дает обратную связь армии с точки зрения того, как нам нужно адаптироваться».

DIU привлекает промышленность к использованию возможностей квантового зондирования

Подразделение оборонных инноваций Пентагона создало новый портфель для интеграции зарождающихся технологий в военные операции и начинает эти усилия с предложения промышленности создать квантовые датчики, которые могут обеспечить альтернативные возможности определения местоположения, навигации и времени (PNT).

Согласно сообщению о коммерческих решениях, опубликованному на веб-сайте DIU 9 мая 2024 года, организация ищет прототипы, которые можно будет продемонстрировать для военного применения в рамках программы перехода на квантовые датчики (TQS). Многолетние и многоэтапные усилия направлены на совершенствование технологий квантового зондирования и демонстрацию их «сквозной эксплуатационной полезности Министерства обороны».

Программа TQS является частью нового портфеля подразделения «Новые технологии», о котором также объявило DIU. Подполковник ВВС Николас Эстеп был назначен руководителем портфеля, который будет сосредоточен на коммерческих и нетрадиционных «глубоких технологиях», которые не имеют установленных или определенных путей перехода к бизнес-экосистеме Министерства обороны.

Другие портфолио DIU включают искусственный интеллект, автономию, кибер- и телекоммуникации, энергетику, человеческие системы и космос.

Квантовые датчики предназначены для обнаружения изменений в движении, а также электрических и магнитных полях на атомном уровне, предлагая «значительные улучшения в точности, аккуратности и чувствительности по сравнению с классическими датчиками», отмечается в запросе TQS.

Согласно списку, технология достигла той точки зрелости, когда Пентагон готов провести оперативные демонстрации для военного применения. Программа TQS будет иметь три направления: инерционное зондирование, магнитометры и внедрение технологий для спирального усовершенствования квантового зондирования.

Инициатива в основном будет посвящена изучению того, как и инерциальные, и магнитные сенсорные системы могут улучшить и обеспечить безопасность миссий Пентагона, зависящих от PNT, таких как динамические космические операции.

По сравнению с обычными системами инерционные датчики продемонстрировали меньшую скорость дрейфа — или постепенные, тонкие изменения в датчике, которые могут вызвать несоответствия между фактическими измеряемыми данными и тем, что выдает система.

«Результатом уменьшения дрейфа квантовых инерциальных систем является увеличение времени ожидания навигационных решений, что повышает эффективность миссии при отсутствии точных обновлений местоположения от таких систем, как GPS», — отмечается в запросе.

С другой стороны, системы магнитной навигации (MagNav) очень устойчивы к помехам со стороны атак противника или условий окружающей среды. В результате эти датчики могут работать там, где другие не могут, «например, над водой, когда погода может затруднить видимость небес и местности, или во время длительных миссий, когда дрейф доминирует над инерциальной навигационной системой», говорится в сообщении.

DIU также интересуется тем, как магнитометры могут улучшить геомагнитную съемку и обнаружение магнитных аномалий на подводных лодках и взрывоопасных материалах. Организация ищет коммерческие решения, которые можно будет интегрировать в дроны и сохранить необходимую чувствительность для точного отслеживания аномальных магнитных сигнатур на Земле.

Предложения должны быть представлены до 29 мая 2024 года.

Промышленность может представить свои решения для одного или обоих вариантов использования, но DIU намерен отдать приоритет технологиям с модульными итеративными конструкциями, которые могут охватывать обе области задач.

«Намерение состоит в том, чтобы в течение следующих пяти лет провести функциональные демонстрации комплексных решений, а затем в течение следующих пяти лет провести эксплуатационные демонстрации для соответствующих военных приложений и наборов задач, чтобы завершить программу прототипирования», — отмечается в сообщении. «В рамках программы ожидается возможность создания спиралей с техническими усовершенствованиями».

Еще одним приоритетом нового портфолио новых технологий DIU на начальном этапе будут существующие и предстоящие разработки в области гиперзвука. Он возьмет на себя программу организации High-Cadence Airborne Testing Capabilities (HyCAT), целью которой является создание прототипов гиперзвуковых испытательных систем для Министерства обороны.

Согласно сообщению, в будущем портфолио начнет работу по созданию прототипов «передовых материалов и двигателей, нанотехнологий, фотоники, микроэлектроники, аддитивного производства и квантовой информатики».

Метки: Армия США, вооружение, гиперзвуковое оружие, США, технологии