Федор Лукьянов: Незаменимая держава
Без России мир неполный. Так, перефразируя крылатую фразу Андрея Платонова, можно суммировать то, что сказал на Валдайском форуме президент России Владимир Путин. Его речь стала завершением четырехдневного интеллектуального марафона, беспрецедентного по насыщенности даже по сравнению с девятью предыдущими форумами, никогда не позволявшими участникам расслабиться.
Путин напомнил о том, что устойчивый мировой порядок устанавливался тогда, когда в процессе решения крупных международных проблем участвовала Россия — например, на Венском конгрессе 1815 года и в Ялте в 1945-м. И напротив, Версальские соглашения, заключенные без российского участия, привели к нестабильности и новой мировой войне. Понятно, что историю он вспомнил не абстрактно, а применительно к текущему положению вещей.
Попытки урегулирования без учета мнения всех сторон и, в частности, в обход Совбеза ООН, где Россия обладает правом вето, прокладывают путь к вооруженным акциям с неизвестным финалом. Зато инициатива Москвы, наподобие той, которую она только что проявила по сирийскому вопросу, открывает пространство для маневра практически всем вовлеченным сторонам.
Если пользоваться американским вокабуляром, Владимир Путин объявил Россию «незаменимой державой» (лет 15 назад именно так, indispensable power, характеризовала США тогдашний госсекретарь США Мадлен Олбрайт, подчеркивая уникальность роли Вашингтона в мире).
На исключительность (тоже по американским лекалам) Москва не замахивается, эти времена, кажется, миновали окончательно, но вот застолбить свое место за столом, где решаются судьбы мира, Россия намерена раз и навсегда.
Но что для этого нужно, помимо способности вовремя выйти на авансцену с интересной идеей? Собственно, о том и шла речь на валдайских дискуссиях, где спектр тем покрывал практически все — от ситуации в ключевых частях мира (Евросоюз, Евразия, Восточная Азия — отдельные панели самого высокого качества) и проблем межрелигиозного и межкультурного взаимодействия (выездная сессия в Иверском монастыре) до российской внутренней политики в прикладном и ценностном выражении. Количество гостей (примерно в три раза больше, чем в прежние годы) обеспечило широкое представительство самых разных взглядов и представлений о том, как решать наиболее актуальные проблемы развития. Из всей этой разноголосицы мнений каждый сделал свой вывод, о чем члены и гости Валдайского клуба еще не раз расскажут — пищи для размышлений это заседание дало в изобилии. У автора этих строк мозаика сложилась в достаточно четкую картину.
«Незаменимость» России, ее способность играть важную роль на мировой арене определяется сегодня не внешним, а внутренним. Как бы ни был значим дипломатический успех Москвы на сирийском направлении, это пока удачная и своевременная импровизация, ставшая возможной прежде всего из-за безнадежного тупика, в который привела предыдущая политика крупных и прочих держав.
Чтобы постоянно оставаться столь же активным игроком, способным на творческий подход к внешней политике, России нужно создать среду для реализации интеллектуального, общественного, в широком смысле — человеческого потенциала.
Многополярный мир, о котором столько говорили — кто с надеждой, кто со страхом — наступил. Просто сам по себе, что называется — по объективными причинам. Доминирование одной страны, даже самой могучей, уже не дает ей возможность контролировать все процессы, роль других центров силы растет, но не до такой степени, чтобы перенять лидерство, интересы не совпадают, точнее — совпадают в одних случаях, но противоречат в других.
Мир сложен, много сложнее, чем можно было представить себе в прошлом и позапрошлом десятилетиях. Каждая страна ощущает неуверенность в условиях окружающей ее непредсказуемости. Конкуренция становится разнонаправленной и многоуровневой, а главное — меняется ее основное поле. Военная сила остается — по крайней мере в отношениях крупных стран — скорее гарантом неприкосновенности, а не средством выяснения отношений или установления иерархии.
Практика США наглядно продемонстрировала, что даже столь подавляющий перевес в военных возможностях не обеспечивает нужного результата. Зато соперничество в технологической сфере, в интеллектуальном поле становится самым главным направлением, от успеха в котором зависят позиции страны в мировом рейтинге влияния.
Соответственно основной объект конкуренции — это люди, борьба за умы не только в переносном (противостояние образов, «мягкой силы»), но и в прямом смысле, забота о тех, кто создает новое, привлечение их, создание возможности для их самореализации.
К этому сводились все дискуссии на форуме, о чем бы они ни были. Это же сказал и Владимир Путин: «Образованные, творческие, физически и духовно здоровые люди, а не природные ресурсы или ядерное оружие, будут главной силой России этого и последующего веков». И еще одна важная констатация, учитывая не прекращающиеся споры об отечественной истории: «К сожалению, в истории нашей страны ценность отдельной человеческой жизни часто была невелика. Слишком часто люди оставались лишь средством, а не целью и миссией развития. У нас больше нет не только права, но и возможности бросать в топку развития миллионы людей. Нужно беречь каждого».
Речь Путина на Валдае, если внимательно ее прочитать, содержит заявку на новую философию развития. Подход консервативный (не случайно в речи процитированы два наиболее известных российских мыслителя консервативного толка — Константин Леонтьев и Александр Солженицын), но по-своему революционный и даже либеральный — перенос акцента с государства на человека.
Перефразированная вначале цитата Андрея Платонова, великого писателя-гуманиста, сгоревшего в сталинской «топке развития», звучит в оригинале как «без меня народ неполный». Иными словами — нужно беречь каждого. Так что это тоже русская традиция, нужно ее просто вспомнить.
