Мероприятие было организовано журналом «Россия в глобальной политике» при участии Совета по внешней и оборонной политике (СВОП) и Российского совета по международным делам (РСМД).

В начале дискуссии специалисты отметили, что Евразия становится все более перспективным и привлекательным регионом для стран всего мира. Более того, для России эта территория приобрела новое значение. Свою роль сыграли украинские события и ухудшение отношений Москвы и Запада, из-за чего Кремль вынужден смещать вектор своей внешней политики в сторону Азии.

По мнению председателя Президиума СВОП Федора Лукьянова, геополитическая ситуация изменилась радикально, в результате чего проект евразийской интеграции сегодня также трансформируется. «Если раньше в качестве страны, на которую был нацелен российский проект, выступала Украина, то теперь оказалось, что Украина неинтегрируема в принципе», — сказал он. В этой связи возникает вопрос, в какой степени Россия может сегодня рассчитывать на гармоничное развитие Евразийского экономического союза.

Научный сотрудник НИУ ВШЭ Андрей Скриба назвал три группы вызовов, которые стоят перед ЕАЭС. В первую категорию он отнес «внутренние вызовы», которые исходят от участников Союза. По мнению специалиста, ЕАЭС остается сугубо экономическим объединением. На этом, в частности, настаивают Казахстан и Белоруссия, которые боятся ослабить свой суверенитет. «Это выхолащивает ту идею, которую вкладывало в проект российское руководство», — подчеркнул Скриба.

Коллеги поддержали спикера, добавив, что к этому стоит добавить проблему коррупции, остро ощущающуюся в некоторых странах Средней Азии. Кроме того, действующие и потенциальные участники ЕАЭС несколько насторожены идеей расширения «русского мира», которая, по их мнению, может также продвигаться РФ через интеграционные проекты в Евразии.

Во вторую группу попали «внешние вызовы», среди которых антироссийские санкции Запада, напрямую влияющие на экономическое состояние РФ. Понятно, что это затрагивает и ЕАЭС, так как Москва выступает основным финансовым донором Союза. С другой стороны, зачастую не ясна позиция в отношении политики западных стран партнеров по ЕАЭС, которые не всегда открыто и твердо поддерживают Москву на международной арене.

Наконец группа «идейных вызовов» заставит в ближайшее время членов ЕАЭС еще раз подумать над тем, что подразумевать под «евразийством». России придется оценить ситуацию и понять, какой проект ей нужен, каковы пределы развития ЕАЭС, на каком этапе РФ может столкнуться с сопротивлением со стороны государств Юго-Восточной Азии, насколько партнеры по Союзу готовы интегрироваться в объединение, учитывая их опасения за свою независимость. При этом Москве стоит четко осознать, какой проект реализуем на практике.

Между тем есть сопротивление по отношению к ЕАЭС и со стороны Востока. Как сказал директор по исследованиям СВОП Тимофей Бордачев, «проект развивается в условиях колоссального давления как со стороны Запада, где выступает конкурирующий игрок в лице ЕС, так и со стороны Китая с идеей «нового Шелкового пути».

Хотя на официальном уровне Пекин не высказывается против российских инициатив на евразийском пространстве, как полагают аналитики, китайские власти с настороженностью следят за развитием ЕАЭС. Есть мнение, что именно российский проект подтолкнул Пекин высказать мысль о развитии проекта «нового Шелкового пути». Об этом подробно рассказал старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС Института международных исследований МГИМО (У) МИД России Игорь Денисов.

Эксперт пояснил, что идея была озвучена в сентябре 2013 года китайским лидером Си Цзиньпином. Напомним, что она подразумевает под собой развитие китайской стороной ряда сухопутных торговых маршрутов, которые свяжут страны Азии и Европы и по задумке станут альтернативой доставке грузов по морю.

На взгляд Денисова, к такой инициативе КНР подтолкнуло то, что страна сегодня переосмысливает свою роль в мире и «начинает примерять одежды сверхдержавы». В отношении внешней политики Китая прошлых лет в самом государстве звучат критические отклики, в которых, в частности, говорится об упущенных возможностях и не до конца реализованном потенциале. По мнению исследователя, речь здесь также идет о наращивании экономического присутствия КНР в странах Центральной Азии.

«Китай подает свой проект не как интеграционный, а как проект развития, что делает его привлекательным для государств Центральной Азии», — пояснил Денисов. По его словам, это сулит странам китайские инвестиции без каких-либо политических требований.

Фотоматериалы