Дмитрий Тренин

| Московский Центр Карнеги

В докладе МВФ от 1 июля говорилось, что воздействие организованных Соединенными Штатами санкций на российскую экономику может быть весьма серьезным и даже способно спровоцировать рецессию. В то же время многие наблюдатели, и не только россияне, утверждают, что пока последствия санкций для России невелики, если не сказать — ничтожны. Введенные на сегодняшний день санкции представляют собой скорее «предупредительный выстрел». В ближайшие месяцы станет ясно, удастся ли Вашингтону получить столь необходимую поддержку от своих союзников в Европе и Азии — или Москва сумеет сыграть на противоречиях между западными странами.

Рост российской экономики начал замедляться задолго до украинского кризиса. Модель, обеспечивавшая увеличение его темпов в «нулевых» и постоянное повышение цен на нефть, прекратила существование в ходе мирового кризиса 2008-2009 годов. Нефтяные цены после резкого падения вновь увеличились и сохраняют высокую стабильность, что позволяет поддерживать российский бюджет в неплохом состоянии, но для обеспечения роста этого явно недостаточно. Ситуация весьма серьезна: утвержденный президентом Владимиром Путиным в 2012 году пакет социальных расходов и его программа модернизации армии рассчитывались исходя из прогноза о пятипроцентном росте ВВП.

Украинский кризис сразу же привел к усилению «бегства капиталов» из России, падению рынка акций и ослаблению рубля. Западные санкции стали мощным сигналом для иностранных инвесторов: держитесь от России подальше! Персональные санкции против некоторых ближайших друзей и соратников Путина затронули видных бизнесменов, например нефтеторговца Геннадия Тимченко и главу госкомпании «Роснефть» Игоря Сечина. Весной появились опасения, что за символическими и «точечными» акциями последуют санкции отраслевого масштаба, направленные на подрыв целых секторов российской экономики, например энергетического и банковского.

Пока что этого, однако, не случилось. Во-первых, Кремль в своей политике на украинском направлении тщательно старается «не засветиться». Он, несомненно, оказывает поддержку сопротивлению Восточной Украины, направленному против Киева и его западных спонсоров, но воздерживается от открытого вмешательства, в частности — от военного вторжения. Во-вторых, Путин также ведет дипломатический диалог с европейскими лидерами, как это было, например, в ходе его июньского визита во Францию. Надеяться на изменение позиции Вашингтона Москве не приходится, но что может сделать и делает Путин — это предоставить достаточно аргументов тем европейцам, которые заинтересованы в продолжении деловых отношений с Россией.

Так, германское деловое сообщество — а в России действует более 6000 немецких компаний — недвусмысленно заявило канцлеру Ангеле Меркель, что считает связи с Россией жизненно важными. Франция решила выполнить контракт по поставке российскому ВМФ двух боевых кораблей, один из которых носит весьма уместное имя «Севастополь» (этот город — главная база Черноморского флота в Крыму). В ходе визита в Австрию в конце июня Путин заключил соглашения, связанные с «Южным потоком» — газопроводом, ведущим в Южную Европу. Британия в ходе этого кризиса совершенно четко заявила, что не намерена предпринимать шаги против российских деловых интересов в Лондоне. Италия тоже, несмотря на смену правительства, недвусмысленно выступила против любых санкций в отношении России. Одним словом, большинство европейских стран предпочли сдерживать украинский кризис, но не саму Россию.

Однако Москва не полностью списывает со счетов угрозу санкций. Столкнувшись с кратковременным прекращением обслуживания банковских карт некоторых своих финансовых учреждений, Россия вернулась к планам создания собственной платежной системы по образцу Китая и Японии. Такая система должна начать действовать примерно через полтора года. Государственная Дума только что приняла закон, предписывающий интернет-компаниям хранить персональные данные российских граждан на территории России. Российская оборонная промышленность, учитывая грядущее ужесточение экспортного контроля в отношении высокотехнологичной продукции, стремится эффективнее задействовать внутренние ресурсы. Наконец, в мае «Газпром» подписал с китайской компанией CNPC тридцатилетний контракт на поставку сибирского газа восточному соседу стоимостью в 400 миллиардов долларов.

Пока неясно, как будет развиваться эпопея с санкциями. США никогда еще не вводили санкции против такой крупной экономической державы, как Россия, — в пересчете на паритет покупательной способности она занимает пятое место в мире. Сам по себе американо-российский товарооборот невелик, поэтому Соединенные Штаты чрезвычайно зависят от взаимодействия со своими союзниками, многие из которых имеют продуктивные отношения с Россией и не хотят от них отказываться. Европа по-прежнему во многом опирается на экспорт российских энергоносителей. С Россией намерены продолжать сотрудничество некоторые американские энергетические гиганты — например, ExxonMobil. Китай — вторая по величине экономика мира — не подчиняется указаниям Вашингтона, а значит, полная экономическая изоляция России технически невозможна.

Кроме того, санкции, организованные США, могут вывести российскую экономику из спячки, вызванной опорой на нефтегазовые ресурсы. Россия могла бы использовать новый «санкционный» режим для того, чтобы начать долго откладывавшуюся реиндустриализацию. Русская поговорка гласит: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». В данном случае этой помощью является мощный стимул к избавлению от имиджа «Саудовской Аравии в снегу» и началу построения современной экономики. Если это действительно произойдет, россияне должны сказать спасибо администрации Обамы.