МИР БЕЗ СМЫСЛОВ
В чём смысл, или Количество, не переходящее в качество
Политолог Фёдор Лукьянов в своей колонке в «Российской газете» указал на опасность «политики впечатлений», которая охватывает самые разные сферы жизни в современном мире. Авторы данного проекта — студенты МГИМО — комментируют утверждения и размышления Федора Лукьянова и вслед за ним пытаются разобраться, как впечатления стали важнее содержания, а эмоции и красивая картинка — важнее смыслов.
Колонка профессора НИУ «Высшая школа экономики» Федора Лукьянова
Основные тезисы:
— В конце ХХ века в мировой обиход прочно вошло понятие «экономика впечатлений» (другой перевод — «экономика опыта»). Смысл в том, что потребители тянутся не столько к материальному, сколько к эмоциональному удовлетворению. Результат экономического акта — комплекс ощущений, с ним связанный, и продавать следует именно его.
— Производство и распространение впечатлений стало наиболее популярным и прибыльным родом деятельности. Экономический анализ оставим специалистам, но тем же путем, кажется, решила последовать политика. Картина событий не просто отрывается от самих событий, но становится важнее их. Стоит добавить значительно укоротившуюся память аудитории — даже очень громкие происшествия остаются в центре внимания даже не недели, скорее дни.
— «Политика впечатлений» охватывает разные сферы — от противостояния на поле боя до избирательных кампаний и дипломатического взаимодействия.
— Как обычным гражданам, так и специалистам всегда хочется считать, что социально-политические процессы, во-первых, подчиняются определенной логике, во-вторых, ими кто-то управляет, по крайней мере, направляет их. Отсюда стремление если не обнаружить подлинную подоплеку событий, то хотя бы придумать ее (тут на помощь всегда готова прийти конспирология).
— Конечно, существуют и интересы крупных игроков, и законы социально-политического развития, и институты — формальные или неформальные, способные оказывать на него значительное влияние. Эти факторы работают. Но в условиях небывалой информационной прозрачности все они искажаются необходимостью постоянно оглядываться на создаваемый резонанс. Стоит просто констатировать факт — «впечатление», или «опыт», если пользоваться терминологией, приведенной в начале заметки, сильно воздействует и на процессы, которые считаются объективными.
Анфиса Медведева, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
Сегодня дело уже не в качестве товара, а в возможности так извернуться, перекрутить и перевернуть вверх дном концепцию, чтобы выделиться из миллиона других похожих вещей и продать людям не товар, а эмоцию.
Понемногу лихорадка впечатлений охватывает все сферы. Мода пришла с Запада. Теперь, если ты известный талантливый исполнитель и хочешь устроить концерт, недостаточно простых декораций и нескольких танцоров. Зритель видел, как певицы спускались на сцену на тросах по воздуху, как передвигались на движущихся платформах, как одевались в перья, окружали себя огнем, неоновыми подсветками – все это только для того, чтобы фанат после концерта сказал: «Вот это было шоу, такого я раньше не видел».
Появились иммерсивные выставки, где можно попрыгать на экспонатах, разрисовать их, пощупать скульптуры и залезть на произведения искусства. Все, чтобы привлечь внимание и оставить впечатление.
В мире происходит слишком много событий, каждый день на нас сваливаются потоки информации со всех концов света. Нас разрывает от того, что важнее осмыслить: войну в Ливане или скандал с участием суперзвезд в Голливуде? И вот вы уже четыре часа сидите перед компьютером, читая новые подробности обвинений против P. Diddy, предпочитая мнение недоэкспертов из интернета качественным изданиям, которые в силу отсутствия фактов не могут подарить вам нужных эмоций. Параллельно вы заказываете новый фен с функцией бесшумной сушки, хотя старый работает прекрасно. Как вдруг вам звонит знакомый и говорит, что забронировал столик в том самом ресторане, где подают блюдо со съедобными блестками, которое вы уже месяц мечтаете выложить в социальных сетях. И вы, выбирая из двадцати своих платьев одно, собираетесь, оглядываетесь на свой полный продуктов холодильник, половина из которых испортится уже завтра, закрываете квартиру и идете в новый ресторан за новыми впечатлениями.
Эльдана Ибраева, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
Блогеры выкладывают идеальные фотографии и транслируют яркую жизнь без проблем и тревог, заставляя каждого усомниться в своей «нормальности» и вызывая огромное количество противоречивых эмоций. Многие кофейни и кафе очень популярны среди населения не из-за отличного сервиса или вкусной еды, а благодаря навязанному ощущению «успеха». Если ты можешь себе позволить пообедать в таких местах, то сразу чувствуешь себя «богатым». Нам очень часто навязывают мнение, которое мы принимаем за свое собственное.
Маркетинг активно манипулирует нами. Запах булочек и свежесваренного кофе так и манит заглянуть внутрь, специально подобран цвет этикеток со скидками, чтобы наши глаза сразу считывали нужную информацию. И очень сложно этому не поддаваться, обладать железным самоконтролем и отдавать себе отчет в том, какие действия рациональны, а какие — продиктованы рефлексами. Да и хочется ли это делать после тяжелого рабочего дня?
Карине Сепоян, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
Нам всем хочется при покупке любой вещи почувствовать эмоциональное удовлетворение. Хочется, купив пачку сока, быть таким же счастливым, как люди, изображенные в рекламе или на упаковке. Впечатления, получаемые от покупки, становятся важнее, чем сама покупка. И эта новая движущая сила совершает выбор за нас.
В эпоху доминирования информационных технологий важнее картинка, эмоции от происходящего, острота ощущений от прочитанного или просмотренного, чем содержание, объективная, порой скучная реальность. Люди, жаждущие впечатлений, не замечают того, как их мысли и эмоции направляют. Обществу дают почувствовать то, что оно хочет, словно подкидывают конкретный товар на полке.
Лариса Орлова, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
Человек становится ведомым своим восприятием до такой степени, что перестает мыслить самостоятельно. Эта тенденция показывает нам неспособность людей противостоять внешним раздражителям, вызывающим у них определенные эмоции.
Вы когда-нибудь задумывались о том, почему большинству курильщиков не нравится первая сигарета, но они продолжают курить? Прежде чем возникнет настоящее физическое привыкание, человек вполне может противостоять этому, но начинает играть роль такой фактор, как «образ».
Человек в большинстве своем бессилен перед своими желаниями и впечатлениями, что делает его их рабом.
Яна Харб, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
В США политика превратилась в настоящее шоу. Здесь важно не только, что говорит кандидат, но и как он это делает. Политические кампании стали масштабными мероприятиями с яркой рекламой, эффектными образами и даже «звездами» в команде кандидатов.
Очень наглядно это проявляется во время президентских кампаний в США, когда стороны пытаются привлечь избирателей яркими образами, запоминающимися слоганами и эмоциональной риторикой.
Brexit в Великобритании тоже опирался не столько на рациональные аргументы, сколько на эмоциональные обращения к народу и создание популистского образа «самостоятельной английской нации».
Ирада Ордухани, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
Во время президентских кампаний Дональд Трамп создал медийный образ, который влиял на аудиторию не столько содержанием его заявлений, сколько яркими и часто провокационными высказываниями, которые вызывали сильные эмоции. В информационной среде, насыщенной мимолетными новостями, такие впечатления легко превращались в доминирующий нарратив, скрывая от взгляда реальные проблемы и факты.
Кампания за Brexit активно использовала эмоциональные аргументы, часто гиперболизировала угрозы от иммиграции или апеллировала к необходимости сохранить суверенитет страны.
Валерия Медведик, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
Сейчас крайне важно, как события представлены в СМИ. Если они имеют широкую огласку, преподносятся как нечто из ряда вон выходящее и транслируются по всем каналам связи – они вызовут ту бурную реакцию, на которую и рассчитывали те, кто запускал эту медиаакцию.
При этом СМИ «вынуждены» создавать определенную картину вокруг события, так как они, в свою очередь, ориентируются на сиюминутные реакции читателей.
Функционирование массмедиа тесно переплетено с так называемым «созданием впечатлений». Яркой картинкой события проще формировать отношение к происходящему, а эту «картинку» можно нарисовать по-разному. В эпоху цифровизации у СМИ есть больший инструментарий, помогающий переместить фокус с содержательного на изобразительное.
Мария Макарова, студентка 4 курса факультета Международной журналистики МГИМО
В Германии партии левого спектра часто апеллируют к идеалам сопротивления и социальной справедливости, связывая их с борьбой против нацизма. В то же время правые партии могут использовать историческую память для оправдания своих националистических взглядов или для критики миграционной политики.
Правопопулистские партии успешно эксплуатируют недовольство граждан и предлагают простые решения сложных проблем. Причем предлагаемые выходы из сложившихся кризисов не имеют ничего общего с действительностью.
О популярности крайне правых партий свидетельствуют результаты недавних земельных выборов в Тюрингии, Саксонии и Бранденбурге, на которых популистская «Альтернатива для Германии» вошла в тройку лидеров. Очевидно, что традиционным политическим силам все сложнее не принимать во внимание растущий вес ультраправых игроков.
Примечательно, что электоральное поведение жителей названных земель всегда отмечалось тяготением в сторону левых идей. Не последнюю роль в «эрозии» традиционных предпочтений немецких избирателей и поляризации общества сыграли социальные сети. Они создали герметичные «эхо-камеры», в которых пользователи общаются только с теми людьми, кто разделяет их взгляды и поддерживает их. Это затрудняет поиск компромиссов и, как следствие, вызывает кризис устоявшихся институтов.
Послесловие профессора НИУ «Высшая школа экономики» Федора Лукьянова:
Всякому автору лестно, когда его замечание мимоходом становится предметом обсуждения и даже анализа. Особенно со стороны читателей другой возрастной группы, а именно тех, кто, собственно, вырос и воспитался по мере становления описанного в заметке феномена. И я от всей души благодарю редакцию «Российской газеты» за дискуссию, организованную в связи с моим скромным вкладом.
Наверное, главное, что стоит заметить справедливости ради: манипулирование образами и смыслами — не изобретение современности, оно составляло значительный элемент политической деятельности всегда. Когда мы, например, говорим о знаменитых ораторах прошлого — от Цицерона, Демосфена и Савонаролы до Анатолия Кони, Льва Троцкого или Мартина Лютера Кинга, мы понимаем, что они занимались тем же самым. Ярко и убедительно подать свою идею, чтобы она как минимум запомнилась, а в идеале и овладела массами, заставила их действовать определенным образом. Это — суть всякой политики в любые времена. Между прочим, греческое понятие «демагог» изначально не имело негативной окраски и означало представителя или защитника народа. Правда, иную коннотацию оно приобрело очень рано, обретя уже ко времени Аристотеля отрицательное восприятие.
Почему же мы заговорили о впечатлениях именно сейчас? Изменилась не суть экономики и политики, другими стали свойства коммуникационной среды и способность общества к ее восприятию. Такого тотального и всеобъемлющего присутствия информации в человеческой жизни не было никогда. И такой зависимости людей от потребления той самой информации — тоже. Осуждать сложившуюся ситуацию бессмысленно — она такова, и возвращения к «старому доброму» не случится. Радоваться ей тоже нет оснований. Масштаб манипуляций действительно беспрецедентен, а скорость такова, что на них даже не успевают реагировать. Едва только начали осмыслять одну ситуацию, как на нее, подобно фигурам «Тетриса», уже валится другая и третья.
Чем еще нынешнее время отличается от прежних эпох, так это отсутствием или глубоким кризисом идеологий. Раньше они выполняли функцию своего рода калейдоскопа, в котором из разрозненных камешков складывалась стройная картина. Повернешь одним образом (социалистическим) — будет одна, другим (либеральным) — другая, третьим (консервативным) — третья. Правомерно ли было говорить об «объективном восприятии» тогда — вопрос. Но сейчас классические идеологические концепты рассыпаются на глазах, а все эти элементы разлетаются из калейдоскопа в разные стороны произвольным образом, оставляя каждого наедине с необходимостью самостоятельно придумать, как собрать их воедино. Получается не столько мир без смыслов, сколько мир, в котором количество смыслов растет лавинообразно, но не переходит в качество.
Подпорки в виде образов, эмоций, впечатлений, вроде бы способствующих пониманию, услужливо предлагаются теми, кто хочет формировать наше сознание. Но было бы упрощением сваливать все на чьи-то происки. Мы сами, погребенные под обилием тем и сведений, хватаемся за что-то, что, как нам кажется, объясняет или упорядочивает картину мира. Ведь очень неуютно чувствовать себя внутри неуправляемого хаоса, хочется либо додумать, что кто-то им все-таки управляет (отсюда возникает конспирология), либо избирательно сопоставить факты, создав для себя самого внутренне непротиворечивую схему происходящего.
Что же делать? Авторы проекта приводят перечень понятий, на которые нужно опираться: достоверность, содержание (как наполнение формы), рациональные аргументы, критическое мышление, смысл. В целом — не поспоришь, хотя, например, рациональность может пониматься по-разному (идеологическая призма всегда на нее сильно влияла), содержание и форма, кажется, стали неразделимы и влияют друг на друга в наивысшей степени, а смысл вообще крайне зависит от желаний и намерений осмысляющего. Но вот два компонента, пожалуй, действительно определяют — критическое мышление и достоверность.
Критическое мышление — это готовность и умение подвергать все сомнению, понимая, что манипулируемость зашкаливает в силу описанных выше особенностей. Крылатое выражение Декарта «я мыслю, следовательно, я существую» — укороченный вариант полного рассуждения: сомневаться нужно во всем, кроме собственного существования. Поскольку возникает сомнение, значит, существует мыслящая субстанция, следовательно, существую «Я». То, что было справедливо в XVII веке, оказывается тем более актуальным сегодня.
Достоверность — ключевое требование, в исполнении которого сложнее всего убедиться. Генерирование липовой реальности — ведущая тенденция и главный бич нашего времени. Способы применяются все более изощренные и трудно выявляемые. Проверка информации требует сейчас не только профессиональных навыков, но и кропотливых усилий, одним раундом «фактчекинга» не обойдешься. Особенно если учитывать, что совершенно фальшивая картина может состоять из подлинных фактов, мастерство — в их комбинировании и интерпретации.
Неуютно? Не надо отчаиваться. Первый шаг к решению проблемы — ее осознание, а всякое лечение начинается с диагноза. В чем проблема — мы видим. Как сформулировать диагноз — почти уже поняли. Дело за малым — приступить к системной работе, вооружившись терпением и беспристрастностью.
Студенческий проект «Мир без смыслов» подготовлен «Российской газетой» по мотивам колонки Фёдора Лукьянова «Политика впечатлений». Авторы проекта – студенты МГИМО – комментируют утверждения и размышления Фёдора Лукьянова и вслед за ним пытаются разобраться, как впечатления стали важнее содержания, а эмоции и красивая картинка – важнее смыслов.
