Георгий Бовт: Между «пятой колонной» и гопниками
Необузданная, никем не сдерживаемая репрессивная фантазия российских законодателей каждый день плодит новые запреты. Активированные луговые и яровые «звезды» такого нормотворчества упражняются в основном по сферам политической и гражданской. Выявляют «пятую колонну» — лиц с двойным гражданством, НКО и СМИ с «неправильным» финансированием, подозрительных блогеров, готовы преследовать «распоясавшийся» «Яндекс» и прочих «двурушников», «национал-предателей» и «агентов Госдепа».
В ходу уже словечки «диверсант» и «саботажник». Последние якобы пробрались в славную космическую отрасль, насыпав, видимо, песок в подшипник рулевой тяги упавшего «Протона».
Бодрит инициатива о введении уголовной ответственности за несанкционированные митинги (до пяти лет). Крепнет на седьмом десятке годовщины победы над фашизмом борьба против экстремизма, нацизма (проявления которого видятся во все большем числе неугодных государству деяний и мыслепреступлений), а также сепаратизма (не путать с борьбой за федерализацию, возможную лишь на востоке Украины).
Богатое дебютное начало — запрет выезда за границу. Пока нескольким миллионам силовиков. Пока им.
Объектом применения всех этих законодательных, казавшихся бреднями еще несколько лет назад новелл, повторим, остается пока в основном сфера политическая. Люди заботятся о фасаде и виртуальном пространстве вконец стабилизировавшейся счастливой жизни: не важно, что за фасадом, главное, чтоб картинка была благостная.
Современные же экономические и финансовые процессы полет мысли наших законодательных «звезд» покамест охватить в полной мере не смог. Робкие попытки типа запрета доллара на удивление быстро хоронятся, хотя и без отправки инициаторов на психиатрическое освидетельствование.
С другой стороны, не менее сумасбродная идея запрета (так выходило из буквального прочтения закона) международных платежных систем успешно стала законом, и теперь оставшиеся здравомыслящие государственные мужи ломают голову, как бы его незаметно похерить.
Ровно так и со всякими соцсетями и иноземными интернет-ресурсами: дедлайн, когда, опять же следуя буквальному прочтению закона, следует оные закрыть, приближается. Будет ли достаточно для сохранения минимума разумности в данном вопросе недавно прозвучавших успокаивающих заверений президента?
Можно бы подумать, что все эти меры призваны привести наш вечно анархиствующий народ в состояние добропорядочной послушности, дабы утомленным его вековым, неизбывно невежественным состоянием (в том смысле, что не ценит он высочайшую о себе неустанную заботу, не отвечает ударным трудом) правителям было сподручнее направлять страну к вершинам мировой славы и окормлять ее государственно субсидируемой духовностью.
Но репрессивные меры последних лет адресованы по большей части вечно узкому «образованному» (условно) слою, этой вечно болтающейся в проруби океана народной стихии интеллигенции и прочим хипстерам и безродным космополитам.
Основная же масса народа подобной дисциплинарной политической и гражданской ответственностью по-прежнему не охвачена. Поскольку этим людям из их маргинальных низов на политику — как с высокой колокольни.
Были, правда, попытки щелкнуть хлыстом над ухом и этих дикарей. К примеру, ужесточили кары за пьяную езду. Помогло? Да не сказать. В 2013 году произошло 204 тыс. ДТП, что больше, чем в 2012-м, на 0,2%. 13 581 случилось по вине пьяных водителей. Это на 6% больше, чем в предыдущем году (ужесточение наказания произошло как раз в 2013-м). На 18% выросло число скрывшихся с места аварии. Образумить такой народ, если следовать логике правителей, привыкших управлять страной запретами, могут лишь расстрелы пьяных «водил» на обочинах. И то не факт. С интересом теперь следим за исходом тотальной борьбы с курением.
Кстати, о расстрелах и прочих жестокостях. Есть какой-то недосмотр в том, что, скажем, за несанкционированный митинг собираются сажать на пять лет (аналогично за призывы к сепаратизму и прочие мыслепреступления), ну почти как за убийство, а, скажем, за организацию свалки у себя под забором, за срач на месте пикника, распитие пива в скверике и мочеиспускание в подъезде на практике наказания не бывает.
Логика «строгого государства» на самом деле должна быть едина для всех сфер жизни.
Возьмем Сингапур, на который у нас порой ссылаются. Тамошний режим ведь не только политически жесткий. Но и за плевок на улице, мусор в общественных местах, за неспускание воды в общественном туалете и прочие подобные «шалости» есть штрафы не в десятки, а в сотни долларов. Оттого там чисто.
Или возьмем милый многим пример сталинщины. Ее неотъемлемой частью были не только репрессии по отношению к инакомыслящим и тем, кто лишь мог стать таковыми. Ее частью был и «закон о колосках» 7 августа 1932 года, когда за хищение малейшей социалистической собственности можно было загреметь в лагеря лет на десять. Или указ Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года, запретивший увольнения по собственном желанию, переход с одного предприятия на другое, этим же указом введена уголовная ответственность за прогулы и опоздания. Его прозвали законом «10 лет за 15 минут». Может, не десять лет, но на несколько месяцев можно было загреметь легко. По некоторым данным, за период с 1940 по 1956 год по этому закону было осуждено (не обязательно к тюремному сроку) 36 млн человек.
И в крови тех поколений опоздание на работу было едва ли не самым сильным бытовым ужасом.
Сталин, кстати, как-то сослался, оправдывая жестокость законов по охране госсобственности, на законы эпохи первоначального капиталистического накопления. Кое в чем разницы между сталинизмом и, скажем, нравами Англии XVIII века было немного. Скажем, до 1800 года в королевстве было более 200 видов преступлений (включая мелкие кражи), за которые полагалась смертная казнь. Сплошь и рядом вешали 12–14-летних подростков. А работные дома, а законы против бродяжничества? Чем не ГУЛАГ? В том числе и на этой традиции зиждется нынешнее английское законопослушание. Как, скажем, прибалтийское законопослушание уходит корнями в многовековое пребывание под немецкими баронами.
Батька Лукашенко в этом смысле более целостен. Он предложил, по сути, восстановить крепостное право для крестьян, запретив им самовольный уход из колхозов. У нас такое было. Адепты Сталина скажут: и правильно. Жаль, что рано кончилось. Продлился бы сталинизм еще несколько десятилетий — была бы другая страна. Послушная и исполнительная. Помянут добрым словом Андропова, который пытался наводить порядок, устраивая в рабочее время облавы в кинотеатрах и магазинах («Вы почему не на работе, гражданин?»).
Черты «крепостничества» можно усмотреть и в нынешней российской инициативе по «закреплению» силовиков в статусе невыездных (ровно так поступил с дворянами Павел Первый, правда, кончил он плохо), а еще — в рудиментах сталинской системы прописки.
Адепты Сталина, правда, забывают, что строгости в отношении охраны соцсобственности уживались с полным пренебрежением по отношению к собственности личной. В этом наш кумир миллионов отстал даже от Англии XVIII века, не говоря уже о более гуманной викторианской эпохе.
Так что нынешняя наша тотальная захламленность страны, с помойками вдоль всех дорог, с кривыми заборами и вонючими подъездами, она оттуда же, из сталинщины. Личность и ее пространство — ничто, главное, чтобы трава в гарнизоне была покрашена, танк смазан, сугробы вдоль плаца были квадратные, а вечно вороватый и ленивый люд всяко отвечал: «Так точно, ваше высокоблагородие! Не могу знать (ничего не могу), ваше высокоблагородие!» И, поедая глазами начальство, ходил бы строем туда-сюда, не возбухая даже по поводу самых больших глупостей, мздоимства и мерзостей режима, потому как не вам, холопы, судить белую кость, она же номенклатура. Ну а что на дворе у холопов срач, так устоев это не подрывает. Якобы.
На самом деле это не так: колоссальный разрыв между стремлением постоянно приукрашивать фасад и отсталой бытовой и производственной культурой устои как раз подрывает.
Но наши законодатели слишком невежественны в массе своей, чтобы озаботиться построением такого авторитаризма, который был бы действенным не только в сфере пропаганды, а и во всех остальных тоже. На производстве — преодолевая леность и головотяпство по отношению ко всяким нормам и правилам. В судах — защищая всякую собственность, а не только вельмож и государственную. На дорогах — где правила должны быть едины для всех. Помянем другого генералиссимуса — Франко, кортеж которого останавливался на красный свет. С тех пор число ДТП и смертность на дорогах Испании в разы меньше нашей.
Можно, конечно, дополнить сатрапские законы в области идеологии, информации и прочего интернета аналогичными новеллами в области трудового права и разных бытовых сфер. Крепостное право в виде полного восстановления прописки, государственное распределение из вузов. Аналоги работных домов в виде расширения исправительных работ за все, за что только можно.
Можно еще начать сажать за несортировку мусора, за курение в неположенных местах, за проезд и проход на красный свет, за нерегистрацию на государственном портале учета всего и вся с отчетом там же раз в сутки. За проживание без официального брака и поцелуи на улицах. За кривой забор, пиво в скверике и неопрятный вид. Взять того-сего из Англии XVIII века, добавить сингапурщины, сверху густо залить сталинщиной и перемешать, настояв затем на православии-самодержавии-народности. И посмотреть, что будет.
А будет вот что: рванет. Пугачевщина будет. И они это знают.
«Гнилая» элита вообще плохой учитель и морализатор.
Поэтому «болотное дело» — только против «офисных хомяков», такого же по масштабам бирюлевского и дела «Манежки» не будет никогда. Наказание за мыслепреступления — да, по всей строгости. А гопникам — на практике все возможные вольности. Как те их понимают и реализуют. И чем дальше будет идти одичание страны, тем легче, им там наверху кажется, такой страной будет управлять. Глубокое заблуждение.
