Максим Трудолюбов

| Ведомости

Вера и право — что-то из этих двух вещей должно быть обязательным для всех

В уходящем году было запрещено рекордное количество вещей. Интересно, сколько уйдет времени, прежде чем всем станет очевидно, что запреты — морально устаревшее оружие политика.

По версии Михаила Ходорковского, Путин выпустил его, чтобы навести порядок в собственном окружении. Добиться этого можно было, «законопатив лет на десять Сердюкова либо выпустив меня. Я рад, что было принято второе решение» (интервью The New Times). Возможно, это попытка объявить о том, что сезон охоты (на активы и на бюджет) закрыт.

Если это так, то это признание неэффективности запретов, публичных и непубличных. Чтобы остановить сезон охоты, нужно что-то еще: надо довести до сознания зарвавшихся обладателей власти-собственности представление о том, что жадность не может быть безбрежной.

Человеческую природу изменить нельзя. Наверх выбиваются люди, которые много хотят. Задача общества сделать так, чтобы амбициозный человек стал открыто ведущим бизнес предпринимателем или публичным политиком, а не мошенником или крышевателем. Места в рейтингах качества управления, верховенства права и уровня коррупции могут раздражать, но они — не приговор. Это просто некоторое отражение успехов общества в управлении приватным интересом индивидуальных граждан. Чем лучше общество справляется с тем, чтобы направить личный интерес в мирное и полезное русло, тем меньше коррупции и выше качество политики.

Российская особенность не в какой-то исключительной жадности правящей группы, а в глубокой архаичности и дисфункциональности институтов. То есть способов добиваться исполнения запретов, точнее заповедей, точнее ограничений, точнее правил. Президент Путин не может удерживать своих приближенных в рамках правил — хотя бы потому, что правила растяжимы, а Путин — всего лишь человек. Человек, который сделал себя ответственным за соблюдение заповедей, но никому не сказал, где спрятаны скрижали и что бывает за нарушение высеченных на них запретов.

Собственно, попытки угадать содержание этих тайных заповедей и представляют собой основное занятие российской медийной политологии. За что именно был осужден Ходорковский? За что именно он был помилован? У такой политологии, конечно, не будет шансов на успех, пока заповеди не будут извлечены на свет.

Опыт доказывает, что обществу нужны и этические принципы (основы вероучения, заповеди, понятия), и право. Главное, чтобы они не противоречили друг другу. Что-то из этих двух вещей должно быть обязательным для всех. Можно ли сделать обязательной религию? Мне кажется, реалистичнее сделать обязательным право, принципы которого могут разделять все, независимо от религиозной и политической ориентации. Если у всех общие правила, это запускает механизм благотворной обратной связи: я вижу, что терпимость к воровству снижается, и начинаю верить в изменения. Я верю в изменения и поэтому начинаю иначе строить отношения с людьми. Я иначе строю отношения с людьми и сам становлюсь агентом изменений. Таким вот образом море жадности растекается в ограниченные берегами и красивыми набережными реки, которые приносят самую разную пользу — крутят мельницы, дают электричество и радуют глаз.